Марк Романов - Суд Проклятых
— Мне совсем туда никак? — глухо произнесла Ханна, уже зная ответ.
— Нет, — категорично покачал головой капитан «Искандера». — Посмотри на меня, девочка. Разве хочешь быть такой?
Ханна невольно отстранилась, передёрнув плечами от неожиданного предложения, а вовсе не от брезгливости.
— Я думала, это после неудачного эксперимента… — пролепетала она. В присутствие этого странного человека с пронзительным острым взглядом умных глаз она теряла всякое желание настаивать или проявлять дерзкий характер.
— Да, — кивнул Сандерс, — после эксперимента. Он как раз назывался высадкой прямо в зоне активных боевых действий на малой шлюпке. Врачи потом шутили, что половина моей системы тут и есть половина уцелевшего транспорта, с которой я не пожелал расставаться.
Он молча развернулся и возвратился за свой стол, снова оказавшись частью помещения. Ханна постояла ещё с минуту и, опустив плечи, поплелась к себе.
«Я ничего не могу сделать, — думала она, чувствуя нарастающую панику в смеси с отчаянием и накатывающей слабостью, — совсем ничего. Даже помочь ему на планете. Я беспомощна, как ребёнок, которого насильно увозят из дома».
«Верь, — шепнул ей её же голос в голове. — Ты можешь верить. Он вернётся. Он всегда возвращается. Просто верь».
Шойц кивнула своим мыслям, но одновременно с этим задумалась, а не найдётся ли на той же Эклектике что-то, что сможет вытащить Марка и остальных из глубокой тёмной пещеры. Эклектика славилась обилием средств нападения и силовой поддержки. Один только шестой отряд чего стоил. Бывшая судья-экзекутор немного успокоилась. Теперь у неё появилась надежда и призрачный вариант хоть чем-то помочь Марку. Ну и остальных за компанию вытащить будет неплохо…
После того, как Шойц покинула капитанский мостик, глава учёного состава исследовательского рейдера серьёзно призадумался. Он без интереса взирал на красочные изображения поступающей в режиме реального времени информационные сводки, подперев подбородок кулаком.
Капитан Сандерс достаточно прожил на свете, чтобы понимать: совершенных расчётов не бывает даже там, где они произведены самим богом. В жизни главы ромашковцев были и надежды, и разочарования, и сломленная карьера с последующим неофициальным изгнанием подальше от планетарного комитета главных управленцев наукой.
Говоря иначе, его, как и пару десятков недоумков, способных изобретать только жующие штаны и сосущие стеклоочистители, буквально собрали на один корабль и выбросили в открытый космос. И пусть «Искандер» был оборудован по последнему слову техники, пусть на любой планете ему предоставлялось всё необходимое, пусть Сандерс имел почти неограниченные полномочия в своей среде изучения аномалий. Пусть всё было именно так, но…
Но и сам корабль, и его обитатели для всех оставались отверженными, которых просто так не выбросить — могут и уплыть к противнику. Если сделать ничего путного он и не сможет, то трепать языком о том, в чём принимал участие, или видел лично, способен вполне.
А мусор надо аккуратно убрать. Подальше от значимых проектов, чтобы не засрали, но и не так далеко, чтобы он думал, будто его выкинули.
И Сандерс знал этот расклад как никто иной.
— Она предстанет перед нами, чтоб ликом светлым отворить дверей, затворённых замками, случайный плен, что должен жить?
Голос этого кривляки в старомодной венецианской маске заставлял капитана «Искандера» кривиться от бессильной злобы и неприязни.
— Да куда же она денется, с корабля-то, — вяло ответил он призраку, возникшему прямо перед ним. Худощавое тело грациозно перетекло в другое положение и обвело взглядом помещение, медленно поворачивая маску с блестящими стёклами в глазницах из стороны в сторону.
«Зачем я на это подписался?» — с грустью подумал капитан.
«Затем, чтобы опять, как в годы юные, былые, над миром так легко порхать, как могут лишь теперь другие», — тут же получил он мысленный ответ.
— Без мыла ты уже не шило, — буркнул Сандерс, — а всего-то жопокол.
В глубине души, где уже давно не было ничего, кроме серого пепла сгоревших амбиций и надежд, Сандерс понимал своё малодушие. Понимал и осознавал всю тяжесть совершённого предательства. С другой стороны, этот странный тип, представившийся сбежавшей разработкой с той же Эклектики, обещал капитану новое тело. И даже показывал, как это будет, транслируя переход некоего Макса прочь из его же тела, которое занял новый носитель.
