Андрей Ливадный - Киберхаг
Вадим мгновенно сообразил, что сервомеханизм имеет нестандартную конфигурацию оборудования. Ракета, выпущенная по традиционной точке внутреннего крепления ядра кибернетической системы, лишь впустую пожгла броню, модуль "Одиночка" не пострадал, он находился в другом месте и продолжал руководить действиями серв-машины.
– Кирилл, выведи Лео с линии огня!
"Хоплит" с разрушенным сервомотором не мог двигаться, превратившись в стационарную огневую точку, но, учитывая ограниченное пространство тоннеля, он представлял серьезную опасность. Независимые приводы оружейных пилонов обладали достаточным углом поворота подвески, чтобы блокировать огнем дальнейшее продвижение группы.
Атаковать в лоб бессмысленно. Вадим догнал Вронина, и помог ему оттащить Рапшара за поворот тоннеля.
– Как ты?
– Жить буду… Локтевой активатор заклинило.
– Самого зацепило?
– Слегка.
– Кирилл вызови модуль эвакуации.
– А ты?
– Я попробую пройти по другому тоннелю. Поворотная платформа "Хоплита" разбита. Зайду ему в тыл.
Вронин не ответил, лишь кивнул, хотя это движение осталось почти незамеченным из-за жестких сочленений гермошлема с плечевыми пластинами брони.
* * *Все оказалось намного сложнее, чем предполагало командование при планировании операции зачистки.
На минус четвертый уровень подземных коммуникаций взвод капитана Немершева пробился лишь спустя тридцать два часа изнурительной зачистки подземелий.
Ниже располагался только реактор, погасить который являлось основной задачей прорыва через бункерную зону. Оставшись без стационарного энергопитания, охранные системы проработают еще некоторое время на автономных накопителях, но общая участь комплекса укреплений будет предрешена.
Отправив группу к реактору, Вадим, безмерно уставший, вместе с Врониным принялся за осмотр помещений четвертого уровня.
Вопреки его опасениям тут располагались не ангары боевой техники, а склады.
Огромные помещения, вырезанные в монолите материковой породы, оказались пусты. Лишь в двух складах им попалось нечто любопытное. В одном они обнаружили штабели консервационных контейнеров, в которых оказались тщательно упакованы для длительного хранения андроиды серии "Хьюго-БД12" [14].
Учитывая что база на Эрихайме не была достроена и датировалась последним годом Галактической войны наличие тут бытовых сервомеханизмов, которыми комплектовались колониальные транспорты эпохи Первого Рывка, показалось более чем странным.
На Элио разберутся. – Подумал Вадим, передав по сети образованной все теми же наномашинами сведения о неожиданной находке.
В следующем помещении их ожидал еще один сюрприз. В огромном помещении на специальных постаментах были установлены четыре массивных контейнера. Сканирование содержимого внезапно натолкнулось на мощную экранировку, под внешним слоем пластика находилось еще как минимум два корпуса защитных оболочек, одна из которых препятствовала работе сканирующих устройств.
Что заключено внутри трехметровых обтекаемых капсул, к которым тянулись кабели стационарно энергопитания, оставалось только гадать.
Вскрывать контейнеры, выясняя их содержимое, Немершев не стал. Для того есть специалисты на базе РТВ Элио, а он свое дело сделал.
Усталость, которую уже не могли подавить инъекции стимулирующих препаратов, порождала знакомое чувство безразличия.
– Земля, первый на связи. – Вызвал он временный лагерь, организованный для приема грузов. – У нас четыре непонятных контейнера. Сканеры не определяют их содержимого. Нужен эвакуатор с запасом энергии.
Все. – Подумалось Вадиму. – С Эрихаймом, похоже, закончили.
Хотелось одного: освободить тело от бронированной скорлупы боевого скафандра, принять душ и по-человечески выспаться.
Он еще раз усталым, безразличным взглядом окинул странные капсулы, и произнес:
– Все, Кирилл. Мы закончили. Теперь пусть технари разбираются, что к чему.
Он даже не подозревал, что в одном из загадочных контейнеров скрывается нечто, способное в корне изменить его жизнь.
* * *Система Элио. Тремя сутками позже…
Над столицей Элио – Раворградом парила теплая летняя ночь.
