Алексей Бобл - Астронавты. Отвергнутые космосом
Обнаружение Троянцев также решило проблему «голландской болезни». Миллиарды прозябавших на мизерном пособии безработных во всем мире обрадовались — или сделали вид, что обрадовались, — созданию баз на новооткрытых планетах. Ведь им предложили ни много ни мало стать поселенцами и свалить на халяву в космос. Все издержки взяло на себя Общество Социального Развития, которое и финансировало содержание баз. А просидевшие всю жизнь на социалке приняли их помощь как нечто, полагающееся им по праву.
Но годы бесполезности меняют человека. Мало кто из бывших безработных сумел привыкнуть к новой жизни в лагерях поселенцев, где нужно было отвечать за свои слова и действия, вставать и ложиться по звонку, работать двенадцать часов в сутки просто для того, чтобы не сойти с ума от потерянности. Голландская болезнь — потеря интереса к жизни и атрофия инициативы у безработных-долгосрочников — настигала землян, куда бы они ни сбежали из Солнечной системы.
Глава 3
Как только транспортер со спасателями покинул док, пассажир — черноволосый инспектор по имени Электрий — вернулся в свой отсек и запер за собой дверь. Для связи с дирекцией он не пользовался эметтером: слишком рискованно, всегда кто-то может встрять в разговор… или подслушать. Перед полетом Электрий настоял на том, чтобы ему разрешили использовать старый корабельный передатчик. Штурман Йос покорячился, но согласился.
Это уменьшало риск: подслушать разговоры Электрия мог только кто-нибудь из команды. Впрочем, он и без того никогда не говорил вслух ничего такого, в чем пришлось бы позже раскаиваться. Привычка эта уже не раз выручала его в щекотливых ситуациях.
Электрий вызвал центральный офис Общества Социального Развития и долго говорил с ним, кивая в ответ на указания директора.
Закончив разговор, инспектор так же долго сидел молча, постукивая пальцами по поверхности стола. Наконец он вздохнул, резко встал и вышел в коридор.
Он надеялся застать капитана одного.
Электрий был в космосе в первый и, бог даст, последний раз. Команду он не понимал. Кем же нужно быть, чтобы провести всю жизнь в консервной банке! Впрочем, кто-то должен осваивать космос. И потом, у этих людей просто не было выбора. Их скромное происхождение и отсутствие средств на приличное образование не давало им возможности добиться в жизни большего.
Инспектор усмехнулся. Вот он всего в жизни достиг сам. Ему есть чем гордиться.
С детства Электрий догадывался, что где-то на свете есть другая жизнь и другие люди. Они не считают последние копейки, согнувшись над счетом в баре. Им вызывают визажистов в офис за счет компании улыбчивые секретарши. Старшие менеджеры приглашают их на партию в бридж, где на сороковом бессонном часу игры решаются все вопросы о повышении по карьерной лестнице.
Электрий стыдился родителей, недолюбливал одноклассников — о чем ему с ними, в конце концов, говорить? — и они платили ему той же монетой. Но у старшеклассника Электрия Суточкина уже тогда созрел план. Он — лучше поздно, чем никогда, — засел за английский. Попытки найти работу в российском филиале одной из престижных космических программ не увенчались успехом: там первым делом требовали диплом, резюме, опыт работы. Пришлось переменить тактику.
Проболтавшись год с небольшим в барах дорогих отелей, Электрий Суточкин наконец женился — на Саскии, немолодой стриженой туристке из Голландии. Это — правда, не сразу, а через пять лет брака с регулярными полицейскими проверками и переводом всех средств Саскии на совместный банковский счет — давало ему право на паспорт гражданина Европы. Затем, оформляя этот паспорт в Гааге — городе будущего, столице небоскребов, — он прошел мимо рвущегося с земли в небо здания Общества Социального Развития и понял наконец, где его место. Понял, что он готов на все, лишь бы расположиться по-свойски на одном из бело-золотых диванов приемной Общества.
Деньги на поддельный диплом он снял с бывшего счета Саскии: с паршивой овцы хоть шерсти клок. Наконец перед Электрием лежало то самое будущее, о котором он когда-то мечтал, развалясь на родительском диване в обшарпанной многоэтажке.
Он рано освоил правила продвижения по службе в Обществе Социального Развития: случайно попасться директору на глаза на поле для гольфа, сделать удачный и в меру двусмысленный комплимент своей пожилой начальнице, говорить на утренних летучках правду в глаза о недостатках своих более способных коллег… Зато к своим двадцати пяти годам Электрий занимал неплохую должность: не настолько крупную, чтобы от него потребовалось просиживать на работе вечерами, но достаточно высокооплачиваемую, чтобы не заботиться о взносах в пенсионный фонд.
