Анна Стриковская - Горсть Песка (СИ)
— Как не помнить? Твой начальник охраны, которого ты нанял после Фериса.
— Когда тебя не стало… Прости, не знаю, как сказать: ты сидишь тут живая и здоровая. Но тогда я был уверен… В общем, речь не об этом. Я тогда перевел всех, кто мне мог напомнить о тебе, подальше. С глаз долой. Даже с Сирилом до сих пор общаюсь только письменно. Ну вот, Лендера я отправил в Тариатанское отделение и забыл о нем. Но он мне напомнил. Попросил об аудиенции и сообщил, что видел тут Кайра. Я знал, что он сел с тобой в один катер. Видел на записи тех событий на Мискоре. Если жив он, можешь быть жива и ты. Мы стали искать его, а нашли рекламу твоего агентства. Все такое знакомое, только имя другое. Мариса Риалан. И я сорвался. Побежал к тебе, не чуя ног. Не подумал, что скажу да как это будет. Главное было увериться — это ты. Живая. А когда увидел… Ты изменилась, Ри. Тогда, несмотря на возраст и опыт, ты была пацанкой, а сейчас — роскошная стильная женщина. Но мои чувства… Я думал, все умерло еще тогда. Осталась выжженная пустыня. А вот смотрю на тебя: все тут, — Он постучал кулаком по груди, — Только болит.
Он говорил, не глядя на меня. Уставился в одну точку и произносил свой монолог. Не останавливался, просто выговаривался. А тут вдруг замер и заглянул мне в глаза. И я сказала:
— Это ничего. Когда отходит наркоз, всегда больно. Это значит, что ты жив.
Одно движение, и мы больше не разделены столом. Он стоит передо мной на коленях и держит за руки. Не потому, что просит прощения, просто при его росте так проще смотреть мне в глаза с близкого расстояния.
— Ри, девочка. Чего ты хочешь?
— Не знаю, — жалобно проблеяла я, — Я ничего не знаю, Дил.
— У тебя кто-то есть?
Он смотрел на меня так, как будто от моего ответа зависело, жить ему, или умереть. Вот что за народ мужчины?! Не мог спросить ничего другого? И я ляпнула со злостью:
— Есть! Конечно есть. Моя дочь! Ты сегодня с ней познакомился, и даже спать ее укладывал!
Мрачное лицо слегка просветлело.
— Тогда ответь на вопрос: что у тебя с Кайром?
Нашел, к кому ревновать. Мне бы и в голову не пришло.
— Он мой брат. Был, есть и будет. Раньше был названный, теперь по документам — родной. А для Силии он лучший в мире дядя. Ничего такого, как ты подумал, между нами нет, не было и быть не могло.
— Не сердись, Ри. Мне надо было знать.
Я вырвала руки из его ладоней.
— Знаешь, Дил, ты мне все сказал, давай теперь я тебе скажу. Все сложилось как сложилось. Я знаю, ты отправился на Лигет, чтобы попробовать меня освободить. У тебя ничего не вышло, но в этом нет твоей вины. Могло и получиться. Но в результате спасли меня мои друзья во главе с капитаном Аольо.
— Знаменитый капитан Аольо? Дроу?
— Да, он. Вижу, ты о нем слышал. Знаменитая личность. Но дело не в нем. Я тоже долго думала. Рей сделал все, чтобы меня спасти. Я бесконечно ему благодарна и храню память о нем. Но возникает закономерный вопрос: а стоило ли оно того? Стоило ради одной женщины уничтожать население целой планеты? Хотя тогда я была уверена: стоило. Своя шкура всяко дороже, чем толпа неизвестных. Но свои героическим поступком он поставил на грань выживания меня и всех наших товарищей. Взрывом нас выбросило в открытый космос на сломанном катере. Без двигателей, без управления, без связи. Только аварийная пикалка. Багодаря капитану Аольо, его грамотным действиям и распоряжениям, мы продержались сорок шесть часов. Буквально перед тем, как мы должны были погибнуть от космического холода, исчерпав все ресурсы, нас нашел и подобрал корабль капитана.
— А где был сам Аольо?
— С нами. Нас нашла его команда. Нашла, потому что искала, хотя они тоже пострадали от взрыва на Мискоре. Они доставили нас в зону дроу, и я всю беременность провела в гостях у матушки Эшеса. Она и роды приняла.
— Ты могла бы поставить меня в известность. С зоной дроу есть связь.
— Не могла. Вернее… Я боялась. Знала, что меня считают умершей, и в тот период мне это было на руку. Хотя… Как раз ты мог бы понять, что я жива.
— Каким образом?
— Мой счет в твоем банке. Сим выпотрошил его до дна и переслал все сюда. У него была доверенность.
— Мне и в голову не пришло. Я был уверен, что твои деньги так и лежат… Но все же, почему ты не дала знать о себе, находясь у дроу? Я бы все бросил и прилетел за тобой.
— Знаешь, беременность — любопытный период в жизни женщины, особенно если она протекает в нестандартных условиях. Я тогда чуть концы не отдала, и очень боялась, что будет выкидыш. Но пронесло, во многом в результате заботы тамошних матрон. У дроу особое отношение к материнству. Надо мной там тряслись, как над хрустальной, а у меня было время подумать и расставить приоритеты.
