Дэвид Файнток - Надежда патриарха
– То есть похитить меня? Зачем?
– Вы так усердно пасли эту милашку Сару и ее ребят. Они не знали моего имени, но видели меня. Я появилась не вовремя, потому что мы пришли за тобой. Мне требовалось только вытащить тебя из резиденции, за воротами нас ждала машина, а дальше – шаттл. Мы бы доставили тебя сюда. Если бы мне повезло, мы бы использовали твои заявления как нам угодно. Как ты, черт тебя подери, сумел выбраться из шкафа? Ты ж не можешь ходить.
– Телепортировался. Но зачем, Карен? Какова цель?
– В конечном счете – возродить Флот. Ты это знал. В какое-то время мы даже надеялись, что ты присоединишься к нам… Не шевели руками.
Я замер.
– Ну, а зачем было бомбить мою резиденцию?
– Это даже ты можешь сообразить. Ты не хотел сотрудничать с нами и встал у нас на пути.
Они победили. В итоге, полностью и окончательно. Объединенных Наций больше не будет. Флот, с его нынешними надменными лидерами, будет править миром.
– А Букер?
– Он мертв. Тряпка. Замучили угрызения совести. Он мог подставить нас всех.
– А кто был в Барселоне?
– В смысле кто звонил? Всего лишь имитация голоса.
Значит, нас водили за нос все это время. Я сосредоточился. Выхода не было. Мне оставалось лишь отомстить. Лазер снят с предохранителя: чуть-чуть нажать на спусковой крючок – и оружие извергнет огненный вихрь. Если я когда-то взял ее к себе… Чтобы отвлечь Карен, я спросил:
– А как ты сюда попала?
– Нашла женщину, которая на меня похожа, и позаимствовала у нее идентификационное удостоверение. Она была из ВВС ООН, и благодаря этому я попала на орбитальную станцию. – Она усмехнулась. – А потом я позвонила Стангеру.
Не в силах что-то сказать я принялся исполнять древний ритуал:
«Пресвятая дева Мария…»
Глаза Карен сузились. Пистолет в ее руке слегка качнулся, и она потянулась к креслу, словно ища опоры.
Вдруг я тоже это почувствовал. Палуба медленно поплыла мне навстречу. Я непроизвольно выпустил трости, чтобы смягчить удар. Пистолет покатился по палубе.
Тело стало наливаться тяжестью.
Я был слишком далеко от пульта управления, чтобы дотянуться до него. Через несколько секунд гравитроны заработали на полную мощь, и сила тяжести выросла до земной. У меня на коже выступили капли пота. Я отчаянно старался дотянуться до своих тростей. Каким-то образом, балансируя, я оставался стоять на ногах, но спину мою лизали языки жгучей боли. Я часто и быстро дышал.
– В чем дело, мистер Сифорт? – ядовито промурлыкала она. – Вам тяжело стоять? Вы были у доктора Дженили?
Я только проскрипел зубами в ответ.
«Всему экипажу собраться в обеденном зале второго уровня. Помощникам машинистов доложить лишь после того, как будут восстановлены кормовые и срединные гравитроны», – послышался из динамиков голос Стангера.
Карен замахнулась, словно собираясь меня ударить. Я уклонился, думая, что вот-вот развалюсь надвое.
Из коридора выпрыгнуло чье-то гибкое тело и бросилось ей на спину. Барнс покачнулась. Мне оставалось только наблюдать, потому что все мои силы уходили на то, чтобы не упасть. Майкл схватил ее за шею под подбородком и изо всех сил сжал.
Она резким движением сбросила мальчишку. Наотмашь ударила ребром ладони по плечу. Потом заехала ему по животу. Он вскрикнул и скорчился.
Бросив взгляд на меня, Карен убедилась, что с этой стороны ей ничто не угрожает. Тогда она рывком подняла Майкла на ноги и начала методично, жестоко его избивать. Опытной рукой она наносила удары по ребрам, желудку, груди. Била кулаками по лицу.
– Прекрати! – прохрипел я.
Страшный удар в подреберье, и изо рта у Майкла вылетела слюна. Его лицо позеленело.
Я попытался сделать хоть шаг. Тут же мою спину обожгла адская боль. Я стал задыхаться.
Майкл обмяк, наполовину потеряв сознание.
– Не надо, прошу тебя! Пусть он живет. Я сделаю все, что ты хочешь!
– Он напал на меня. – Железной хваткой прижав Тамарова к стене, Варне наносила удары по бокам, желудку, паху. – А мне это не нравится.
– Карен, бога ради…
Она снова заехала ему по лицу. Наотмашь тыльной стороной ладони, словно выстрелила из винтовки. Еще раз. У мальчика пошла кровь.
Карен втянула воздух в легкие – дышалось ей легко и бодро.
Я не решался произнести хоть слово. Ярость застилала глаза, заслоняя даже всепоглощающую боль. Нечеловеческими усилиями я заставлял себя держаться прямо.
Женщина дотянулась до пульта управления, набрала номер.
