Алексей Бессонов - Наследник судьбы
– Надеюсь, штабной корпус скоро закончат. – Эштон передернул плечами и снова присосался к фляге, которую он и не думал возвращать хозяину. – Иначе я свихнусь от сидения в этих бараках.
– Какие мы стали нежные, – удивился Торвард. – Стыдитесь, ваша милость! Ладно, пошли отсюда. У меня еще полно дел в порту.
Ярро Блант, спрятавшийся от мороза в рубке «ТР-300», неторопливо хлебал кофе с коньяком, услаждая свой слух беседой с молоденькой девочкой, которую он подобрал в одном из разрушенных имений и всюду таскал за собой. Девчонка оказалась редкостной умницей и накрепко прилипла к немолодому, зато весьма респектабельному прохвосту, состоящему к тому же в приятельских отношениях с самим лордом-владетелем. В рубке же находился и Берт фон Дитц, также пивший кофе – правда, без коньяка. Вечный скромняга, он отказался от всех предлагавшихся ему синекур, и предпочел остаться личным пилотом Торварда: он не мог забыть поместье лорда Тильса и скальпель в руках его безумного сыночка. С тех пор они разгромили немало гнезд спесивых и непокорных владетелей, и Дитц окончательно укрепился в мысли, что находиться непосредственно под рукой дорогого патрона куда веселее, чем протирать штаны в банке или правительственных комиссиях.
– Фу-уф! – завопил Ярро, размахивая руками. – Бога ради закрывайте скорее этот чертов люк!
Распахнувшийся створ моментально образовал в рубке целое облако похожего на пар инея. Ввалившись в катер, Эштон живо захлопнул люк и откинул наконец свой капюшон.
– Да, там довольно прохладно! – рассмеялся Торвард. – Полюс, черт его дери! Поехали, Берт, у нас мало времени! Эштон, негодяй, верни мое виски! Ты за него платил, а? Платила за него казна, а она у нас и без тебя пустая. Что, Ума, – хлопнул он по колену подружку Ярро, – в таких краях ты еще не бывала?
– Нет, ваша милость, что вы, – улыбнулась девушка. – Вы же знаете, я еще ребенком попала в гарем.
– Н-да… ну, я надеюсь, этой мерзости здесь больше не будет.
Дитц передернул плечами, его пальцы до боли стиснули рогатый штурвал.
– Чтоб им всем! Жаль, что этой падали было так мало.
– Со временем я подкину тебе еще пару десятков таких же, – пообещал ему Торвард.
Ума налила ему из термоса кофе. Взяв из ее совсем детских рук чашку, Королев откинулся на спинку кресла, равнодушно наблюдая, как бесконечная ледяная равнина уходит с экранов. Добрый глоток виски взбодрил его, прогнал мучившую с утра сонливость, и мысли текли легко и свободно. В порту его ждал Вольф, а вечером, в столице, ужин с Энджи и парой советников-экономистов. Очаровательная и прагматичная, она стала связующим звеном между ним и теми людьми, которые хотели обсудить свои проекты непосредственно с самим лордом-владетелем.
Его побаивались: события последних недель создали ему славу человека мрачного и безжалостного. Лорды Бифорта долго не хотели верить, что прежним порядкам не суждено вернуться, и понадобилась такая встряска, как уничтожение богатейшего гнезда некоего лорда Крофта, чтобы они наконец пришли в себя. Тогда погиб Романов. Торварду очень не хотелось крушить танками роскошные дворцы и парки, и он выслал троих безоружных парламентеров. Их рации умолкли очень быстро – он ждал, не веря в случившееся, а через два часа небольшой коптер Крофта сбросил три изуродованных тела. И тогда Торвард озверел. Трясущийся от бешенства Дитц повел в атаку пятьдесят катеров, и дворцы взлетели на воздух, хороня в пламени всех обитателей усадьбы. Торвард сидел в висящем над гнездом «трехсотом» и видел, как черная «сотка» Дитца расстреливает с воздуха бегущих людей. Дым затянул небо, и в рычащем огне, корчась, умирали те, кто убил его верного Ромми. Из густых черных облаков украдкой вынырнул легкий прогулочный коптер – и Дитц, рванув акселератор, догнал его в две секунды: серебристая птаха утонула в синих струях огня носовых пушек. Этот кошмар, заснятый одним из пилотов, был показан по планетарной сети, и на следующий же день сдались последние лорды Бифорта. Они поняли: тот, кого прозвали Черным Бароном, впредь церемониться не будет, и лучше лишиться всех своих «священных» прав, чем гореть в пламени его пушек.
