Евгения Федорова - Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)
Я заторопился, прошел в рубку и сел в пилотское кресло. Пристегиваясь, пробежал глазами расчет. Все было верно.
Итак. В моем распоряжении оказался корабль, принадлежащий войскам Планетарного Союза. И какой это был корабль! То, что я видел, потрясло меня, заставило почувствовать себя немного… ущербным. Да, мне бы хотелось, чтобы Земля была выше других планет! Хотелось, чтобы наше развитие двигалось семимильными шагами, чтобы мы могли поспорить с другими цивилизациями, а не слышать от какого-то и «не врача» вовсе про «варварские методы». Им легко насмехаться и управлять нами, имея вот такие технологические средства, и мы ничего не можем им противопоставить, кроме адского труда во имя своей гордыни. Во имя преимущества и независимости, которых, оказывается, у нас и нет вовсе. Это смешно: даже завладев Вороном, мы так и не продвинулись ни на шаг в космических технологиях. Нет, я уверен, все институты, имеющие хотя бы посредственное отношение к инженерии, полнятся секретными программами, где кипит, бурлит работа. Там лучшие умы Земли корпят над компьютерными моделями и ставят опасные опыты. Там, с натугой, высчитывают вероятностные кривые самые мощные, даже не снившиеся обычному обывателю компьютеры, чьи цены соразмерны с самыми элитными яхтами. И все равно нам их не догнать. И как бы не пыжились пожилые научные руководители, с важным видом заходящие в исследовательские лаборатории, как бы не напрягали свои мозги молодые, многообещающие ученые, ничего не могло заменить тысячелетнего развития иных планет. Я мог бы сказать, что мы просто молоды. Мы, по сравнению с другими цивилизациями — дети. По сравнению с возрастом Вселенной, мы все лишь бабочки однодневки. Но ведь мы — люди. Мы земляне. Мы не такие, как они! Мы способны на гениальность, которая бурлит в нашей крови…
Даже не знаю, почему так уверен, что мы лучше других рас. Наверное, потому что мне хочется в это верить.
Глядя на то, что окружало меня, я испытывал разочарование и легкую зависть. И немного горечи от той несправедливости, которая столь явственно говорила о себе. Здесь не было никаких переключателей, только голографические схемы, окрашенные разными цветами, обозначающие управляющие и энергетические контуры. И мониторы со всех сторон. Не надо было годами обучаться пилотированию, чтобы вывести этот корабль в космос, чтобы заставить его лететь и сражаться. Нужно было только захотеть. Конечно, мирный человек погубил бы и себя и корабль, попади он в зону боевых действий, но вы можете себе представить, чтобы ребенок смог хотя бы запустить двигатель нашего танка или космического челнока, предназначенного для полетов на Марс? Нет, конечно, он не справится. А с этим кораблем, кажется, справилась бы даже собака. И без посторонней помощи.
Сейчас все мониторы кроме головного были темны, лишь светились структуры чипов. Когда загудели в хвостовой части корабля стартовые двигатели, запищал предупреждающий сигнал и корабль напомнил:
— Начинаю старт. Будьте готовы.
— Начинай, — на всякий случай приказал я и корабль потянул меня вперед. Вспыхнули остальные экраны, и я увидел космос, который летел прямо мне в лицо. Это были не просто экраны, не плоские изображения, нет. Я словно одел очки трехмерного видения, какие выдают порою в земных кинотеатрах. Да, для нас это лишь первый шаг, для них — обыденная реальность и неотъемлемое удобство существования.
— Выравниваю давление, — тем временем сообщил корабль. — Гашу экраны, начинаю переход в подпространство. Первый уровень. Подтвердите вектор.
— Вектор подтверждаю.
Я быстро оглянулся, чтобы одно короткое мгновение наблюдать на боковом экране Парлак 15 и на его фоне величественную громаду корабля Главы Школы. Белая Лиона парила между планетой и солнцем, ее залитый лучами бок сверкал подобно драгоценному камню; другая сторона корабля была в тени и казалась маслянисто-черной. Корабль дыбился башнями огневых точек и управляющих модулей, но все равно не утерял изящество и легкости форм, присущих лишь цветам. Только сейчас я понял, что Белая Лиона похожа на начавший раскрываться цветок лилии.
Но уже через секунду экраны схлопнулись и погасли, наполнившись матовой серостью, а корабль ощутимо подался вперед.
— Подпространственный прыжок начат. Первый уровень. Включаю стабилизаторы. Переход на второй уровень. Время ожидаемого прибытия на Парлак 13–12 часов по прямому вектору. Вы можете отдохнуть, капитан.
