Александр Дихнов - Портал на Керторию
Глава 6
Вероятно, то, что я не умер, никого не удивит. Однако без всяких шуток и прибауток замечу: был к этому весьма близок – несмотря на продвинутость керторианского организма, даже ему трудно выжить с разорванным в клочья легким, несколькими перерезанными важнейшими кровеносными сосудами и целым букетом неприятностей помельче. Разумеется, окончательный диагноз стал мне известен позже, но мои личные ощущения на протяжении прискорбно долгого времени тоже сводились к тому, что я готов был откинуться в любое мгновение… Если кого-то интересуют подробности испытанных мной ощущений, могу заметить только следующее. Я неоднократно встречался с описаниями впечатлений тяжело раненных или умирающих людей, как они воспринимают мир, как плавают в неверном бреду, приходя в сознание, и как проваливаются вновь и вновь в пучину странных и страшных кошмаров.
Так вот, в зависимости от талантливости автора и наличия у него личного опыта эти описания могут иметь разную степень адекватности, но в целом на них можно ориентироваться, а я лишь подчеркну главное: в пребывании на грани жизни и смерти нет ничего приятного!
Исходя из чего, я хочу сразу перейти к воистину прекрасному утру, когда критическая стадия осталась позади. Я проснулся от долгого и спокойного сна, открыл глаза и обнаружил, что могу нормально воспринимать окружающее, а также связно мыслить. Осознание всего этого было столь чудесно, что мелочи типа дикой слабости, не позволяющей пошевелить даже рукой, не способны были омрачить наступление весны в моей душе…
С неподдельным интересом я огляделся, насколько это возможно не поворачивая головы, с легкостью проанализировал увиденное и убедился – многие фрагменты, запечатлевшиеся в моих воспоминаниях, соответствовали действительности. Неведомо как я покинул Аркадию и находился теперь на Веге Прайм; во дворце своего старого друга Реналдо Креона. А конкретнее – лежал на огромной кровати в его собственной спальне, и в этом, кстати, прослеживалась определенная ирония судьбы: не так давно в разговоре по мультилинии Креон, еще не отошедший от последствий авиакрушения, с сарказмом предлагал мне поменяться местами. Была ли ирония намеренной, еще предстояло выяснить, а вот в одном он меня не обманул – ложе и впрямь оказалось чертовски удобным.
Моя память подсказывала также, что, когда бы я ни очнулся, поблизости всегда всплывало чье-нибудь знакомое лицо: Гаэли, Уилкинса, Креона, Бренна. И похоже, неусыпный надзор «сиделок» и вправду имел место – на момент моего возрождения в данной роли выступала Гаэль. Она расслабленно сидела в глубоком кресле справа от кровати и задумчиво смотрела куда-то за изголовье (по моим воспоминаниям, там находилось окно). За исключением заметных следов усталости, выглядела она неплохо, и меня это порадовало… По-настоящему значащим можно было признать только факт, что на коленях у моей подруги лежал здоровенный бластер армейского образца, но присутствие данного предмета меня совсем не удивило. Как бы хорошо я ни думал о своих друзьях, они не стали бы поочередно нести вахту у постели больного только ради присмотра и ухода – с этим вполне в состоянии справиться квалифицированный медперсонал. Нет, безусловно, они меня охраняли…
Честно говоря, лежать вот так, чувствовать себя живым, смотреть на Гаэль и размышлять о важных вещах доставляло мне колоссальное удовольствие, но слишком уж хотелось общаться. Я проинспектировал состояние речевого аппарата, прорепетировал про себя, как с ним должно обращаться, и сказал:
– Доброе утро, Гаэль! – Неплохо получилось – почти нормальным голосом, тихим только…
Ну что, реакция многажды превзошла мои ожидания – вместо маленькой демонстрации чувства юмора, принятой в нашем кругу, последовал бурный всплеск эмоций. Поскольку, как вы наверняка заметили, я не любитель мелодраматических эффектов, то здесь тоже ограничусь констатацией: Гаэль и впрямь была очень рада – такое разыграть невозможно. И видимо, я еще не окончательно превратился в бесчувственное бревно – меня это изрядно тронуло.
Когда же восклицания сменились связными словами, то это оказались вопросы. Спасибо, что, учитывая мое состояние, она решила начать с простых:
– Как ты себя чувствуешь? Хочешь чего-нибудь?
– Хорошо. По крайней мере, ничего не болит. – Ответить на первую часть было легко, а вот со второй требовалась осторожность – хотелось мне всего (да побольше), но следовало соразмерять желания с возможностями. Поэтому я ограничился традиционным: – Кофе и сигару.
Все-таки хорошо иметь дело с человеком мудрым – никаких соплей вроде «ни в коем случае, тебе это будет вредно». Напротив, Гаэль с явным удовольствием извлекла откуда-то сигару, аккуратно обрезала кончик (моим собственным ножиком, что забавно), прикурила и сунула ее мне в рот, а после распорядилась насчет кофе в браслет рации – я невольно отметил, как серьезно они тут экипировались…
Следующие несколько минут, в течение которых пришлось вновь осваивать приемы питья и курения, принесли результат, несомненно огорчивший бы поборников искоренения наркотиков вплоть до самых легких – я почувствовал себя много лучше и крепче физически, смог даже вскарабкаться в полусидячее положение, подпираемое несколькими подушками… Когда же я лихим движением выхватил сигару изо рта и, не промазав, стряхнул пепел в пепельницу (заботливо подставленную почти под самый нос), на лице Гаэли появилось знакомое лукавое выражение.
