Путешествие по чашам весов. Правая чаша (СИ) - Старлайт Ёжи

Хоуп включил оружие, и то вспыхнуло густым красным цветом, подобно рубину или только что пролитой крови. Гдаш молча смотрел на противников. Со стороны казалось, что их силы неравны: высокий, почти двухметровый гомогиен, весь опутанный толстыми канатами вздувшихся мышц, и среднего роста, чуть худощавый Озби. Но замком был опытным воином, недаром он долгие годы носил звание мастера клинка, поэтому никогда не судил противника по внешности.

Хоуп кипел ненавистью, стремясь поскорее уничтожить противника. Молодой вагкх был спокоен. Он и в тренировочных боях на «Синей чайке» сохранял такую самоуглубленность, которая просто выводила Гдаша из себя, но делала его практически непобедимым соперником. Озби тоже видел, что его противник силен и очень высок. Это обстоятельство не испугало его, а почему-то напомнило давний поединок между Комдой и Гдашем, свидетелем которого он случайно оказался.

Комда тогда тоже казалась слишком слабой по сравнению с могучим замкомом, но победа в поединке досталась именно ей. Озби решил использовать ту же тактику, к какой прибегла тогда Комда, то есть сбить противника с толку, а потом, обнаружив его слабое место, одним ударом завершить поединок.

Враги сошлись в центре площадки. Другие гомогиены, поднявшиеся следом за своим вожаком, остановились на ее краю. Гдаш тоже отошел в сторону, но клинок выключать не стал. Поединок поединком, но бдительность терять не стоило, поэтому мужчина держал в поле зрения не только Озби и Хоупа, но и остальных гомогиенов.

Хоуп сделал первый выпад, и поединок начался. Клинки, сталкиваясь, гудели, а потом разлетались в разные стороны, но яркие полосы, вычерчиваемые ими в воздухе, казалось, еще продолжали мерцать и после того, как они уже переместились в другое место. Озби не пытался отвечать на удары с силой, равной мощи Хоупа. Конец его меча ткал невидимую паутину, тело совершало незаметные ускользающие движения. Обладая способностью все схватывать на лету, он уже через несколько минут провел против Хоупа его же прием. Гдаш довольно усмехнулся. Уникальные способности Озби, которые так злили его в тренировочных поединках на «Синей чайке», здесь, наоборот, внушали уважение. Замком испытывал гордость за своего ученика.

Гомогиен чувствовал, что победа ускользает. Вагкх двигался слишком быстро, с легкостью уходя от его ударов. Он, как песок, просачивался сквозь пальцы, оставляя соперника ни с чем. Хоупа охватило бешенство. Он стал наносить удары с удвоенной силой. Казалось, рубиновый клинок режет густой жаркий воздух Лаира на куски.

Озби по-прежнему оставался спокойным. Только его янтарные глаза с каждой минутой горели все ярче. Он видел, что Хоуп начинает делать ошибки, и теперь ждал подходящего момента, чтобы использовать промах соперника в своих целях. И эта минута наступила. Хоуп высоко поднял клинок, собираясь нанести удар, который в случае удачи раз и навсегда покончил бы с ненавистным вагкхом, но внезапная боль, разлившаяся по телу, не дала ему довести движение до конца.

Удивление появилось на лице Хоупа, когда он почувствовал, что руки и ноги больше не слушаются его. Он еще успел посмотреть вниз, на рассеченную и истекающую кровью грудь, когда новый удар в живот заставил его, спотыкаясь, сделать несколько неуверенных шагов и упасть на землю. Озби посмотрел на застывшую в смертельном оскале морду Хоупа и испытал удовлетворение.

Стражники, увидев смерть своего вожака, двинулись на вагкхов. Бой начался. Впервые Озби сражался в полную силу. Не нужно было сдерживать себя и беречь противника. Два клинка, оранжевый и зеленый, кружились, вспыхивая и поражая врагов. Гомогиены после их первой атаки, которая закончилась смертью нападавших, на несколько минут остановились, а потом сменили тактику. Они стали держаться подальше от вагкхов и активней заработали копьями с длинными изогнутыми клинками на концах. Озби и Гдаш тоже перестроились и стали атаковать врагов по очереди. Пока один сражался, другой прикрывал его с флангов.

