Роберт Рид - Реморы
Лазеры еще быстрее стали пульсировать вспышками, и Кви Ли опустила голову.
Попадание, по крайней мере одно. Она увидела вспышку, почувствовала легкое содрогание, погашенное толщиной корпуса, — часть этой энергии была поглощена и преобразована в полезную. Удар служил своего рода горючим. Остаточные газы закачивались внутрь, помогая замещать неизбежные потери летучих веществ по мере того, как корабль продолжал свой великий путь.
Организм корабля питался Галактикой.
Все это было знакомо и даже банально, но внезапно показалось Кви Ли новым, совершенным. Она посмеялась про себя, окидывая взглядом коричневую равнину и прислушиваясь к своему новому телу. Она чувствовала, как дышит и как бьются два сердца; и при каждом незначительном движении осознавала происшедшие в ней изменения. Ее тело обрело странное качество. Она могла ощущать каждое мышечное волокно своих мускулов, каждое их шевеление и каждое мгновение покоя. Кви Ли никогда не чувствовала себя такой живой и засмеялась от головокружительного восторга.
Кви Ли подумала, что если бы она была настоящей Реморой, то стала бы целым миром. Таким, как корабль, только поменьше, с органикой, закованной в броню, и в постоянном движении. Как пассажиры внизу, клетки ее тела постоянно менялись бы. Она подумала, что почти готова к эволюции. Как Орлеан контролирует это желание? Это изумительно, если ей удастся строить и изменять зрение, например… обзавестись уникальными глазами, которых никогда раньше не было и больше не будет!..
А что если она останется с этими людьми?
Такая перспектива внезапно предстала перед ней, застав врасплох.
Что если она принесет необходимый обет, примет все их табу и докажет, что теперь она с ними? Может ли случиться такое? Пытались ли пассажиры-авантюристы преобразоваться?..
Небо побагровело, лазеры продолжали вести стрельбу, и каждый красный луч бил в точку прямо над головой. Беззвучный заградительный огонь был сфокусирован на внушительной глыбе льда и гальки — он испарял ее поверхность и раскалывал сердцевину. Потом лучи разошлись, преследуя самые большие куски, а затем осколки поменьше. Восхищение Кви Ли смешивалось с ужасом. Она смотрела, как разгоралось сияние, пока силовые поля расправлялись с остатками каменного крошева. Небо пылало оранжевым, и слабые удары поднимали пыль вокруг. Что-то стукнуло в ногу, за вспышкой последовала легкая боль… Кви Ли испугалась, что серьезно ранена. Сощурившись, она увидела небольшую вмятину повыше колена. Ссадина. Метеоритный дождь внезапно прекратился.
Кви Ли поднялась на ноги. Ее колотило от нервного напряжения.
Она начала прокладывать путь по склону кратера. Приказы Орлеана были забыты; ей хотелось поговорить с ним, поделиться открытиями и восхищением. Едва держась на ногах от восторга, она наконец добралась до рабочей площадки и остановилась, задыхаясь, — она так энергично двигалась, что воздух внутри оболочки не успевал очищаться. Теперь Кви Ли ощущала вкус своего дыхания, его незнакомый запах, густой и чуть сладковатый.
— Орлеан! — закричала она.
— Тебе не полагается быть здесь, — буркнула какая-то женщина.
— Оставайся на месте, — велела женщина с глазами-запятыми. — И не двигайся. Орлеан сейчас придет.
Кви Ли стояла возле озера свежего гиперволокна, которое остывало и твердело. Появилась тонкая корочка, поверхность стала совершенно плоской и засеребрилась. Как зеркало. Понимая, что не должна этого делать, Кви Ли подалась вперед и увидела небо, отраженное в этом зеркале. Рискуя упасть, она наклонилась больше, чтобы еще раз увидеть себя. Стоящие рядом Реморы молча наблюдали за ней. Они улыбнулись, когда Кви Ли схватилась за глыбу старого гиперволокна, чтобы удержать равновесие. Лазеры снова вспыхнули, и стало светло как днем.
Она не увидела своего лица.
Вернее увидела, но не то, что ожидала, не то, что предстало перед ней в зеркале Орлеана. Тут была прежняя Кви Ли — рот приоткрыт, красивые, но самые обычные глаза изумленно вытаращены.
Обо всем догадавшись, она задохнулась. Заплатить почти целое состояние — и ничего не получить взамен. Все было не по-настоящему. Чудовищная, жестокая и гнусная шутка, и сейчас Реморы покатывались со смеху, держась за свои неприкасаемые животы, и, казалось, их уродливые лица были готовы разорваться на куски от очевидной отвратительной радости!..