– Да, ты поправился. Во всяком случае, достаточно для того, чтобы начать разбор полетов прямо сейчас. Верно, Ранье?
Она отлично меня изучила, да я и не собирался прикидываться, поэтому прикрыл веки в знаке согласия.
– И какие у тебя соображения? С чего начнем? Да, вот и сложные вопросы. Но именно на эти я знал, как ответить:
– С конца. На этот раз – с конца. Что случилось после?.. – Я закопался, подбирая подходящее выражение для приключившейся со мной неприятности, но Гаэль не стала дожидаться:
– Я бы начала чуть раньше – есть один очень существенный момент. Понятно, что в кабинете Марандо ты был целиком сосредоточен на хозяине, но мы старались не забывать о внешнем мире. В частности, из комнаты имелось три выхода, и едва мы расположились, майор показал нам с Карин, кто за какой должен отвечать. Хочешь угадать, за кем был закреплен вход, через который появился убийца?
– Не хочу. За Карин.
Впечатлило – Гаэль поразилась до глубины души и глянула на меня чуть не со страхом. Если при этом она еще заподозрила, что впервые в наших беседах сложилась ситуация, когда я могу порассказать куда больше интересненького, чем она сама, то была абсолютно права. Однако от меня трудно было ожидать продолжительных монологов, поэтому она смирилась и лишь завязала узелок на память…
– Круто! Тогда перейдем к тому, чего ты точно не мог видеть. Или нет, все-таки еще одно – ты знаешь, почему не умер на месте?
Я отрицательно качнул головой – это в самом деле было интересно. По моим представлениям о реальной жизни, убийца не имел права промахиваться в такой ситуации даже на дюйм.
– Тебя спас Креон – как ни странно, он сориентировался быстрее и лучше остальных. Ты только оборачивался, а он уже начал двигаться и просто прыгнул на тебя сбоку, пытаясь сбить с ног. Не знаю уж, на какое ничтожное мгновение он опередил луч, но успел чуть-чуть тебя сдвинуть. Иначе – прямо в сердце…
Мы молчаливо согласились, что это была отвратительная перспектива, но все же отсюда, из спальни, залитой светом другого солнца, она выглядела довольно эфемерно. Тем не менее я сообщил, больше для самого себя:
– Креону зачтется.
Гаэль прекрасно поняла мою мысль (как минимум на интуитивном уровне) и вроде даже хотела, чтобы я произнес что-нибудь в таком духе. Дальше она двинулась с легким сердцем:
– Когда ты упал, мы наконец открыли огонь – все разом: майор, Карин и я. Но мы опоздали. Объект, как ты помнишь, был невидим и на одном месте не торчал… А потом начался совершеннейший кавардак. На пальбу примчались охранники Марандо, и увидели они только нас и застреленного босса. Сам понимаешь, что было дальше – нам срочно пришлось решать другие задачи… – Гаэль чуть помолчала, словно заново прокручивая про себя сцену, и серьезно спросила: – Ты знаешь, почему тот, кто убил Князя и стрелял в тебя, не попытался продолжить дело по нашему уничтожению, а сбежал?
Вопрос был слишком сложный, хотя и любопытный – следовало обдумать на досуге…
– Чего не знаю, того не знаю. Варианты: растерялся, испугался, что прихлопнут, если еще раз выдаст себя, не хотел убивать кого-то из вас. – Разумеется, все эти мысли можно было развернуть, чего Гаэль и ждала, но я не собирался тратить силы на мелочи. – Как он сбежал? И вы?
– Одинаково. – Понимая, что столь исчерпывающий ответ вряд ли меня удовлетворит, она тоже закурила и пустилась в объяснения: – Через портал, конечно. Как же еще?.. Урок, с которым я вышла из кабинета Марандо: нельзя недооценивать не только тебя, но и других керторианцев. В по-настоящему хреновых ситуациях именно они оказываются на высоте. Пока мы трое лихорадочно отстреливались от прущих во все двери телохранителей – лично я при этом думала, что нам хана, – твои друзья зря времени не теряли. Рухнувший на пол Креон содрал с твоего пальца перстень и готовил отступление, а Лаган прикрывал его и заодно подкарауливал убийцу. Как он говорит, у него была уверенность, что враг намерен уходить через портал и скорее всего прямо из комнаты. Поэтому он сразу засек арку, когда та возникла в одном из углов, и попросту метнул парочку своих кинжалов в пространство перед переходом. Вторым попал – я отлично видела, как нож исчез прямо в воздухе. Но, к сожалению, по собственной оценке барона, рана не может быть смертельной: если исключить фантастику, он угодил убийце в плечо или правый бок – в зависимости от роста.