Черные тела убитых зверолюдей, словно вал, окружали каменистую площадку, на которой проходило сражение. Озби, убив очередного противника, подумал: «Мы уничтожили почти весь отряд, который преследовал нас, а на площадку поднимаются все новые и новые зверолюди. Откуда они берутся?» Крикнув Гдашу: «Прикрой!» — он упал на камни и, не обращая внимания на то, что царапает о них грудь и плечи, перекатился к краю площадки. Посмотрел вниз, туда, откуда появлялись враги. То, что мужчина увидел, заставило его присвистнуть от удивления и выругаться. Гдаш, который никогда не слышал от Озби подобных выражений, спросил:

— Эй, парень, что ты там увидел? Наверное, нечто особенное?

— Вы угадали, командир. Не хочу вас огорчать, но весь карьер заполнен гомогиенами. Их там целая толпа, словно муравьев в растревоженном муравейнике. Нам повезет, если мы сможем продержаться еще какое-то время. В чем-в чем, а в противнике у нас недостатка точно не будет!

Глава 59

Вал из тел мертвых гомогиенов становился все выше. Вагкхи потеряли счет времени. В одну из кратковременных передышек Озби еще раз посмотрел вниз. Гдаш, увидев усмешку на его лице, даже не стал спрашивать о количестве врагов. И так все было ясно. Не так давно Гдаша ранили. Коготь одного из гомогиенов пропорол ему бедро. Левая штанина тут же пропиталась кровью и стала твердой.

Замком перенес вес на правую ногу и посмотрел на Озби. Если можно было выбирать товарища для последнего в жизни боя, он, не задумываясь, выбрал бы именно его. Тренировки на «Синей чайке» не прошли для них даром. Мужчины не просто сражались вместе, они чувствовали друг друга. Озби смахнул рукой пот, заливающий глаза, и, улыбнувшись Гдашу, поднял меч, собираясь продолжить сражение.

Клинки, вспыхнув, опять закружились, исполняя сложный и постоянно меняющийся танец. Вагкхи сопротивлялись уже в основном из присущего их народу упрямства. Озби держался, потому что не хотел оказаться слабее раненого и измученного Гдаша, а замком не мог позволить себе быть слабее «мальчишки».

Но бесчисленные враги и жаркое солнце Лаира делали свое дело. Удары вагкхов становились не такими точными, а клинки, казавшиеся до этого невесомыми, сильно потяжелели. Озби, сражаясь рядом с Гдашем, вдруг услышал, как тот запел. Хотя, конечно, пением назвать это можно было лишь условно. Мужчина исполнял речитативом знакомую Озби еще с детства песню.

Вагкх вспомнил, что когда отец был еще жив, он усаживал мальчика к себе на колени и напевал эту мелодию. Озби всегда плакал, слушая ее. Отец смеялся над слезами ребенка, в то же время удивляясь упорству, с каким тот просил исполнить ее снова и снова.

В песне говорилось о юноше, который пришел служить в десантный отряд. Враги обманом заманили его вместе с друзьями в ловушку. В этой засаде он был смертельно ранен. Погибая, он просил товарищей рассказать о том, как сражался и погиб. Озби вслушивался в слова старой песни, автора которой не знал, и опять возвращался в детство.

Гдаш полурассказывал-полупел, заканчивая строку ударом клинка. Озби, не задумываясь, стал придерживаться этого же ритма. В очередной раз поднимая клинок для удара, он вдруг почувствовал, как что-то изменилось. Все еще не понимая, чем вызвано это ощущение, он внимательно посмотрел по сторонам. Нет, здесь, на площадке, все оставалось по-прежнему.

Мужчина опять поднял оружие и вдруг понял, откуда взялось это странное чувство. Он увидел, что браслет, который перед посадкой на планету дала ему Комда, светится синим. И вспомнил, что она говорила о браслетах энергий. Озби принялся напряженно озираться вокруг, одновременно сдвигаясь к краю площадки. Сделав еще несколько шагов, он посмотрел вниз и радостно вскрикнул.

Прямо на толпу гомогиенов опускался черный гостевой челнок, давя своим прозрачным днищем тех, кто не успел отойти в сторону.

Люк корабля открылся, и на песок выпрыгнула Комда. Она посмотрела вверх и, увидев Озби, улыбнулась. Потом быстрым, почти неуловимым для глаз движением, выхватила из укрепленных на спине ножен сверкающий зеркальным блеском клинок. Во второй руке вспыхнул и засветился голубым пламенем энергетический меч. Женщина небрежным движением головы отбросила волосы назад, за спину, подняла клинки и вступила в бой.