– Капитанский мостик, докладывает лейтенант Варне. Я его взяла, капитан. Он беспомощен, не может ходить при земной гравитации. Куда его доставить?
Слушая ответ, она беспечно повернулась ко мне спиной, прикрыла одно ухо. Не обращая внимания на дикую боль, я перенес тяжесть на левую ногу.
– Слушаюсь, сэр. Он в плохом состоянии, так что, наверное, мне придется его нести. Буду через несколько минут.
Карен положила на место трубку.
– Он даст тебе возможность стать свидетелем казни… Правой рукой я быстро подкинул трость и подхватил за сапожок. Падая, я описал ею большую дугу. Рукоятка трости ударила Карен в висок.
Женщина повалилась на палубу. Я упал рядом. Что-то звякнуло. Мои ноги конвульсивно задергались. Я сжал зубы, всячески стараясь не прикусить язык. Боль была неописуемой.
По отсеку разнесся страшный крик. Мой собственный. И тут же оборвался.
Тишина.
К немалой моей досаде, Карен начала медленно подниматься на колени – похоже, я приложился недостаточно сильно. Другого шанса мне уже не представится. – Ах, ты… долбаный… сукин сын.
Она потянулась за лазером.
Пистолет был на предохранителе. Варне сняла его, тряхнула головой, словно прислушиваясь. Застонала. Потерла виски, раскачиваясь взад-вперед. Пронизанные мукой глаза встретились с моими. Карен отвела руку от уха – по ладони струилась кровь. Медленно, словно во сне, женщина упала лицом вниз. Из обоих ушей текла кровь. Обширное кровоизлияние в мозг. Жаль.
Я силился отползти от растекающейся лужи крови. Позвоночник пронзила несусветная боль. Каким-то образом я приподнялся на локтях, подождал, пока красный туман перед глазами рассеется. Потащил свое тело к двери. Майкл лежал у стены, словно заснув. Дыхание его было неровным, лицо мертвенно-бледным.
Я потянулся за пистолетом Карен. Еще остались панели управления лазерами, которые надлежало сжечь. Я мертвой хваткой вцепился в пистолет.
Громкоговорители щелкнули.
«Лейтенант Варне, принесите его в обеденный зал. Мы ждем».
Почему в обеденный зал? Обычно казни происходят в двигательном отсеке, а почему сейчас не там? Или это была моя капитанская привычка? Я лежал, словно во сне.
«Прости меня, Господи. Ты завел меня слишком далеко. Я больше ничего не могу, и ничто меня уже особо не заботит. Я ненавижу их – Стангера, адмирала Хоя, Карен. Нет, она умерла. Но я все еще ее ненавижу. Возможно, я ненавижу даже Тебя».
Сзади послышался тихий всхлип. Медленно, вздрагивая при каждом движении, я поднялся на колени. Стараясь не вскрикнуть от боли, я немного отполз назад, передвинув одну ногу. Потом другую.
Больше, казалось, я не мог сделать ни движения.
Что-то бессознательно бормоча, я подполз к стене и прислонился к ней. Попробовал снова. Когда часть моего веса перешла на опору, стало легче, хоть и совсем ненамного. С пистолетом за ремнем, опираясь о трости, я подполз на коленях к выходу. Чтобы перелезть через люк, мне пришлось вручную поднимать ноги с помощью трости.
Выбравшись наружу, я пополз по пустынному коридору.
Казалось, это будет продолжаться вечность.
«Мы согрешили, мы ужасно согрешили, мы грешники, мы раскаиваемся в наших грехах… Ты не слушаешь. Возможно, Ты никогда не слушал. Зачем же я тогда делаю это? Из чувства долга? О, Господи, как больно. Хоть бы вздохнуть. Подожди минутку… Что за долг без Тебя? Хорошо, возможно, Ты слышишь – и сейчас и всегда. Но тогда почему Ты никогда не даешь ответа?
Думаю, я должен попросить прощения. Хотя, сказать по правде, я в этом не уверен…»
Из каюты высунулась чья-то голова. Пассажирка. На миг ее глаза остановились на мне, и она нырнула обратно. Дверь захлопнулась.
Я прополз мимо спортивного зала. Покоробившийся ковер, испускающий мерзкий, тошнотворный дух. Один бесконечный фут сменял другой. Я полз и полз, и стенка была моим верным другом. Моя рука, все время подтягивавшая бессильные ноги, стала уже болеть.
Гауптвахта… Тоброк был там или нет? Нет, он погиб, вместе с Арлиной и Филипом. Или ожидает казни. Я втянул его в борьбу, которая его и не касалась.
Во время своего бесконечного перехода я прополз мимо каюты главного старшины корабельной полиции.
«Подожди, Сифорт. Ты кое-что забыл. Да, ты забыл, что все это совершенно безнадежно. Ты проиграл. Ты ползешь, чтобы увидеть раздувшийся язык повешенной Арлины, последние конвульсии твоего сына.
Нет. Что-то еще…»
