Наталья Косухина - Мужчина из научной фантастики
– Тихо, – прохрипел он еле-еле.
Только я хотела дернуться и отстраниться от его конечности, как мою голову пронзила сильнейшая боль. Схватившись за нее, я чуть не завыла в голос.
– Лучше не делать резких движений, я уже пробовал.
Некоторое время мы лежали молча, глядя друг на друга, как два дурака. Неловкости я не чувствовала и думала только о том, как решить проблему. Остальное потом.
Сознание немного успокоилось, и в нем появилась мысль о том, что может помочь снять боль.
Я попыталась встать, и мне снова стало нехорошо, но, проявив волю, я тем не менее целенаправленно поползла в сторону пола. Меня шатало и тошнило.
– Куда вы? – просипел адмирал.
– За сумкой, – также просипела я в ответ.
Как я и предполагала, нужный мне женский аксессуар лежал на ковре рядом с кроватью. Свесившись и порывшись в нем, я нашла то, что мне было нужно. Приподняв рукав какой-то странной рубашки, я с помощью шприца-автомата вколола себе препарат. Взяв еще один, я поползла в сторону адмирала, лежавшего полуголым, в каких-то легких штанах.
Боль все еще продолжала пульсировать в голове, поэтому, перезарядив шприц, я молча сделала инъекцию.
– Что это?
– Обезболивающее.
– Слава богу!
Еще некоторое время полежав, я поняла, что неприятные ощущения уходят. Только тогда я, несмотря на то что тяжесть и гул остались, стала осторожно подниматься на кровати.
Осмотревшись по сторонам, я узнала спальню Ремарка, в которой когда-то застала его в пикантной ситуации. Мимоходом отметила серо-белое оформление и минимализм, кровать, светильник, кресло.
Потом взглянула на себя и обнаружила, что на мне мужская рубашка!
Посмотрев испуганными глазами на куратора, я заметила, что он изучает мои голые ноги. Вне всяких сомнений, он тоже заметил изменения в моей внешности.
Быстро себя ощупав, сразу поняла: на мне есть белье – значит, есть шанс, что мы не переспали друг с другом. О том, что будет в противном случае, я не хотела даже задумываться.
Адмирал, встретившись со мной взглядом, сказал:
– Все потом. Сначала надо привести себя в порядок.
Вздохнув, я признала правоту старшего по званию и начала набирать номер аптеки. Заказав нужные препараты и уточнив у адмирала адрес, оформила экспресс-доставку. После этого встала и под взглядом Ремарка начала искать свою одежду, которой нигде не было. Через некоторое время ко мне присоединился и сам хозяин квартиры.
Поиски прервала доставка, и куратор пошел открывать. Вернулся он с коробкой. Я же в это время стояла посередине комнаты и ничего не понимала. В памяти был провал отрезком в сутки. Может, инъекции помогут что-то прояснить?
Приняв такое решение, я отправилась дальше исследовать квартиру вместе с адмиралом.
В ванной мы нашли Гера и Анфису. Они спали, но то, что у них произошло ночью, не вызывало сомнений. Так как под накрытой простыней оба лежали голые. Гер – точно: импровизированное одеяло сползло чуть-чуть больше, чем надо.
Тут же отвернувшись, я начала все больше стесняться того, что не только они, но и я занималась этой ночью сексом. Судя по тому, как дернулся Ремарк, не мне одной пришла в голову эта мысль. Прикрыв дверь и все сильнее нервничая, мы пошли в гостиную, где нас ждал очередной сюрприз.
В ее центре находился шар, грани которого были похожи на соединения в кристаллической решетке, и внутри него были тесно переплетены тела Киры и Джордано. Переглянувшись с адмиралом, мы оба пришли к выводу, что пора что-то делать.
– Мельник, думаю вам лучше сходить в ванную и разбудить парочку. А я попробую что-то предпринять тут. Если Рассел не захочет просыпаться, скажите ему, что я выволоку его из ванны в чем мать родила.
– Э-э-э… Хорошо, сэр.
Пробравшись обратно к импровизированному ложу любовников, я растолкала Анфису и очень аккуратно постучала по плечу Гера.
Парочка завозилась и тут же застонала. Ага, симптомы такие же, как и у нас.
– Фиса, отстань, – простонала Ася.
Адмирал же просто опять схватился за голову.
– Хочешь обезболивающее, тогда поднимайся. А то тебе не хватит.
Со стоном сестра начала возиться в попытке выбраться из-под Гера.
– Мельник, уйдите, а? – простонал мужчина.
– Сэр, должна вам передать слова вашего побратима, что если вы не придете в гостиную сами, то он явится сюда и вытащит вас… э-э… как есть из ванны.