— Ваше зеркало было вовсе не зеркалом, да? Оно синтезировало изображение, не так ли? — Кви Ли продолжала задавать вопросы, не ожидая ответов. — И вы одурманили меня, да? Вот почему казалось, что я и вижу, и чувствую как-то не так.
— Именно, — подтвердил Орлеан.
По пути обратно в Порт Бета Кви Ли оставалась в своей оболочке. Он провожал ее. Остальные продолжали трудиться, а Орлеану предстояло отработать свою смену по возвращении. Когда обман раскрылся, все сошлись на том, что нет смысла и дальше держать Кви Ли на носу корабля.
— Ты должен мне деньги, — напомнила она.
Лицо Орлеана по-прежнему казалось иссиня-черным. В уголках рта, растянувшегося в спокойной ледяной улыбке, блеснули клыки.
— Деньги? Какие деньги?
— Я заплатила тебе за услугу, а ты ничего не сделал.
— Знать не знаю ни о каких деньгах, — засмеялся он.
— Я расскажу о тебе, — заявила она, стараясь вложить в слова всю свою злость. — Я пойду к капитанам…
— …и глубже загонишь себя в ловушку. — Он держался уверенно, даже нагло. — Нашу сделку сочтут незаконной и, скорее всего, омерзительной. Капитаны отнесутся к ней с отвращением, уж поверь мне. — Очередной смешок. — Кроме того, что тут можно доказать? Ты кому-то дала деньги, но проследить их путь до нас не удастся. Не сомневайся.
Кви Ли никогда не испытывала такого стыда. Обхватив себя руками, она хотела только одного — поскорее вернуться домой.
— Действие наркотика скоро закончится, — пообещал он, — и ты будешь чувствовать себя как раньше. Так что не беспокойся.
Тихо, еле слышно она спросила:
— Как долго я отсутствовала? Молчание.
— Но ведь не несколько месяцев, да?
— Около трех дней, — кивнул Орлеан. — Наркотик искажает твое восприятие времени.
Желудок свело до боли.
— Ты вернешься домой, даже не ощутив, что отсутствовала.
Ее стало колотить.
Несколько бесконечно долгих секунд Ремора смотрел на нее, и Кви Ли показалось, что он испытывает к ней сочувствие. Или она неправильно истолковала выражение его лица?
— В вас нет ничего святого. — Большего оскорбления она не могла придумать, и в голосе ее звучала убежденность. — Вы грубые отвратительные монстры. Вы не смогли бы жить внизу, даже будь у вас такая возможность, вы обитаете там, где вам и надлежит находиться.
Орлеан ничего не ответил — просто смотрел на нее. Наконец он взглянул вперед, на бесконечную серую равнину.
— Мы стараемся следовать по пути нашей прародительницы. Мы стараемся веровать. — Он пожал плечами. — У некоторых из нас это получается лучше, чем у других. Мы всего лишь люди.
— Почему? — прошептала Кви Ли.
Он снова взглянул на нее и переспросил:
— Что — почему?
— Почему вы так поступили со мной?
Орлеан вдохнул, задержал воздух и наконец выдохнул.
— Ох, Кви Ли, — проговорил он, — неужели ты не обращала внимания?
Что он имеет в виду?
Взявшись за ее шлем, он притянул лицо Кви Ли вплотную к своему. Она не видела ничего, кроме его глаз; каждый черный волосок шевелился, какие-то непонятные флюиды стали циркулировать между ними, и она услышала голос, произнесший:
— Это никогда, никогда не имело отношения к тебе, Кви Ли. Только не к тебе. Ни на мгновение.
И она поняла — может, она всегда это знала; она онемела, похолодела и незаметно для себя начала всхлипывать.
Так получилось, что Перри уже был дома, сидел в оранжерее.
— Я беспокоился о тебе, — признался он с выражением искреннего облегчения на лице. — Дом сказал, что ты уехала на год, а то и больше. Я боялся за тебя.
— Что ж, — ответила Кви Ли. — Вот я и вернулась. Муж старался подавить подозрительность и не задавать
вопросов. Видно было, как он сдерживает себя. Кви Ли понимала, что Перри решил пустить в ход свое очарование, когда с улыбкой спросил:
— Значит, ты захотела исследовать новые места?
— Не совсем.
— И где же ты была?
— В Облачном Каньоне, — солгала Кви Ли.
Всю дорогу от Порта Бета она упражнялась во лжи, но тем не менее слова прозвучали фальшиво. Она слегка вздрогнула, когда муж спросил:
— И ты спускалась по нему?
— Собиралась, а потом решила не рисковать. Я взяла лодку, но не могла заставить себя ступить на борт.
Перри расплылся в счастливой улыбке, не в силах скрыть облегчения. Глубоко вздохнув, он сказал:
— Кстати, я уже раздобыл почти восемь тысяч кредитов. И положил их на твой счет.
