Дэвид Вебер - Дело чести
Ну, если я не могу понять шутку, я не должен присоединяться, сказал он себе, и обратил свое внимание к рассматриваемой задаче.
Хорошей новостью были то, что линейный крейсер класса Ника нес триста человек в отряде Морской пехоты, в два раза больше, чем Саганами-С. Плохой новостью были то, что это все еще дало КЕВ Ригель только две команды. И еще худшей новостью, в отношении которой он беспокоился, было то, что его морпехам поручили оказать поддержку двух отдельных флотских абордажных команд.
Что было бы не совсем, так плохо, как я думаю, если бы Солии всё еще не превосходили их десять к одному на борту их чертовых кораблей.
Он взглянул на уроженца Сан-Мартина Себастьяна Fariñas, флаг-лейтенанта адмирала Оверстегейна, стоящего рядом с ним. Потом, через десантное отделение катера, на капитана Люсиану Ингебригтсен, командира его роты "Альфа". Это был нелегкий выбор, взять ее или Мотоюки MacDerment, командира роты "Браво". Ну и поскольку он собирался идти с Ингебригтсен, он послал Ганни Данко (известную, как старшина Эвелина Данко) вместе с MacDerment, проследить за ним. Оба Ингебригтсен и MacDerment были хорошими, толковыми офицерами, но они, бесспорно, были еще немного молоды для их ранга. В этом мире всякое случается. И хотя он был уверен в их компетенции, он не видел никакого вреда от присутствия в команде опытных ветеранов. К тому же, он был уверен, что кого-бы он не выбрал для сопровождения, Мерфи бы выбрал другого. (Об этом ему говорил его многолетний опыт.)
Конечно, тот факт, что он приписал себя к "Альфе", также означал, что рота "Альфа" была направлена на борт КФСЛ "Антон фон Левенгук", который случайно оказался флагманом кое-кого, известного, как адмирал Келли O'Клири. Что заодно объясняло и присутствие Fariñas.
На данный момент, Ингебригтсен была вовлечена в тихую беседу с мастер-сержантом Клифтоном Palmarocchi, старшим нонком роты Альфа. Palmarocchi был настоящий богатырь. Коренастый, мускулистый мастер-сержант, с его короткой прической и выраженным грифонским акцентом, мог служить замечательной иллюстрацией термина "седой ветеран". Это было очень хорошо с точки зрения Маркевича, особенно, когда он размышлял об абсурдно молодом младшем офицере, стоящем у локотя Ингебригтсен и многозначительно кивавшем на то, что она говорила. Капитан была молода, но лейтенант Гектор Линдсей вообще выглядел, как мальчишка, которому только мяч гонять где-нибудь во дворе. Ну, может быть, это было и не совсем так плохо, но это было достаточно плохо. В самом деле, Линдсей только несколько месяцев, как отпраздновал свой двадцатый день рождения, что делало его еще моложе, чем лейтенант Fariñas (тоже прямо скажем не древний старик). Он принял "свой" взвод чуть менее двух месяцев назад, взойдя на борт буквально перед тем, как "Ригель" ушел к Талботту.
Существовала причина, отметил про себя майор, по которой Ингебригтсен и Palmarocchi, оба, оказались в катере первого взвода, а не в каком-то другом. И он признался себе, если бы он думал об этом, то тоже выбрал бы этот катер, чтобы присмотреть за Линдси. Мальчик был достаточно умен, и мотивирован, как черт, но он был настолько новенький и блестящий, что аж больно было на него смотреть.
Ладно, Маркевич посмотрел на экран своего комма, куда бортинженер катера вывел дубликат дисплея пилота. Мы будем на месте в ближайшее время и нам придется поработать.
* * *"Герметично, мэм," старшина 2-го класса Джон Петтигрю показал на зеленый цвет индикаторов герметичности стыкового узла с аварийным портом "Чарльза Бэббиджа" номер 117. "В соответствии с диагностическими тестами, замок открывается, но, похоже, он работает от аварийного источника энергии."
"Спасибо, пти-офицер", подтвердила Абигейл и взглянула на Гутьерреса.
"Давайте займемся этим, лейтенант," сказала она гораздо более формально, чем она обычно говорила с ним.
"Да, мэм."