Супермегаполис, похожий на исполинскую подкову, нисходил к маслянистым водам залива Эйкон [15] уступами жилых массивов, в трехстах километрах в стороне от главного города Конфедерации Солнц располагались стартопосадочные поля и здания двух космопортов, пространство между ними и Раворградом выглядело с высоты как хорошо спланированный, тщательно ухоженный газон, площадью в тысячи гектар, где на фоне зелени четко выделялись ленты скоростных магистралей, соединяющих столицу и космические врата планеты Элио.
Здесь ни днем, ни ночью не останавливалось движение, да и сам Раворград круглосуточно бурлил: жизнь не утихала ни на минуту, и только величественные Раворы [16], пламенеющие на мелководье залива, гордо и величаво возносились к небесам, как символ некоей незыблемости, синтеза биосфер, сохранившийся с той далекой поры, когда первые люди ступили на эту землю с борта колониального транспорта «Кривич» [17].
Совсем иная картина наблюдалась сразу за стеклобетонными равнинами посадочных полей: там располагалась военная база, огороженная высоким бетонным забором. Она могла сравниться по своей площади с двумя космическими портами, но имела совершенно иную структуру, – все здания здесь были либо одноэтажными постройками с толстыми стенами, либо вовсе находились под землей, в так называемой "бункерной зоне". Дело в том, что база РТВ располагалась точно в зоне "подлета и снижения" космических кораблей, которые регулярно проносились над приземистыми постройками, сотрясая толстые стены отзвуками работы планетарных двигателей.
Такое расположение диктовалось наличием на базе РТВ двух собственных стартопосадочных мест, предназначенных для приема опасных грузов.
Очередной корабль прибыл глубоко за полночь.
Он двигался как призрак, без надсадного рева планетарных двигателей, снижаясь в конусе посадочного луча.
Грузовой армейский транспорт снижался по пологой траектории; над территорией посадочного поля он притормозил и, погасив горизонтальную скорость начал так же беззвучно опускаться, скользя между исполинскими, изогнутыми в виде подков, электромагнитами удержания.
Система окончательной посадки преследовала двоякую цель: во-первых, бездействующие двигатели космического корабля не производили шума, способного потревожить расположенный не так далеко город, во-вторых, незримые электромагнитные поля, проникая сквозь обшивку, дезактивировали любые устройства, находящиеся в грузовых отсеках войскового транспорта.
Мера предосторожности не излишняя, учитывая, что на базу РТВ доставлялись (для последующей утилизации) кибернетические системы, собранные спецподразделениями при зачистке карантинных планет.
Люди на борту совершающего посадку корабля терпеливо ждали окончания автоматизированной процедуры.
Наконец легкий толчок и приглушенный лязг, сопровождаемый особенно четко слышимым в тишине гудением включившихся силовых амортизаторов, возвестил об успешной посадке.
Капитан Немершев, сопровождавший груз, подмигнул молодому пилоту:
– Привыкнешь со временем. – Произнес он. – В первый раз всегда жутковато.
Лейтенант Хайтон старался держаться бодро, но все равно на его побледневших щеках проступили пунцовые пятна. Снижаться из зоны околопланетных орбит без включения двигателей, полагаясь только на наземную аппаратуру, ему пришлось впервые.
Штатное расписание требовало присутствия на борту трех человек, – пилота, навигатора и сопровождающего "груз" старшего офицера. Бывали случаи, когда наземная автоматика давала сбой и тогда только действия экипажа могли предотвратить катастрофические последствия.
Свет в рубке стал ярче. Заработали бортовые системы, включились экраны обзора.
– Борт-17, доложите обстановку. – Пришел приказ по внешней связи.
Ганс Хайтон посмотрел на отчет внутренних систем.
– Борт-17, на связи. Докладывает первый пилот, лейтенант Хайтон. Системы реактивировались, грузовые отсеки запечатаны. Готовы к дальнейшим докировочным процедурам и передаче груза.
– Пять минут, лейтенант. Сейчас охладим обшивку.
Ганс взглянул на экраны. Ограждение базы РТВ не могло заслонить величественного вида на огромный мегаполис, царящий над равниной. Уступчатые пирамидальные постройки, устремленные к небесам, сливались с мраком ночи, но щедрая иллюминация все же подсвечивала их, а расстояние скрадывало детали, превращая столицу Конфедерации Солнц в призрак мегаполиса, парящий в воздухе. По крайней мере, так казалось со стороны.
