Планета червей - Андрей Щеглов
– Какой жестокий пример, – передёрнула хрупкими плечами Элиза. – А без шутливых убийств нельзя было дать пояснения?
Высокая фигура Разума изобразила на размытом лице широкую улыбку:
– Чувство юмора у людей всегда считалось некой утончённой способностью. А у некоторых наших учёных шутки доходили до критического определения, как «чёрный юмор», где любые описания произошедшего были с оттенком фатальности. Но, чтобы не пугать вас мы можем привести и менее жестокий пример.
Перед «зовущими» вмиг появился большой оранжевый плод, с которого стала постепенно счищаться кожура по окружности сверху вниз.
– Представьте, что вы очищаете от кожуры так вами любимый оранжевый сочник, который у нас назывался апельсин, – произнёс Разум. – Вы снимаете по кругу кожицу плода и у вас в руках появляется полоска кожуры, которую можно аккуратно растянуть почти в прямую линию. Теперь представьте, что для преодоления всего пути по этой «очищенной дорожке» вам не потребуется проходить всю её длину. Достаточно соединить два конца и сразу достигнуть финальной точки, минуя расстояние и время, потраченное на путь.
Все слова Разума повторяло изображение очищенной оранжевой кожуры, которая сначала выпрямилась и по ней тут же весело зашагал анимированный человечек, а затем концы кожуры-дорожки соединились, и человечек просто шагнул с одного её конца на другой.
– Этот, далеко не единственный элемент пятого измерения, называется «телепортация», или перемещением в пространстве. Наши учёные Земли дали этому явлению ещё одно определение, звучащее, как «кротовая нора» - некий предположительный астрофизический провал с искажением пространства и времени, способный моментально переместить из одной точки в другую, за миллиарды световых лет от места старта. Для наглядности продемонстрирую, как это выглядит.
Кожуру апельсина на фоне тумана сменила чёрная прямоугольная пластина, изогнутая посередине так, что лежащая часть находилась параллельно нависающей над ней. Между верхней и нижней частями пластины появилась воронка, соединив обе её половины. Тут же к выгнутой части побежал анимированный человечек. Другой человечек, помахав убегающему рукой, прыгнул в воронку и оказался на нижней части пластины, пока бегущий даже не достиг изгиба пластины.
– Таким образом, – продолжил Разум, – вы видите практически молниеносное перемещение в пространстве. Но, пока это только предположения и гипотезы. Теперь, когда вы узнали об основных начальных формах измерений, пора перейти к рассказу о том, откуда появились люди здесь, на планете Поса. Но, чтобы вас не переутомлять, мы доведём до вас эту информацию на следующем занятии.
Мерцающий туман сгустился и Хлада с Флэмом увидели, что они остались одни. «Верховные зовущие» удивлённо переглянулись и тут же услышали голос Разума:
– Хлада, ты же помнишь, что главенствующим у человека является неокортекс – мозг интеллектуально мыслящего создания, который не идёт ни в какое сравнение с бессловесными рептильным и лимбическим мозгом и их низменными чувствами?
Ироничность интонации Разума задела Хладу и она, густо покраснев, отвернулась, не зная как себя вести от этих слов.
Разум выдержал небольшую паузу и продолжил:
– Хочу сообщить, что мы неприятно удивлены, вновь выявив в твоих чувствах явную ревность. Заметим, что это чувство, далеко не к прерогативе неокортекса, и его стоит рассматривать как одно из проявлений первоначального разума, основанного на инстинктах примитивного уровня. А вас с недавних пор мы никак не решимся назвать примитивными. Добавлю, что ревность, это чувства неуверенности в себе, мнительности и боязни оказаться в менее выигрышном положении по сравнению с кем-то другим. При этом индивидуум начинает считать чужие качества значительно выше своих, уничижая собственную личность, что и является показателем самой элементарной разрушительной ревности, не приносящий никакой пользы никому.
– Хватит! – крикнула Хлада и закрыла ладонями лицо, содрогаясь от рыданий. – Я не могу это слышать, потому что прячу от себя всё, что сейчас было сказано обо мне.
Флэм стоял в полной растерянности, не зная что ему делать и не понимая причины ревности Хлады. Разум, тем временем, преобразовался в высокую фигуру из мерцающих искр тумана и произнёс:
– Тогда тебе нужно самой себе признаться в ложности тех чувств, что ты испытала от касания Флэма другой девушкой, которая сделала это только для того, чтобы поддержать его, не более.
– Ты приревновала меня к Элизе?! – обескураженно глядя на Хладу, спросил Флэм. – Она же обручена с Дзалой, нашим старателем. Их обоих ты не раз видела на занятиях! Ты что?! Я люблю тебя больше жизни и не понимаю, почему ты можешь мне поверить!
Хлада, опустив голову, стояла пунцовая от смущения и раздражения, нервно теребя край белой накидки, и не могла поднять глаза. Но, услышав слова Флэма и не поднимая головы, она тихо сказала:
– Ты никогда мне не говорил, что любишь меня… сейчас я слышу это впервые…
– Да я готов бесконечно повторять всем и каждому, что я люблю тебя! – пылко воскликнул Флэм. – Я не знаю, чем ещё мне доказать тебе, что ты никогда не покидала моё сердце! Никогда! Да, была та жуткая история с массовой агрессией, которую мы вместе преодолели и я более чем уверен, что преодолели мы её только из-за нашей любви! Так какие же ещё доказательства тебе нужны? Скажи мне!
Хлада подняла голову и, глядя в миндалевидные глаза Флэма, трясущимися губами тихо произнесла:
– Я верю тебе и мне не нужны доказательства… Я тоже не говорила, что моя любовь к тебе никогда не гасла, а только ещё сильнее разгоралась в моей душе. Да, её чуть не залила ревность своей желчью, но от этого она стала только крепче. Именно теперь я это понимаю и по-настоящему счастлива…
Флэм, тяжело дыша, понял, что сейчас его сердце выскочит из груди от вмиг нахлынувшего восторга от признания Хлады. Он сделал робкий шаг к ней, нежно обнял и прижал её к себе.
***
Асюри, зажав нос платком, с ужасом рассматривал Чёдэса. Лицо ездока, вместо глаз, зияло чёрными проеденными провалами, а вокруг рта застыла чёрно-кровавая пеной.