Гутьеррес резко отдал честь, прежде чем его шлем, закрылся, что, как понимала Абигайль, было, в данных обстоятельствах, его способом выразить крайнее неудовольствие. Ему не нравилось решение о включении его в тактическую схему призовой команды в качестве участника. Вместо этого он предпочел бы занять свое законное место, прикрывая её спину. К сожалению, тот факт, что на "Тристане" не было отряда морской пехоты сделал экс-сержанта Гутьерреса всей морской пехотой, которой располагала капитан Наоми Каплан. Это, в сочетании с тем, что Абигайль была её единственным флотским офицером с опытом наземных боевых действий, определило, кто будет командовать призовой командой "Тристана"
Все члены команды, а лейтенант Абигайль Хернс особенно, надеялись, что боевой опыт не будет иметь абсолютно никакого отношения к их нынешней миссии. Причина почему "Тристан" был назначен именно на "Чарльз Бэббидж" была в степени разрушения супердредноута. Хотя формально маленькая команда Абигейл была призовой командой, их реальной функцией был поиск и спасение. И любые Солли с головой на плечах просто должны были рады их видеть.
К сожалению, как она указала Корбетту, они не могли полагаться на разумность поведения выживших. В самом деле, было вполне возможно, что после того через, что они прошли, они вполне могли помешаться, некоторые из них, во всяком случае. И если кто-то слетел бы с катушек, опыт Матео Гуттиэрса мог бы потребоваться.
Он понимал, почему она так сделала, но он также понимал, что это означало, что он должен сконцентрироваться на безопасности членов призовой команды, а не только наблюдать за одной Абигайль Хернс. И хотя он был настоящим профессионалом, было очевидно, он не видит никаких причин делать вид, - с Абигейл, по крайней мере, - что его на всех хватит.
Ты справишься с этим, Матео, подумала она, ласково улыбаясь в его широкую спину.
-= 24 =-
Евгений Маркевич никогда не понимал офицеров, пытающихся решать мелкие проблемы, которые должны были оставаться ответственностью их старшин. Он знал сколько усилий требуется унтерам чтобы вникнуть в какой-либо вопрос. Решение подобных вопросов офицерами - это злоупотребление своим временем и отвлечение внимания от собственных обязанностей. Офицер должен нести ответственность за управление своей командой, большая она или маленькая. И он не может позволить себе окунаться в ворох деталей, которые легко могут отвлечь его от функций управления.
Но в данный момент, он обнаружил, что помнить об этом несколько труднее, чем обычно.
Причальный отсек на борту КФСЛ Антон фон Левенгук, флагмана Адмирала Келли O'Клири, был больше, чем на мантикорских супердредноутах. Частично это было вызвано тем, что СД Лиги несли на борту большее число малых судов. Это было верно даже до сокращения экипажей Мантикорой, хотя разница стала еще более заметной за последнее время. С другой стороны соларианские малые суда, как правило, были больше своих мантикорских аналогов. По его оценке, они не несли больше персонала или груза - на самом деле, их грузоподъемность была даже несколько меньше. Но их операционный радиус был больше, и, в основном, их конструкции были намного старше. Они не использовали достижения разработок военного времени для повышения эксплуатационной эффективности и уменьшения компонентов.
В настоящее время, "Левенгук" послушно стоял на орбите Шпинделя, под прицелом крейсеров коммодора Терехова. Все малые суда, кроме двух небольших реактивных катеров, отсутствовали и причальный отсек выглядел огромной, зияющей пещерой, которая выглядела еще более пустой из-за одинокой тройки мантикорских ботов пристыкованых в нем.
Капитан Ингебригтсен отдала команду на высадку первого взвода лейтенанту Линдси и взводному сержанту Фрэнсису Харперу, и Маркевич был рад, что Ингебригтсен удается не вмешиваться. Впрочем он был также рад и тому, что Линдсей позволил непосредственно сержанту заниматься этим. Но теперь, когда взвод из сорока четырех мужчин и женщин занял позиции на галерее причального отсека Левенгука, он тоже ощутил тот командный зуд, который ранее заметил на лице Ингебригтсен. Он удержался от этого соблазна, чтобы не погрязнуть как раз в тех самых деталях, которых мешали оценивать ситуацию в целом.
К счастью, молодой Линдсей не знал о той внутренней борьбе, которая происходила в душе парочки командиров позади него. Лейтенант оглянулся, потом посмотрел на сержанта Харпера.
"Дайте команду разобраться по лифтовым подъемникам, Фрэнки", сказал он.
"Есть, сэр!" ответил Харпер и пролаял несколько четких команд. Взвод быстро и слажено развалилсь на подразделения, и Маркевич одобрительно кивнул про себя. Это было простое перестроение, но уверенность в голосе Линдсей и четкость, с которой они действовали, были хорошими признаками.
И, в отличие от некоего майора Маркевича, Линдсей казалось абсолютно не испытывает искушения заменить сержанта на его уровне командования.
