Курт Маар - Фабрика Дьявола
Джонатан, казалось, согласился с этим. Они покинули пещеру и спустились по веревкам вниз. Вишер карабкался за Джонатаном.
— Если вы телепаты, Джонатан, — спросил он, — для чего же вам тогда речь?
Джонатан ничего не ответил, и Вишер не стал повторять вопрос. Они добрались до платформы и начали спускаться по каменному серпантину, чтобы присоединиться к остальной группе.
Внезапно Джонатан остановился и повернулся к Вишеру.
— Телепатическое общение требует очень много сил, — сказал он, — поэтому мы используем его только в исключительных случаях, а так обычно общаемся при помощи речи, как и вы.
Когда Вишер задавал этот вопрос, он посмотрел на часы. С тех пор прошло девять минут. А на вопрос о происхождении своей униформы Джонатан ответил через пятнадцать минут. Вишер спросил себя, почему это так. Должен ли он получить откуда-то ответ или его мыслительные процессы протекают настолько медленно? От чего зависит длина промежутка времени между вопросом и ответом? Может быть, от трудности вопроса? Казалось, что это не так, потому что на вопрос о происхождении униформы ответить, несомненно, было легче, чем объяснить, почему группа естественных телепатов общается друг с другом акустическим способом. Вишер не заходил дальше в своих размышлениях, но у него появилось чувство, что если он сможет найти ответ на этот вопрос, то на шаг приблизится к решению большой загадки.
Джонатан отказался сопровождать группу к кораблю.
— Я останусь в селении, — сказал он. — Буду рад, если вы придете завтра утром.
Когда туземец оказался вне пределов слышимости внутришлемных динамиков, Байер пробурчал:
— Меня удивляет, что он вообще может радоваться.
* * *На следующее утро Вишер с маленькой группой людей снова посетил пещерное поселение. Его сопровождали Барлетта, Жаклин Ромадье и три техника, тащившие несколько тюков с подарками, которыми Вишер хотел обрадовать эольцев. Но это, конечно, не было актом бескорыстной филантропии. Кроме всего прочего, он хотел изучить реакцию пещерных жителей на это.
Когда они остановили машину у подножья стены, их уже заметили. Наверху, на маленькой платформе, стояли четыре маленьких существа, неподвижно уставившиеся вниз, на прибывших.
— Идемте, доктор Ромадье, — сказал Вишер и подал Жаклин руку.
— Спасибо, но я пойду сама.
Барлетта, который всегда чувствовал себя обязанным сказать последнее слово, пробормотал вполголоса:
— Вчера это тоже было сказано.
Жаклин не нашла нужным отреагировать на его слова и начала подъем. На половине пути она споткнулась. Хотя опасности упасть вниз не было, но она могла весьма чувствительно удариться, если бы Вишер не повернулся и не схватил ее за руку.
— Спасибо, — сказала она.
Пещерные жители встретили их оживленными жестами, которые, вероятно, означали приветствие. Вишер и Жаклин коротко кивнули, а Барлетта театрально сцепил руки на груди и поклонился.
— Мир всем вам, — сказал он.
Жаклин улыбнулась, чем удивила своих спутников, так как ее никогда не видели улыбающейся. Вишер попытался произнести слово, которым Джонатан обозначил свое имя. Один из туземцев указал вверх.
Джонатан соскользнул по веревке вниз. Теперь на нем была не униформа, а мягкая кожаная одежда его сородичей, и он еще сильнее стал походить на жителей Гран-Чако, чем прежде.
— У вас есть предводитель? — спросил Вишер. Джонатан кивнул и указал вверх.
— Эта женщина не может подниматься по веревке, — сказал Вишер. — Может, мы…
— Не беспокойтесь обо мне, — вмешалась Жаклин. — Я довольно хорошо лазаю по канатам.
Действительно, она делала это лучше Вишера и Барлетты.
Предводитель жил под верхними отверстиями, прямо под входом в зал собраний. Его жилая пещера была большой, стены ее покрывали шкуры животных. Когда больше не останется важных дел, подумал про себя Вишер, нужно будет спросить туземцев, где находятся эти звери, чтобы зоологи не теряли напрасно времени на их поиски. Пол покрывали маты из веток. В задней части помещения находились маленькие кучки шкур, предназначенные для сидения и лежания. Предводитель жестами указал посетителям на сидения. Техники расположились у входа в пещеру.
