Кто не спрятался, я не виноват! - Сергей Сергеевич Эрленеков
По рассказам отца, за этот смертельный грех, страшные и опасные существа, называемые Богомольными СтАрушками, порвали бы нечестивца на Британский Флаг. Хотя ни как выглядит Британский Флаг, ни эти самые СтАрушки, отец не рассказывал, видимо очень страшно. Да и то, видел Митрофан в биологическом музее, этих Космических Астероидных Богомолов, страшилища действительно жуткие. Представить же их разумными, натасканными на убийство, не позволяла даже его богатая фантазия. Вообще, КАБы являлись боевым подвидом Арха-Пехотинца, и, в свое время от них пострадала не одна планета. Вот и Ушастые привыкли, что все к ним относятся как к редкой друзе ископаемого хрусталя. Они просто не ожидали, что напорются на такую мощную встречу. И то, несколько парней из двух экипажей отправились отращивать новые тела.
После внезапного нападения, изящный эсминец успел сделать всего два залпа, и самые нерасторопные под них и попали. А что не говори, но лазерные импульсные излучатели у аграфов что надо, пусть они и считаются легкими. Пробили и щиты, и броню, и даже прочный корпус, как простую фольгу. Попали бы в реактор, и все, амба экипажу! Но ограничилось все только разбитыми гипер-двигателями и покореженным каркасом. Тактика Митрофана, придуманная буквально на коленке, сработала на все сто процентов. Все оказалось намного проще, парни взяли ушастых нахрапом, а те банально растерялись. Несмотря на технологии, реальных боев это не заменит. А экипаж, видимо, был совсем не опытный. Митрофан даже не знал, насколько он был прав!
И вообще вспоминая весь, оказавшийся очень скоротечным, бой, молодой командир понимал, что все оказалось проще чем планировал. Оставалось только выяснить причину. Все непонятное было опасно, а значит, пока не выяснится вся подноготная, расслабляться было рано. Да и захвачен оказался только ангар, он был на удивление пустынен, и сейчас парни готовили мобильные укрепления и устанавливали абордажные турели. Экипаж пока еще прятался в глубине корабля, и его еще только предстояло подавить. Но об этом Митрофан вообще не переживал! Все же боевые скафандры, модифицированные при участии его Великого Отца, превосходили любое подобное защитное оборудование в известной части галактики. Спрашивается, для чего все это нужно, если можно подавить команду эсминца при помощи пушек залетевших в ангар перехватчиков?
Ответ же был достаточно просто, пушки даже легких фрегатов-перехватчиков разнесут тут все к духам вселенной. А парень уже считал этот корабль своим. Даже сложно представить сколько очков колонизации он получит, если сдаст его на верфь, для реверс-инжиниринга в неповрежденном виде. Взрыва реактора Митрофан тоже не боялся, так как его активность была подавлена при помощи внешних устройств-нейтрализаторов*, а энергия из накопителей откачана модулями-«вампирами»**. Удобная штука для штурма и захвата кораблей. Хотя во всей эскадрилье всего два корабля были оснащены подобными девайсами, но на одиночную цель этого вполне хватило. Теперь остался только старый добрый штурм силами экипажей кораблей.
Я буквально чувствовал, как копится напряжение за воротами. Экипаж аграфов тоже готовился к контратаке. Долго ждать не пришлось. Створки внутренних дверей ангара распахнулись, и на обалдевших от такой наглости абордажников выплеснулась волна примерно из сотни невысоких, одетых в темную броню с закрытым шлемом аграфов. Но вот возглавлял атаку высокий воин в тяжелой, усиленной экзоскелетом черной с серебристой растительной чеканкой броне. Вот только, этот воин, вместо тяжелого плазмогана, или еще какой-нибудь эффективной хреновины держал над головой, в молодецком замахе, тяжелый двуручный вибро-меч. Кроме того, видимо, чтобы усилить эффект устрашения, он еще и рычал во время атаки:
— Га-р-р-р-р-ра!!!
Бежать до парней ему было около сотни метров, и подобными штуками их уже давно было не удивить. Таких хомячков они еще в учебке отлюбили. Бойцы уже развернули станковый лучемет, но Митрофан взмахом руки остановил их. Ему не хотелось портить такой офигенный доспех. Парень уже представил, как офигенно он будет смотреться в нем на ежегодном пиру, куда приглашались самые доблестные воины Свободной Империи. И это было настоящей выставкой тщеславия. Точнее, в данном случае, боевой доблести. Так как тут демонстрировалось диковинное трофейное оружие, и, конечно такие же необычные трофейные доспехи. И облачение этого аграфа, ну очень вписывалось в этот парад воинских достижений. Поэтому Митрофан решил использовать то оружие, которое передалось ему от отца, а именно — псионику.
В этом деле он значительно поднаторел за последнее время, вплотную приблизившись к середине «В»-ранга. Вот и представился случай испытать свою силу в боевых условиях. Командор поднатужился, слегка, ну ладно, довольно сильно выпучив глаза. Отец, во время их тренировок, называл такое выражение лица — глазами срущей собаки. Но расслабиться в столь экстремальных условиях было сложно. Поэтому, когда сконцентрированная энергия вырвалась из тела, ощущения облегчения были сравни тем самым, когда долго терпел и… успел:
— Умри! — и пафосный жест рукой.
И воин умер. Митрофан не ощущал в нем биения жизни, вот вообще не ощущал. И это было странно. Потому, что даже полностью мертвое тело еще какое-то время сохраняет живые клетки. Ногти, например, растут еще неделю после смерти, бактерии в кишечнике вообще не умирают. А тут был полностью мертвый разумный, то есть абсолютно. И это было странно, страшно, но оооччень перспективно. Такого не умел еще никто их большой семьи Клим. Вообще многие из потомков Федора Клима могли что-то эдакое. Например, сдавить телекинезом так, что из живого существа потечет сок. Какой сок, да любой, вы когда выжимаете сок из апельсинов называете его апельсиновым. Так и из животного получается кошачий, или, к слову, человечий. Другие убивали, просто выжигая мозги, или вынося их, чем-нибудь тяжелым. А вот так, чтобы захотеть смерти человека, и тот вот так просто умирает. Удивительная ультимативная способность. Родня обзавидуется!
Но поразило другое, вся сотня мелких аграфов экипажа внезапно остановилась, упала на колени, и уперлась лбами в пол, протянув руки вперед. И только тут Митрофан заметил, что обводы тел членов экипажа какие-то очень женственные. Да сама ситуация напрягала. Почему они вот так вот прямо сразу взяли и подчинились. Обалдел не только юный командор, но и все парни были в ах…обалдении. Тогда он просто приказал:
— Снимите шлемы!
Шлемы быстро и бесшумно сложились и исчезли за спинами. И только тут до Митрофана начало доходить. Весь экипаж эсминца был женским, и не прост женским, а состоящим из клонов, и суда по всему, клонов абсолютно свежих. У аграфов
