Синхронизация - Илья Трифонов
Блеск золота может затуманивать разум, и я не хотел брать больше положенного для выживания клана. Так поступают ситхи, а не джедаи. Мой долг помогать другим выжить, попутно принося очищающий Свет в уголки, где безраздельно правит Тьма. Таков мой путь в этом мире, и я не сверну с него до самого конца!
– Глянь, – Энелла подергала за рукав Юкиру и, хихикая, указала на мою суровую морду кирпичом, устремившую взгляд в бесконечность. – Глава опять о высоком размышляет.
– Ага. Щас доразмышляется и в дерево впишется. Как в прошлый раз…
– Эй! – возмутился я, под заливистый девичий смех и усмешки мужиков выравнивая накренившуюся на левый бок машину. – Тот раз не считается! Ко мне Трини с Лаурой домогались.
– Дал бы уже им и дело с концом, – не забыла укорить меня Энелла. – Сколько времени уже слюни по тебе пускают, сам все прекрасно знаешь. Потрахались и разбежались. Твоя эвин* даже не узнает…
– Нет!
– Упрямец, – восхищенно прицыкнула языком Юкира и боднула лбом излишне расслабившегося в кресле Азура, наблюдавшего за пролетающими внизу красотами дикой природы. – Понял, кобелина? Вот настоящий мужик, а не кое-кто «в-каждой-дырке-затычка».
– Чего? – настал черед Азура возмущаться. – Ты же первая меня и подбиваешь, нимфоманка несчастная!
– Кто, я?!
В такой атмосфере мы и пролетели остаток пути до оазиса кафарель, куда мои друзья повадились заглядывать, крепко сдружившись с тамошними обитательницами. Причем мужики еще и получали тройную порцию сладкого, вгоняя меня в беспросветную тоску и зависть. Если бы не Пряха, научившая меня сублимировать возбуждение через Силу, пришлось бы совсем тяжко.
Секс для зелтронов – вещь такая же естественная, как дыхание. И чтобы сбросить напряжение, мне хватало просто потянуться в Силе до ближайшего дома соседей, где каждый вечер с внушающим уважение постоянством жарили и переворачивали со всех сторон различных цыпочек. Таким образом я избавлял себя от настойчивого желания разок-другой «придушить удава» и сохранял верность той единственной, кого отныне хотел видеть рядом с собой.
Странное дело. Мы не виделись девять месяцев, но для меня эта разлука казалось вдвое дольше. И тем приятнее оказался обещанный сюрприз, когда на подлете к оазису кафарель я увидел знакомый блестящий бочок челнока, до сих пор приходящего ко мне во снах.
Едва сдержавшись, чтобы посадить наш транспорт и не выпрыгнуть прямо на ходу, я подорвался под смех друзей и стремглав помчался к водопаду, где загодя ощутил знакомое присутствие. То самое, воспоминания о котором помогли пережить мне все тяготы обучения Пряхи и с наступлением очередного рассвета рваться в бой.
И вот, я увидел ее. В белоснежной робе джедая, стоящую на том самом камне на фоне брильянтового водопада, где началась наша история любви. Прекрасная, юная и бесконечно желанная девушка. Моя…
– Анья.
Джедайка повернулась на голос и, увидев меня, улыбнулась с такой зашкаливающей теплотой, что у меня защемило сердце. А потом внезапно оказалась у меня в объятьях и прижалась всем телом, сияя в Силе тихим светом неземного счастья.
– Я…
– …люблю тебя.
Два голоса и два сердца, бьющихся в унисон. В эту секунду, растянувшуюся в вечность, для нас с Аньей не существовало никого другого. Мы слились в долгожданном поцелуе, под ласковый шум водопада и томный вздох кафарель, наблюдавших со стороны за воссоединением эвин, Силой и самой судьбой предназначенных друг другу.
(перев. зелтронский)
* Эвин – любовь всей жизни.
Глава 20. «Затишье в раю»
Очень долго мы с Аньей просто молчали, опустившись на прогретый солнышком камень и не в силах насмотреться в счастливые лица друг друга. Нам было так хорошо вместе, что, казалось, ничто другое более не важно. В данный момент времени существовали только мы двое и наши чувства, испытываемые на грани физической боли. Я и представить не мог, что когда-нибудь смогу кого-то так полюбить. А осознание того, что мои чувства взаимны, наполняло душу умиротворенной негой, граничащей с наркотическим эффектом неземного блаженства.
– Я скучала, – наконец, прошептала Анья, нежной ладошкой коснувшись моей щеки, покрытой свежей колючей щетиной.
– Я больше.
– Нет я!
– Я!
Мы засмеялись и вновь потянулись друг к другу, слившись в долгом вулканическом поцелуе. Все мое мужское нутро, и без того бурлящее в предвкушении продолжения, окончательно воспряло и дало о себе знать выпирающим бугром, угнувшимся в коленку Аньи. Что, само собой, не осталось для нее тайной.
Я ожидал смущения, но девушка лишь чаще задышала и еще крепче прижала ко мне, побуждая на ответные действия. Вот только не успел я дать волю рукам, как она отстранилась и, жадно хватанув воздух, в останавливающем жесте положила мне ладошку на грудь.
– Подожди.
– Что случилось? – испугался я, что излишне поторопил события и все испортил. – Прости, я не хотел…
– Все хорошо, любимый, – указательный пальчик прижался к моим губам, заставив замолчать и расплыться в глупой улыбке. – Я просто хочу узнать сразу, пока все не стало еще более сложно. Мне уже давно не важно, кто ты на самом деле и откуда. Что бы ты не сказал, я пойду за тобой до конца. Хоть ситху в пасть, хоть на край галактики! Но… я должна знать.
Анья выдержала драматическую паузу и, наклонившись к самому краю моего уха, таинственным голосом прошептала:
– Как тебе мой новый маникюр?
– А?
Как моя челюсть не пробила камень, а Анья засмеялась так громко, что едва не переполошила всю живность в окрестностях оазиса.
– Прости, прости! Это все Юкира, – прохихикало мое счастье, с потрохами сдав рыжеволосую бестию. – Просто я его вчера сделала, когда прилетела. А Юки сказала, будет забавно посмотреть на твою реакцию. Не обижайся, любимый.
Я закатил очи-горе к небу и притянул к себе довольно сопящее чудо, по древней женской традиции принявшейся вычерпывать десертной ложечкой мозг, едва на горизонте показались назревающие отношения.
«Ну, Юки… погоди!»
– Прекрасный маникюр, – оценил я продемонстрированные аккуратно накрашенные ноготки с затейливым рисунком из ультрамариновых цветочков. – Сама выбирала?
– А то! Два часа сидела, а эти зелтронки еще и трепаться любят – жуть. Но сделали и впрямь красиво, правда?
– Правда, красиво.
– У-у, ты у меня самый лучший, – умилилась джедайка, вытянув губы трубочкой и напрашиваясь на поцелуй. Вот только он не состоялася.