Джонатан перевел своим сородичам, что Вишер принес с собой подарки. Один из тюков был положен на пол перед предводителем и открыт. Радость была далеко не такой большой, как ожидал Вишер. Хотя вождь обнажил в улыбке свои желтые зубы и обеими руками рылся в куче сверкающих и блестящих подарков, Джонатан, кроме обычного “большое спасибо”, не переводил ничего. Потом подарки были снова убраны в тюк и отложены в сторону, а на другие тюки вообще не было обращено никакого внимания. Начались игры в вопросы и ответы, в которых обе стороны пытались узнать друг о друге как можно больше.
Предводитель оказался гораздо умнее Джонатана и, вероятно, поэтому занимал этот высокий пост. Беседа продолжалась уже около четверти часа, когда глава поселения неожиданно подпрыгнул вверх, словно ужаленный, рванул тюк с подарками с пола, прижал к себе и, словно сумасшедший, начал прыгать и кружиться по пещере.
— Что он делает? — удивленно спросил Вишер.
— Он очень рад подаркам, — объяснил Джонатан. — Он только теперь понял это по-настоящему.
Вишер и Барлетта переглянулись.
— Пять минут, — сказал Барлетта, не включая внешней связи, так как не хотел, чтобы Джонатан понял его.
— Верно, — согласился Вишер, посмотрев на часы.
Как только предводитель немного успокоился, беседа возобновилась. Через некоторое время Вишеру, наконец, представилась возможность задать вопрос, уже давно вертевшийся у него на языке.
— Может ли предводитель показать мне, как была изготовлена твоя униформа? — осведомился он у Джонатана.
Когда Джонатан перевел, главарь улыбнулся и сделал несколько жестов, означавших согласие. Они встали и пошли в глубь пещеры, которая сужалась все больше и больше, пока не превратилась в узкий ход, делающий плавный поворот и слегка поднимавшийся вверх. В руках у предводителя и Джонатана были масляные светильники, служащие пигмеям для освещения жилых помещений-камер. Через некоторое время ход закончился в задней части зала собраний.
Еще во время вчерашнего посещения Вишер заметил, что часть стены зала была закрыта занавесом из шкур, но никто не говорил, почему было закрыто именно это место. Предводитель откинул одну из шкур, открывая устье одного из низких ходов. Он улыбнулся, словно ему удалось удачно пошутить, и исчез в ходе. Вишер, Жаклин, Барлетта последовали за ним, а сзади шли техники и Джонатан с масляной лампой. Они оказались в маленьком помещении, где, в отличие от других помещений, стены и пол были тщательно обработаны и выглажены. В центре этого помещения стоял большой примитивный ткацкий станок, а вдоль стен стояли столы, на которых в идеальном порядке были разложены всевозможные инструменты для кройки и шитья: блестящие металлические ножницы, иглы, нитки и много других вещей и предметов.
Барлетта так широко открыл рот, что через стекло шлема был похож на рыбу в аквариуме, из которого выпустили воду. Вишер старался не показывать удивления, а Жаклин вскрикнула и ринулась к ткацкому станку.
— Откуда здесь эта вещь?
— Она упала с неба, — ответил вождь, когда ему перевели вопрос, — а мы ее только собрали.
— Ну ясно, — пробурчал Барлетта, воспринявший невозмутимость вождя как оскорбление своего разума. — Она была завернута в упаковку, а на месте “отправитель” значилось: “Херти Интернейшнл”.
— Откуда вы знаете, как ее собирать и использовать? — продолжал спрашивать Вишер.
Но ни вождь, ни Джонатан ничего не ответили, и Вишер счел недипломатичным настаивать, ибо был убежден, что в конце концов он получит ответ. Он осмотрел разложенные инструменты. До сих пор среди пожитков туземцев он не видел ничего сделанного из металла. В том, что они находились на ступени развития, соответствующей земному палеолиту, у него до сих пор не было никаких сомнений. Однако эти ножницы, насколько он видел, вполне могли быть изготовлены на золингеновских заводах. Они были тщательно обработаны, их было удобно держать в руке, и, как Вишер мог убедиться лично, резали они великолепно.
На столе лежали куски оливково-зеленой ткани униформы, остатки материала, из которого была изготовлена униформа Джонатана. Здесь же были нитки соответствующего цвета и тонкие блестящие пластиковые ленты для оборок. Вишер обнаружил инструмент, функции которого он не мог объяснить, и указал на него предводителю, показав жестами, что его интересует.
Эолец улыбнулся, взял инструмент в руки, положил друг на друга пластиковые ленты и сплавил их тонким, как игла, языком пламени.
