Будни бога - Тиана Макуш
А в дрязгу между двумя магичками попал бы другой наёмник — заказчица свою идею не оставила бы, а неудачник точно так же влип бы «в баронессу». Но этим неудачником был бы кто-то иной, не он. И исполнять роль дрессированного зверька пришлось бы тоже не ему. Тьфу! Как жаль-то, что заказчица не пожелала просто прибить его нынешнюю хозяйку, откликающуюся на прозвище «повелительница», да ещё, судя по интонации, с большой буквы! Может, это получилось…
В голове взорвалась огненная вспышка, горло перехватило. Что за… Бездна, больно-то как! Но всё прошло так же неожиданно, как и накатило. Тело не сдвинулось ни на миллиметр, даже не дёрнулось. Только горло першило, словно он только что кричал в голос. Тихий смех заставил внутренне напрячься. И не зря.
— Ничего бы не получилось. Сторожевые и атакующие заклинания срабатывают при любой угрозе.
— Простите, Повелительница.
Как бы он ни относился к её самомнению, но отношение артефакта на шее к нарушениям приказа перевешивало многократно — терпеть сильную боль за любую намеренную оплошность не хотелось. Хватало и невольных, чтобы нарочно подвергать себя ненужным мучениям. И тут только до Ивлана дошёл смысл её слов. Боги великие! Она же читает мысли! Менталист!!! Как он вообще мог забыть, с кем имеет дело?
Попытка заставить себя ни о чём не думать с треском провалилась — как назло, в голове всплывало всё что можно и нельзя. Это что ж теперь, даже мысленно расслабиться не получится?! От безысходности хотелось взвыть, а тут ещё перед глазами, как наяву, встала картинка с обнажённой баронессой, раскинувшейся на кровати. И снова смешок отозвался волной холодной дрожи по позвоночнику.
— Можешь думать, что тебе хочется. Ошейник реагирует только на мысли о причинении мне вреда или намерения не подчиняться. А так, мне даже забавно.
Забавно ей? Ивлану забавно не было, но раз хозяйка милостиво разрешила… С мелочной мстительностью он со смаком представил себе, как развлекался бы с красивым телом. Как овладевал бы, в разных позах, раз за разом… Добился только жаркого прилива в паху, закономерно вылившегося в стояк. Так и стоял: голый, задом в потолок, лбом в пол, и с бодро налитой плотью.
По ощущениям, прошло несколько часов. Всё тело затекло настолько, что уже почти не чувствовалось. В голове шумело. И через этот шум он даже не разобрал, как зашелестела открываемая дверь.
— Хозяйка, всё… кхм, — этот голос он мог определить: Лидар. Один из двух воинов, ворвавшихся в спальню во время его неудачной попытки выполнить заказ. Тот, кто должен был организовать бегство его семьи. — Неоднозначный вид. Это предложение?
Смысл фразы дошёл до заторможенного мозга и взорвал тот яростью: его обвинили, что предлагает себя в качестве принимающего?! Увы, пошевелиться по-прежнему не удавалось. Треклятый приказ! Ивлан уже собирался высказаться погрубее — с этим можно, на крепкой шее он точно видел ошейник, — но его опередили. И сразу стало понятно, что вопрос адресовался совсем не ему.
— А что? Тебя привлекает эта мысль, мой хороший?
Ответа он ждал с внутренним трепетом, даже дыхание задержал помимо воли. Ведь если хозяйка пожелает… Нет, пожалуйста, только не это! Слышите, Повелительница? Он готов был умолять, вот только голос почему-то отказал. Хотя, что значит «почему-то»? Тут всё подчинено воле единственного существа. Баронессы. Хозяйки. Тут мелькнула совершенно посторонняя, неправильная мысль: почему это Лидару разрешено говорить «хозяйка», тогда как Ивлан должен обращаться «повелительница»? Это ж наверняка что-то значит: воины вообще говорили «госпожа». Хотя, если подумать, всё и так понятно.
— Что вы, нет, Хозяйка. Я просто удивился. Но если вы пожелаете… — о да, если она пожелает, раб выполнит приказ. Благо Лидар перевёл тему. — И давно он так?
— Час. Примерно.
Да? Всего-то? Казалось — гораздо больше.
— Ооо… У него, наверное, всё затекло уже.
— Сочувствуешь?
— Нет. Отмечаю факт.
Эти двое говорили так, словно он — предмет мебели. Непривычное, обидное ощущение, но Ивлан начинал понимать, что придётся к такому привыкать. Суметь бы ещё.
— Тогда ладно. Но, пожалуй, ты прав. Ив, выпрямись.
Да, его имя сократили — баронесса не любила лишнего напряжения. Его вздёрнуло вверх резко, с прострелами и уколами раскалёнными иглами по всему телу. Сдержать мученический стон не удалось. Да, наёмников учили терпеть боль, но после обработки в подземелье баронессы эта наука, закреплённая практикой и кучей заклинаний и зелий, просто-напросто испарилась из памяти тела.
Зато теперь он мог не только слышать, но и видеть происходящее в комнате. Когда проморгался от невольных слёз. Лидар стоял перед креслом баронессы. На коленях. В походных штанах, полурасстёгнутой рубашке. И смотрел с немым обожанием. Несомненно, противным Ивлану и непонятным, но вызывающим и иные, неопознанные пока чувства.
На краю осознания скреблось что-то такое, какая-то неправильность в облике мужчины. И только когда тот протянул вперёд обе руки, Ивлан понял — на его шее не наблюдалось ошейника. Тот спокойно свисал с протянутых ладоней.
— Хозяйка, окажите милость…
— Ты знаешь, для тебя это необязательно, Дар.
— Знаю. Но я прошу. Пожалуйста.
У Ивлана такое в голове никак не укладывалось. Как? Этот идиот не просто получил возможность оказаться за пределами замка, он был там без ошейника! Без возможности баронессы влиять на его выбор. И что? Не только вернулся назад, ещё и умоляет снова надеть на него этот демонов подчиняющий артефакт! Как можно быть таким… Тело скрутило такой острой судорогой боли, что даже сквозь запрет говорить из горла вырвался сипящий хрип. Магичка смотрела на него и в глазах читалась слепящая ярость.
— Не сссмей сссудить о том, чего не понимаешшшь!
От этого шипения по спине заструился холодный пот. Вот же… Не обо всём можно думать что угодно. Понятно. Ивлан попытался отвести взгляд, тем более что в синих глазах добровольного, как выяснилось, раба разгоралось подозрение и тяжёлое недовольство.
— Нет уж, смотри.
Пришлось. Как тонкие холёные пальчики принимают ошейник, как прикладывают его к шее мужчины, как прямо на глазах сливаются воедино концы артефакта, как с тихим,