В ответ на мои слова последовала нецензурная лексика, видимо, в адрес Ремарка. Но тем менее любовники начали вставать, а Ася вообще смогла сесть. Увидев эту картину, я выскочила за дверь и крикнула:
– Я принесу одежду!
Сестра в ответ простонала из ванной:
– Не ори…
Побегав по квартире и отыскав все вещи, вплоть до белья, в самых неожиданных местах, я поспешила обратно к героям-любовникам. Осторожно постучав в дверь, я услышала стон Анфисы:
– Фиса, нам нужно сначала обезболивающее…
– Тогда прикройтесь.
Через пару мгновений до меня донеслось:
– Заходи.
Ну прикрылись они очень условно, поэтому я, скинув их одежду на пол и сделав уколы обезболивающего, ретировалась в гостиную.
А там куратор очень эффектно ломал перегородки, из которых был сделан шар. Присев, я с наслаждением наблюдала за сильным, красивым мужчиной.
Тем, кто находился внутри странной конструкции, было не так хорошо, как остальным. При каждом ударе куратора там раздавались стоны и мат. Но вот все было разломано, и Джордано с Громовой смогли выбраться из своей ловушки. Вид у них был тот еще.
Адмирал сферы исследований был, как и Ремарк, наполовину раздет, но хотя бы в брюках от мундира. Платье Киры оказалось разорванным.
И пока я во все глаза смотрела на открывшуюся мне картину, в комнату зашла сладкая парочка.
– Кира, что с тобой случилось? – в шоке спросила Анфиса.
Подруга потерла лоб рукой и выдала:
– Если бы я знала.
Тут мы все призадумались над этим вопросом и разместились по сидячим местам, чтобы окончательно прийти в себя после пробуждения.
Посидев так некоторое время, я поняла, что придется отправляться за теми препаратами, которые я заказала дополнительно к обезболивающему. Встав и молча сходив в спальню, где лежала коробка, вернулась и сделала себе инъекцию.
– Что это ты делаешь? – поинтересовалась Ася.
– В данный момент вколола себе лекарство, которое нормализует мое состояние в самое ближайшее время и поможет памяти вернуться.
– Я тоже хочу! – воскликнула сестра.
Как же им сказать?
– Давайте, Мельник, – сказал Ремарк.
Я вопросительно просмотрела на него.
– У вас всегда бывает такое выражение лица, когда вы хотите сообщить плохие новости, – пояснили мне.
Упав в ближайшее кресло, я начала рассказывать:
– Данный препарат применяется для адаптации психики после серьезных операций и снятия тяжелого постоперационного состояния. Есть у него и еще несколько свойств. Его могут вколоть, если у пациента амнезия, связанная с механическим повреждением. В обоих случаях он в дополнение ко всему еще и обеспечивает временную импотенцию. Это касается не только мужчин. Хотя, конечно, в первом случае все намного сложнее.
В комнате стояла тишина.
– Насколько временную? – дрожащим голосом спросил Гер.
– Две недели минимум. У каждого по-разному.
Все молчали. Потом сестра с Кирой одновременно встали и подошли ко мне.
– Делай, – сказала подруга. – Я хочу точно знать, что было этой ночью.
Пожав плечами, я сделала уколы. И выжидательно посмотрела на мужчин.
Первым поднялся Тиберий и молча приблизился ко мне, потом Ремарк, а внутри Гера шла ожесточенная борьба. Мне даже стало его жаль, но вот и он подошел ко мне за инъекцией.
Закончив со всеми, я решила дать последние пояснения:
– Память будет возвращаться медленно и урывками. До конца… э-э… временной недееспособности вы все должны вспомнить. Вспышки воспоминаний могут спровоцировать как люди или события, так и сон. Как-то так.
Вся компания мрачно на меня взирала, но я им больше ничем помочь была не в силах.
– В общем, я думаю, мы с подругами сейчас пойдем. Вы не против, сэр? – спросила я у Ремарка.
– Нисколько.
– Тогда мне нужно найти свой костюм и воспользоваться вашей ванной.
– Ни в чем себе не отказывайте, – съязвил куратор.
Наверное, именно в этот момент все в комнате обратили внимание на то, в чем я сижу. И на нас внимательно посмотрели.
– Ремарк, а где спала Фиса? – очень проникновенно спросил Джордано, впившись глазами в побратима.
– У меня в спальне, – ответил адмирал и сквозь зубы добавил, как бы нехотя: – Предвосхищая твой следующий вопрос, отвечу сразу. Со мной на кровати.
Я сидела красная, Ремарк очень злой. Но у нас никто ничего не спрашивал. Да и что мы могли ответить, если сами не знали?
Не в силах больше здесь находиться, я встала и отправилась обыскивать квартиру на предмет своей одежды. Но нашел ее куратор. В кухне, привязанную к крюку, который был вбит в потолок.
