Сопротивленец - Илья Трифонов
Безжестовый Телекинез Разума прижал растительность к земле, создав относительный пятачок свободы посреди леса. В просветах между кустами и лианами все еще можно было видеть мандалорцев, крепящих к грузовым ботам спидеры и выгружавшим тяжелые наземные машины на гусинечном ходу. Тем не менее, расстояния было достаточным, чтобы я мог без лишних проблем дать экзеру команду на свертку шлема. И, пока Дженна стояла дрожащим соляным столбом, дал отмашку Гестиару по комлинку, чтобы начинали без меня.
До высохшего речного русла территорий Неукрощенных осталось чуть меньше километра, но пробраться к нему через заросли джунглей займет какое-то время. Более чем достаточно, чтобы решить маленькую, но колючую проблему по имени Дженна Ордо.
– Поговорим? – вполне себе мирно предложил я, никак не ожидая услышать дрожащий и чуть ли не плачущий голос в ответ:
– Ч-что ты со мной сделаешь?
– Ничего. Я просто хочу поговорить с тобой, Дженна.
Переход от дрожащей овечки к разъяренной фурии произошел слишком быстро. Но когда прилетел первый удар, я не стал сопротивляться и дал ей возможность выместить свою ярость и боль. Пусть перебесится. Экзер почти полностью гасил кинетический урон, позволяя не переживать о таких мелочах, как синяки и ушибы.
Пока я изображал джедайскую грушу для битья, Дженна Ордо махала кулаками с яростью ветряной мельницы, особо не заботясь о том, куда и с какой силой попадает. С небольшой помощью ментощупов ее запала не хватило ненадолго. Вскоре крики с угрозами сменились тихим плачем, и девушка упала мне на грудь, вяло тыкая кулачком в бок. У нее не осталось сил сопротивляться, когда я прижал ее к себе и начал легонько поглаживать по спине, продолжая вытягивать всю ту боль, что она так долго копила в себе.
Еще немного, и плач сменился полноценными рыданиями, позволив мне беспрепятственно стянуть с нее шлем. Свету явилось мокрое кривящееся лицо самой обычной девчонки не старше меня самого, в обрамлении спутавшихся рыжих волос. Ощутив прикосновение воздуха к щекам, она судорожно сглотнула и сделала последнюю попытку вырваться. Безуспешную. Я держал крепко и не прекращал работы ментощупами, приглашая зайти истерику на второй круг почета.
Если бы не звуки мандалорской техники, с рычанием вгрызающейся в сочную растительность нижнего яруса джунглей, Дженну бы точно услышали. Но, с другой стороны, кому какое дело до Ши’шук? Я услышал и увидел достаточно, чтобы понять, на каком уровне находится ее репутация среди мандалорцев. Где-то на уровне чуть пониже дна.
Благодаря ментальному исцелению девушка оказалась опустошена достаточно быстро. Рыдания сменились нервной икотой, стихшей, стоило мне отстраниться и, не глядя, протянуть ей шлем.
– Это останется между нами, обещаю.
Мандалорцы не показывают слабость никому. Даже в кругу родственников такое считается позором. Я знал это потому, что плотно изучал их обычаи, прежде чем наладить постоянные рабочие отношения с кланом Ордо. И когда тяжесть шлема мандалорки покинула мою руку, я был готов ощутить на себе новый ураган ударов. Но уже не с целью вымещения чувств, а для устранения единственного свидетеля проявленного малодушия.
К счастью, этого не случилось. Дженна оправдала мои ожидания и не стала нападать на того, кто не желал ей зла.
– Я все еще ненавижу тебя, джетии.
– Почему?
Мой взгляд все еще был уперт в густую стену растительности, прижатой к земле давлением Телекинеза Разума. Я не видел лица девушки, но чувствовал, что оборачиваться нельзя. Мостик доверия, соединивший нас, был тоньше волоса. Слишком хрупкий и слабый, готовый порваться от любого неосторожного движения.
– Ты сломал мне жизнь.
– Мы даже не знакомы, Дженна. Я впервые увидел тебя сегодня.
– Зато я не впервые, джетии, – в ее голосе прозвучала горечь. – Это же ты был тогда, пять лет назад, кто связался с моим отцом? Нанял воинов Ордо, чтобы спасти джедайских детишек?
Меня пробило током, когда она сказала это.
«Неужели?..»
– Мой отец не должен был узнать о случившемся. Хатты обещали молчать, но я слишком поздно поняла, что этих слизней волнуют только деньги. После твоего вызова он начал копать, пытаясь понять, как ты вышел на меня. И в конце концов у меня не стало иного выхода, кроме как все рассказать.
Голос Дженны сорвался. Глубоко вздохнув, чтобы снова не заплакать, она с минуту помолчала и продолжила говорить. Я не прерывал, зная, что сейчас не могу сделать ничего лучше, кроме как выслушать. Ей было нужно высказаться. Чтобы кто-то услышал то, что она так долго скрывала внутри, молчанием выжигая себе душу и… желание жить.
Так что я продолжал слушать. И когда она дошла до сути, то едва не выматерился, осознав, на что по незнанию обрек маленькую девочку. Этот эпизод начисто стерся из памяти, и лишь сейчас начали всплывать образы того дня, когда я из шкуры лез, чтобы спасти юнлингов. Пхогга дал мне контакты некой Дженны Ордо, чтобы выйти через нее на мандалорцев. И мне было невдомек, откуда они у них, и кто это женщина. Девочка… Великая Сила.
– Дженна, мне так жаль!
Попытавшись повернуться к ней, я ощутил, как мое плечо сжала ладонь, и вынужденно остановился. Рассказ Дженны подходил к концу. И мое сердце рвалось на части от того, как сухи и безжизненно она звучала, выплеснув все эмоции без остатка.
– Возможно, мне не стоило винить тебя, джетии. На самом деле глубоко внутри я всегда знала: все что произошло – только моя вина. Я была ребенком и не понимала, кто такие работорговцы на самом деле. Думала, это просто игра, но когда мама вытащила меня ценой своей жизни... я поняла, что натворила. И испугалась так сильно, как никогда прежде. Мама была той, кто привела меня в семью. Единственная, кого я когда-либо любила. И по моей вине она умерла. Когда отец и брат узнали, куда хатты дели ее тело…, – голос Дженны дрогнул, а вместе с ним и я, словно пронзенный электрическим разрядом. – Мама была гордостью для всего клана. И я отняла ее у них. По глупости, да, но кого это волнует? Отец отомстил ее убийцам и смирился, но Гестиар и остальные ничего не забыли. Они до сих пор ждут, когда я оступлюсь достаточно, чтобы признать меня аруетии(2).
– Я могу чем-то?..
– Нет. Уже слишком поздно, джетии. Мой единственный шанс вернуть уважение клана – стать для него чем-то бо́льшим, чем была она. Со смертью мамы Ордо потеряли слишком много, и я просто никогда не смогу