Электрий подошел к трапу, ухватился белой рукой за поручень и полез наверх. Перед полетом директор дал ему понять, что это поручение может стать поворотным пунктом в его карьере.
На мостике стоял полумрак. Капитан Майер ссутулился над пультом управления. Остальные два кресла пустовали.
Инспектор откашлялся. Капитан повернулся. Смерил его взглядом.
— Транспортер еще не добрался до базы, инспектор. Я понимаю, что вам не терпится узнать о судьбе поселенцев, но нам всем придется подождать. — В голосе у Майера была ирония, которую инспектор предпочел не заметить, но сделал мысленную заметку для памяти.
Электрий кивнул и без спросу опустился в соседнее кресло.
— Я пришел к вам не как представитель Общества Соцразвития. Они загружены делами. Я пришел как человек, разделяющий ваше безусловное беспокойство о судьбе корабля и команды.
Майер еле заметно пожал плечами. Инспектор продолжал:
— Я только что беседовал с нашим руководством. Они очень обеспокоены сложившейся ситуацией. И той необходимостью принять тяжелое решение, которая легла на ваши плечи.
Капитан потряс головой:
— Любезно с их стороны. Но мое решение будет зависеть от того, что именно группа обнаружит на базе.
— Вы безусловно правы, — закивал Электрий. — Именно это и имел в виду директор. И еще он сказал…
Инспектор сделал многозначительную паузу. Майер поднял голову.
— Он сказал, что, какое бы решение ни принял капитан — то есть вы, — Общество примет его сторону. Каким бы неприятным и непопулярным оно ни было. Вы понимаете, — он выразительно посмотрел на капитана и произнес тише, — понимаете, в каком смысле следует понимать его слова?
Майер покачал головой:
— Мне некогда вникать в ваши корпоративные игры. — Он подошел к лежавшей на столе схеме местности и принялся делать пометки на территории базы. Электрий поднялся и встал у него за плечом.
— Вы служите уже не первый год, капитан… — сказал он вполголоса. — Директор поставил меня в известность, что вы намереваетесь уйти в отставку после этого полета…
Капитан продолжал заниматься своим делом. Растрепанные седые волосы нависали над его изрезанным морщинами лбом.
— Говорите прямо, — наконец процедил он, — что они прислали вас сказать?
Тонким пальцем Электрий коснулся схемы в месте расположения базы.
— Если информация группы подтвердит, что на базе присутствует эпидемия — что нам пока не известно, — то у нас, безусловно, нет никакой возможности спасти пострадавших. Сотрудники наших фармакологических лабораторий уже десять лет ведут активную работу, пытаясь оградить поселения от этой чумы космического века.
Он помедлил и длинным полированным ногтем перечеркнул изображение базы. Поднял глаза на капитана. Тот смотрел на него без выражения. Понимает, с облегчением подумал Электрий.
— Как совершенно справедливо заметил господин медик, — продолжил Электрий, — существует серьезная опасность занести инфекцию на Землю и другие обитаемые планеты. Этого, как сказал мне господин директор, безусловно следует избежать. Любой ценой.
Он сделал паузу, глядя в глаза капитана.
— Вы понимаете, что я имею в виду, господин Майер? Любой ценой.
Капитан посмотрел на него тяжелым взглядом:
— Там мои люди.
Электрий наклонил голову:
— Понимаю. Но, к сожалению, рекомендации директора распространяются на всех потенциальных носителей ин…
Он не докончил. Майер выпрямился во весь рост. Электрий задрал голову, чтобы лучше увидеть реакцию капитана, и счел за лучшее замолчать. Тео Майер уставил на него светлые глаза.
— Вон, — тихо произнес он и сделал шаг вперед. Электрий попятился. — Ступайте вон.
Инспектор скатился вниз по трапу. Обида жгла ему грудь.
А обиды Электрий помнил долго.
* * *Внутри Троянца было неладно. Переливчатые пленки на стенах коридора отсвечивали нездоровым зеленым. Пол не пружинил под ногами, подталкивая идущего вперед, а поддавался и густел, словно трясина. Оглядываясь, Бой-Баба видела расплывшиеся ямки следов там, где они только что прошли. Ямки медленно затягивались, оставляя радужные разводы на поверхности.