Торвард по-прежнему носил черный с золотом камзол, высокие сверкающие сапоги на скошенном каблуке и не расставался с мечом. От многих бессонных ночей еще сильнее ввалились щеки, и черные глаза стали еще мрачнее. Широкополая шляпа с имперским орлом на высокой тулье оттеняла и без того загорелое лицо – многим он казался странным монстром: неутомимым, стремительным и зловещим…
Люди испуганно жались к стенам, едва заслышав дробный стук его каблуков в коридорах резиденции лорд-канцлера. Он проносился мимо них, раскланиваясь на ходу, и открывал двери кабинетов властным рывком: казалось, по особняку несется яростный вихрь, сметающий все на своем пути.
* * *Вольф встретил его в холле главной башни космопорта.
– Сумасшедший дом, – сообщил он, – да! Ох, командир, и на кой же черт я согласился на это каторжное дело?
– Ничего-ничего, – подбодрил его Торвард, – ты теперь большой начальник! Скоро тебе придется покупать скрепер для выгребания денег.
– Да ну их! Идемте ко мне в офис, тут слишком много народу…
– Офис господина технического директора, а по совместительству – главного инженера военно-космических сил, находился на втором этаже. В приемной безостановочно визжали модемы и телефоны, референты сбивались с ног. Миновав звенящий предбанник, они вошли в просторный светлый кабинет.
– Меня нет! – крикнул Вольф секретарям, перед тем как захлопнуть дверь. – Вы видите – прибыл его милость! Это черт знает что, – сказал он, усаживая Торварда в глубокое кресло. – К нам идут коммерческие грузы, один только Лука должен получить тридцать тысяч тонн на этой неделе – а Барт тормозит проект реконструкции имеющихся терминалов!
Он закурил сигару и подошел к стенному шкафу.
– Куда, куда я все это дену? Коньяк?
– Лучше виски. Барт тормозит и будет тормозить до тех пор, пока не утвердит проект всего нового порта в целом.
– Но ты понимаешь, ко мне каждый день подходят какие-то люди и предлагают большие деньги за возможность строить эти чертовы терминалы. Да я и сам могу натыкать здесь коробок – но где? Скажи мне, где, и я построю их за три дня.
– Ладно, – усмехнулся Торвард, поднимая стакан, – я напущу на олуха Энджи, и она живо вправит ему мозги. Считай, что с этим мы разобрались. Скажи-ка мне вот что: ты давно был на «Валькирии»?
– Позавчера. Старуха в полном порядке. Ты собрался куда-то лететь?
– Нужно смотаться на Грэхем. Но это не сегодня и не завтра. Не беспокойся, тебя я отрывать не стану. Ты мне нужен здесь. Что у тебя с грузопотоком – справляетесь?
– Мы уже за пределом. Я уповаю только на то, что будущие владельцы терминалов возьмут на себя все вопросы технического обеспечения. Высокие налоги им не грозят – пускай раскошеливаются. Сейчас я едва успеваю обрабатывать поток пассажиров. Кстати, наша таможня доводит меня до истерики. Они морочат людей часами! Ты можешь на них как-то повлиять?
– Ну, учитывая тот факт, что я являюсь главой совета директоров… а кстати, Ули, тебе не кажется смешным то, что у меня до сих пор нет своего офиса в этом развеселом заведении? Референт у меня есть, а офиса я не наблюдаю. Может, ты примешь какие-то меры? А то я всякий раз прилетаю и, понимаешь ли, болтаюсь туда-сюда – из ресторана в твой кабинет.
– В самом деле, нелепо. Хорошо, я разберусь. Будет тебе офис – самый лучший!
– Ну вот и слава Богу. – Торвард допил виски и поднялся. – В общем, с Бартом мы разберемся. Решим, так сказать. А я пока пошел – меня ждет Ярро, курортник хренов.
Господин советник сидел на крыше, среди аромата цветущих деревьев, и неторопливо обедал в компании своей подруги Умы. Королев уселся в креслице напротив жующего Бланта и щелкнул пальцами. Подскочивший официант почтительно склонился над ним, держа в руке блокнотик и золотой карандаш.
– Мясца, – капризно приказал Торвард, – с дыма, ясно? И виски самую капельку.
– Я поражаюсь непревзойденной крепости вашей владетельной печени, – заметил Ярро, – сколько вы выпиваете за день?
– Если я не буду пить, – категорически заявил Королев, – я свихнусь. Причем в рекордные сроки. А если говорить серьезно – пьяным я бываю максимум раз в месяц. Лихорадка власти, дорогой Ярро. Стоит бросить пить, и она скрутит меня в два счета.
– Довольно любопытное заболевание. Но милорд, у вас, кажется, нет оснований для недовольства.
– Да, наверное. Даже жена мне не изменяет.
– У вашей милости все еще одна супруга? – поинтересовалась Ума.
– Я не являюсь поклонником многоженства, деточка. А Энджи тем более. Мне ее хватает – по уши. Моя владетельная супруга способна накрутить мозгов даже его милости лорд-канцлеру, а его трудно назвать слабонервным человеком.
