Ложь и честь - Ирина Геллер
— Они уже здесь! — чей-то истерический голос породил новые крики страха среди гражданских, уже не знавших, куда деваться.
Аяк подхватила кем-то оставленный автомат и тоже бросилась к проходу, откуда уже доносилась стрельба. В конце улицы, на пределе дальности маломощных визоров кочевников, показалась цепочка стрелков. Тяжелобронированные солдаты, прикрываемые штурмовыми щитами, двигались вперед, ведя огонь короткими очередями. Один из них присел на колено и опустил щит, а напарник, державшийся за его спиной, взвел гранатомет на плече, после чего раздался новый выстрел. Реактивный снаряд прошел выше и ударил в каменный потолок над головами защитников. Посыпались обломки, и древние межэтажные конструкции треснули. Перекрытие просело и начало разваливаться, куски бетона и камня посыпались вниз. Еще живые бойцы побежали во все стороны от осыпающихся стен, и в этот момент их сбивали автоматические очереди. Тяжелые пули вырывали из тел куски плоти с костями, легко прошибая примитивную броню, и стоило только высунуться, как человек превращался в решето.
Гул приближавшейся авиации Аяк даже не сразу услышала из-за грохота стрельбы. Только когда бомбардировщик завис над ними, девушка заметил угрозу сверху. Яркие точки в безликом черном небе вырвались из его корпуса, из открывшихся с обеих сторон люков, дождем обрушившись во двор по кривым траекториям, огибая препятствие и точно нацеливаясь на людей. Только маленький ребенок, оставленный кем-то в куче тряпья, в последние секунды счастливо смеялся, пытаясь поймать ручонкой одну такую звездочку, полетевшую в его сторону.
Взрывы бомб оборвали последние надежды. Аяк только успела проклясть тот день, когда они встретили проводника, обещавшего безопасный проход через земли. Авиабомбы детонировали, даже не долетая до сбившихся внизу людей и машин, и все внизу охватило ревущее плазменное пламя, моментально выжигая воздух. Легкие обожгло, а горло перехватило железной хваткой удушья. Следом взрывались охваченные огнем боеприпасы и грузовики, а те, кто не погиб сразу, умирали в жутких муках, сгорая заживо и задыхаясь.
Аяк, обожженная и полуослепшая от пламени, успела подползти и спрятаться за каменными обломками, судорожно кашляя и пытаясь сделать хоть один вздох, но воздух словно состоял из одного только дыма и пепла, что резал и колол обгоревшее горло. Рев пламени заглушал все остальные звуки, а привыкшие к полумраку глаза нещадно слепили яркие блики. Мимо ее укрытия пробежал человек, охваченный пламенем, но не успел он сделать и нескольких шагов, как отлетел назад, получив в грудь несколько попаданий.
Тристанские пехотинцы вошли внутрь, зачищая территорию и добивая последних выживших. Их светофильтрам не могло помешать яркое пламя, а датчики сердцебиения позволяли обнаружить даже тех, кто еще пытался спрятаться. Аяк ничего не могла сделать, пока солдаты добивали ее товарищей, и только закрылась рукой от яркого фонаря, когда один из тристанцев обнаружил ее укрытие. За лучом света получалось различить только ничего не выражавшее керамитовое забрало с пятью маленькими, бледно светившимися линзами визоров. В руках солдат бароната держал ручной пулемет, направленный в девушку. Стоило ей только дернуться, как стальная подошва прижала ее к каменным обломкам, не давая пошевелиться.
— Да будьте вы все прокляты! — в отчаянии, чуть не плача, закричала Аяк в безликое забрало шлема, пытаясь оттолкнуть от себя стальной сапог. В следующую секунду раздалась пулеметная очередь, превратившая девушку в кровавые клочья.
— Сектор зачищен, — безликим голосом доложил робот ударной группы, подключив канала связи с командиром-человеком. — Сопротивление подавлено. Выжившие ликвидированы.
* * *
Кольцо закрылось. Группы тристанских бронетанковых и пехотных подразделений легко рассекали и уничтожали раздробленные и изолированные друг от друга очаги сопротивления самыми жесткими и эффективными способами. Презентация возможностей сухопутных армий бароната шла с блеском, казавшимся излишним в таких условиях. В ход шли системы артиллерийского и залпового огня, тяжелые танки и штурмовые мехи, вооруженные модульными орудиями последнего поколения. Сверхтяжелые «Викинги», впервые выпущенные с секретных полигонов бароната, широкими траками раскатывали целые кварталы, словно сухопутные крейсера, уничтожая целые группы дикарей единственным залпом своих орудий.
Именно эти танки и стали главной частью устроенного представления, казавшиеся слишком громоздкими и неуклюжими для условий плотной городской застройки. Их огневая мощь поражала. Орудия главных калибров, установленные в центральной башне, сносили развалины древних небоскребов, превращая толстые бетонные стены, пережившие тысячелетия запустения, в мелкое крошево, а вторичные добивали то, что каким-то чудом умудрялось уцелеть.
Приглашенные гости с удивлением и любопытством рассматривали эти боевые машины, впечатленные детищем военного гения Рейнсвальда.
«Викинги» действительно не подходили для ведения боев в городских условиях, но и создавали их совершенно для других целей. Эти сверхтяжелые танки с дополнительными башнями и высоким корпусом никогда не предназначались для ведения автономных боев, а рассчитывались как мобильные средства поддержки наступающих танковых порядков. С орудиями, способными представлять серьезную угрозу даже для воздушных кораблей на низкой орбите, «Викинги» доминировали на поле боя, не имея серьезных соперников по огневой мощи или защите, а действенных способов их уничтожения пока что не было разработано, кроме бомбардировки силами воздушного флота. На тестовых обстрелах их бронирование выдерживало даже налеты бомбардировочной авиации, а установленные системы воздушной защиты позволяли эффективно отбиваться от таких атак выставлением силовых щитов и огнем скорострельных зенитных систем.
Более легкие и мобильные танки, прикрывавшие «Викинги», крушили тех немногих дикарей или же одиночные машины, каким-то чудом ушедшие из-под огня крупного калибра. А позади них шли подразделения из новых роботоризированных полков, добивая последних выживших. Поставленная задача гласила о полной зачистке территории, не допускавшей спасения даже единственного дикаря. И вопрос был не столько в кровожадности или жестокости тристанского командования, сколько в желании показать возможности современных систем вооружения, изготовленных на собственных мощностях бароната. Особенно были впечатлены представители промышленных корпораций, понимая, что Эдвард демонстрирует не только подавляющее военное превосходство своих армий, но и заводские мощности феода, способных обеспечить конвейерное производство подобной техники. Столь серьезные конкуренты могли значительно изменить ситуацию не только на внутреннем рынке королевства, но и на внешнем, изменив соотношение экспорта и импорта.
А на поверхности в ход шли и другие системы вооружения, вплоть до автономно действующих роботов. Их системы, модифицированные с учетом последних