Сандерс согласился помочь при случае вернуть на Эклектику хотя бы одного человека, способного обращаться с имеющимся там оборудованием, договариваться с местными жителями и знать расположение и схемы подходов.
Специально Сандерс не собирался делать ничего, так до конца и не доверяя этому типу в маске, но и при удобном случае пасовать не собирался. Ему ясно представлялось своя выгода в любом случае. Если он поможет этому долбоёбу в гротескной маске, он получит новое тело. Если помочь не удастся, он останется в привычной обстановке. В конце концов, сейчас Сандерс с трудом представлял, на кого он вообще работает, и не собьют ли его свои же покровители, когда он станет собирать на борт уцелевших приспешников Ле Роя.
Он ничего не знал точно, расчёты были невозможны, предугадать ситуацию не представлялось возможным, а, следовательно, можно потом валить всё на царящий хаос и бунт на Марсе.
21.5 Романов. Высадка на Марс
Полковник окинул пристальным взглядом десантную палубу, и, скрежетнув затворной рамой игломета, сплюнул на поцарапанное покрытие. План высадки, утверждённый и наскоро построенный в вирт-имитаторе, был загружен всем живым участникам операции, и казался отличным. «Но это до первого контакта с противником, — подумал Романов, изучая телеметрию десантников и ботов огневой поддержки. — Сколько таких безупречных планов я видел, и сам писал — и ни один через полчаса после приземления не годился ни на что, кроме, разве что подтирки для задницы. Если распечатать на мягком пластике, конечно».
Впрочем, свои мысли Марк предпочёл держать при себе, чтобы не сбивать настрой команды. «Учёных — в резерв, однозначно. Пусть идут кучей и постреливают по целеуказанию скаута-Шута. Автоматы — вперёд, пока местные разберутся, в кого стреляют, Молчун и Рысь их подавят. Ракетная установка и снайперский комплекс — это вам не «союз меча и орала», ядерный гриб вам в глотку. Это круче… — он машинально пересчитал костюмы и поморщился. На миг Романову показалось, что людей стало на одного больше. — Бред. Откуда тут посторонние? — он пересчитал личный состав ещё раз и убедился, что лишний экземпляр исчез. — Остаюсь я в качестве командира и затычки. Игломет с гиперзвуковыми дротиками, плазмомет, микрогранаты… Ещё Рик с чем-то мощным, дай бог, не с тахионником… Должно хватить. Только бы танков не было, да и летунов тоже не хотелось бы».
— Готовность плюс один, приготовиться к сбросу модуля, — прохрипело в канале связи. — Ребята, там, внизу, жарковато. Берегите задницы…
— Романов готов к сбросу, — Марк захлопнул забрало и вдохнул чистый воздух, пахнувший какой-то пряностью. — Спасение утопающих — дело рук мимо проплывающих, — добавил он на общей частоте подразделения, и выслушал ответные смешки и похрюкивания. — Пусть враг бережётся…
— Сандерс вас понял, полковник. Удачи! Готовность ноль, сброс модуля…
Голос капитана потонул в вале помех и стрёкота, десантная палуба вместе с закреплёнными в индивидуальных подвесках бойцами и ботами вздрогнула, и, встряхнувшись, рухнула вниз. Кто-то матерился в общий канал, кто-то плакал, но большинство просто вцепились в фиксаторы, и, кажется, молились. Романов отметил на телеметрии растущие объёмы отходов жизнедеятельности в накопителях скафандров, и тихо хмыкнул. Сухими остались только он, команда «Александрийской Рулетки», Морган, флегматично сжимающий в руках здоровенную бандурину, напоминавшую анфас гибрид саксофона и плазменной винтовки, и ещё один десантник в задрипанном костюме столетней давности.
— Приготовится к касанию! — полковник глубоко вздохнул, насыщая кровь кислородом, и подивился тому, как быстро всплывают из глубин памяти вбитые ещё в училище привычки и ухватки. Сейчас его голос звучал почти с такими же интонациями, как у старшины Космодемьянского. Тот, правда, напоминал медведя, втиснутого в тесный скафандр, и рычание старшины воспроизвести не получалось, как и обильный русский мат в изящных и неожиданных сочетаниях… Но общий настрой Марк передал точно. — Заср-ранцы! Всем оставить генетический материал в пробирках. Третья и вторая группы, после приземления занимаем позиции вокруг модуля, ждём команды. Остальным найти укрытие и не отсвечивать…
— А можно, я немножко полетаю? — невинный голосок Шута прерывался какой-то суетой, шуршанием и тихим мяканием. Марк выругался, и понял, почему тот выбрал не самый лучший, но самый большой по размеру разведывательный бронекостюм. — Так давно мечтал о небе…