— И каков же твой приоритет?
— Вон он, через стенку сопит в две дырочки. Дитя, Дил. Моя дочь для меня важнее всего. За нее я умру и убью. Ее жизнь, здоровье и спокойствие я готова защищать любой ценой.
— Ри, это наша дочь. Я, когда ее увидел, чуть с ума не сошел. Мне кажется, или она и вправду на меня похожа?
— Не кажется. Вылитая ты, даже в мелочах. Меня иногда прямо дрожь пробирает.
Когда он успел? Я уже сидела не в кресле, а у Дила на коленях. Его пальцы перебирали пряди моих волос, его дыхание щекотало шею…
— Вот видишь.
Я попыталась что-то пискнуть, но твердые губы накрыли мой рот и выпили мое дыхание. Сил сопротивляться не было, желания тоже. Я обняла знакомую шею, прижалась к давно ставшему родным телу, стала гладить спину и совершенно потеряла понятие о месте и времени…
Вернул меня с неба на землю голосок Сил. Она стояла босая в дверях, терла глазки, но не плакала, а спрашивала:
— Мама, мама, дядя тебя обижает?
Мне стало нехорошо. Не хватало еще, чтобы девочка испугалась.
— Нет, деточка, что ты!
Сориентировавшийся в ситуации Дил отпустил меня и встал на колени перед ребенком:
— Силия, как я могу обижать твою маму? Я ее люблю.
— Да? А как ты ее любишь? Очень?
— Очень.
— Очень-очень?
— Очень-очень.
Дитя задумалось, потом выдало:
— А меня ты тоже любишь? Ты хочешь быть моим папой?
— Больше всего на свете.
— Ну хорошо. Если дядя Мел разрешит, я согласна. Можешь целовать маму, только сначала доскажи мне сказку. Ты обещал.
* * *Ну, что еще можно рассказать? Дилмар Дейтон женился на Марисе Риалан и удочерил Силию. Мы не стали ничего менять и торжественно воскрешать Риалу Макридис. Ни к чему это. Тем более, что мое новое имя тоже можно сокращать как Ри.
Я не осталась на Тариатане, а Дил решил покинуть Деран. В результате мы вернулись на Энотеру, решив, что ее прекрасная экология лучше всего подходит нашим детям.
Через год у нас родились близнецы Роннан и Рейно. Я их различаю, Дил — нет. Смешно про это говорить, но для него главным сокровищем его жизни стала не я и не сыновья, а Сил. С ней он носится как с писаной торбой, так что в ее системе координат мне пришлось взять на себя роль злого полицейского.
Роннан Дейтон, который тоже бежал из империи и поселился на Тариатане, поначалу считал меня источником зла и исчадием ада, но когда я родила близнецов и назвала одного из них в его честь, сменил гнев на милость. Оказался отличным дядькой: добрым, неглупым, честным, ну, может быть, немного чересчур благородным идеалистом. Я нашла общий язык с его женой Лиерой и с их детьми Марисом и Марией. Они оба учатся в Университете Союза Миров, она на биолога, он на математика, и прилетают к нам на каникулы. Отличные ребята. я их люблю.
Мей улетела со мной и помогает мне растить моих мелких. Тай поначалу собиралась остаться, но потом перебралась на Илимейну, так как Кайр тоже решил вернуться на Четверку, уже под новым именем, но не рискнул снова осесть в Эно-Сити: там его прекрасно помнят. У них с Тай наконец-то бурный роман, и я все жду, когда он сообщит мне о свадьбе.
Сирил бы счастлив, когда узнал, что я жива. Ругательски обругал, сказав, что я отняла у него десять лет жизни своим поступком, а потом обнял, поцеловал и простил. Он не меняется и мы с ним до сих пор вместе пьем кофе раз в неделю.
Бывший император Эрголион и эдра Данира поженились и живут на одной из рекреационных планет. Они действительно вывезли с Лигета огромные суммы и купили себе на них поместье и акции. Теперь они — уважаемые граждане Союза Миров. Дейтон с ними встречался, но глобального примирения так и не состоялось. Данира все еще злится на меня, а я на нее.
Принц Говардион живет на Тариатане и ведет разгульный образ жизни, с отцом не общается, с нами тоже.
Грег Даркиан развелся как раз тогда, когда стало известно, что его жена выдала национальную героиню проклятым оркам. Ему с трудом удалось ото всего откреститься, главным образом за счет того, что процесс о разводе он начал задолго до низкого поступка своей жены. Ирдинкоты при аресте валили все на нее, как на мертвую, а у Мелинды не было никаких доказательств невиновности. Правда, и вину доказать не удалось, так что она отделалась потерей мужа, денег и репутации. Сам Грег с трудом сохранил пост Верховного судьи и держится за него руками и ногами. Теперь он у нас стал ревнителем морали и семейных ценностей, время от времени выступает и клеймит распущенность нравов. Смешно, если вспомнить его собственную биографию и слухи, которые до сих пор про него ходят. По мне, ханжество еще никого не украсило.