— Так я и сделаю, — проворчал я и, поерзав в кресле, погрузился в неглубокий сон.
Глава 18. Контроллер
— Что я буду делать на Парлаке 13?
— Простите, капитан, вопрос не понят. Обработка запроса не начата.
Я вздрогнул и невольно посмотрел под потолок. От длительных размышлений я начал говорить вслух. Прошло уже больше десяти часов с момента, как я покинул линкор. Выспавшись, я перекусил сухим корабельным пайком, прошел по маленькому истребителю от конца в конец, насчитав десять шагов свободного пространства, после чего, не найдя другого занятия, погрузился в вялые раздумья. Но мысли мои невольно возвращались к одному и тому же: как найти Ворона? Что мне делать, когда я прилечу на Парлак 13?
Надо обратиться к коменданту, — решил я, наконец. — Один раз Урных Торган обещался мне помощь, возможно, не откажет и теперь, скажет что-нибудь полезное или посоветует. Если повезет, с его связями удастся узнать что-то конкретное. И конечно на Парлаке 13 надо быть особенно осторожным. Только не хватало во второй раз загреметь на невольничий рынок…
— Вызов, капитан, — внезапно сообщил мне корабль. — Запрос от линкора носителя. Белая Лиона вызывает истребитель. Ответить на запрос?
— Нет! — я даже повысил голос. Не спроста я испугался, что корабль соединит меня с Сатрингом. Если есть код активации, определяющий принадлежность и права доступа, то, несомненно, есть код, блокирующий ранее заданный. То есть, произнеси Сатринг заветную фразу и корабль, отказавшись слушаться меня, направиться в обратном направлении или, того хуже, в назидание вышвырнет меня в космос.
— Белая Лиона повторяет запрос. Частота — экстренный вызов. Корабль-истребитель обязан ответить.
— Нет! — отчаянно крикнул я. — Полномочия капитана позволяют отклонить запрос!
Мне оставалось надеяться, затаив дыхание, что Воин дал мне полный код доступа, иначе его благородный поступок напрасен.
— Запрос отклонен, — с секундной задержкой согласился корабль.
— Расчетное время до выхода из подпространственного прыжка? — спросил я, пытаясь избавиться от ощущения, что только что чудом меня миновала весьма незавидная участь.
— Время до выхода — один час тридцать семь минут, сорок две секунды.
— Скоро будем, — я снова откинулся в кресле.
— Отклонить повторный запрос на связь?
Я раздраженно стукнул себя по коленке. Похоже, Сатринг так просто не оставит меня в покое.
— Отклони и ответом вышли сообщение, которое я сейчас наберу…
Прямо перед моими ладонями в воздухе вспыхнула клавиатура, светящаяся мягким зеленоватым светом.
— Интересно, — пробормотал я, набирая на клавиатуре замысловатую комбинацию из нулей и единиц — простейший двоичный код. — А сложные системы можно озадачить, скажем, делением на ноль?..
Скажу сразу, хакер из меня не очень и вряд ли это сработает. От самых простых ошибок любая программа должна быть застрахована в первую очередь, но кто знает. Меня так раздражали запросы на связь Сатринга, что я был готов опробовать любой способ дать ему пинка.
— Отсылай сообщение и анализируй результаты, — велел я, довольно потирая ладони.
— Отсылаю, — покорно подтвердил корабль. — Анализирую.
Может ли отклик нести в себе информацию? — внезапно подумал я. — Да конечно может! Если Сатринг достаточно расторопен и неглуп…
— Блокируй данные к черту! — торопливо приказал я.
— Часть отклика не принята, — сообщил истребитель.
— Вычисти из системы полученный отклик.
— Анализ не нужен?
— Нет. Полный эфирный вакуум.
Не стоит играть с Главой Школы в кошки мышки, безопаснее просто о нем забыть. Быть может, мой маленький бесхитростный вирус достиг цели и сейчас системы Белой Лионы забиваются ненужным действием, не имеющей решения задачи, а может и нет. Может быть, Сатринг чуть не прислал мне информацию, которая раз и навсегда завершила бы мою жизнь. Код на уничтожения есть в каждом летательном аппарате, даже в моем Вороне. И, хоть я не знаю его, но уверен в этом.
Что, если Сатринг последует за мной на Парлак 13? Ему не составит труда узнать, откуда меня привезли, в пропускнике осталась информация. Мне нельзя здесь долго задерживаться, теперь мне нигде нельзя долго задерживаться. Эти чертовы андеанцы превратили мою жизнь в ад! Как все было хорошо раньше!
