Роберт Силверберг - Другие тени Земли

— Че связалась со мной днем по радио. Они одолели три четверти Кеньюны. Но ниже их сейчас вьюга, поэтому они не могут вызвать вертолет со спасательной станции в Катманду. И, конечно, вьюга не помешала ей найти меня на другой стороне планеты и пожаловаться на свои затруднения. Во всяком случае, я обещал ей придумать что-нибудь.

— Как же, черт побери, ты собираешься снимать их с горы?

— Ты спустишься на высоту двадцати футов и зависнешь над землей, а я спущусь и доставлю их на корабль.

— Двадцать футов! — Пятнистая планета медленно поворачивалась под ними. — Ты хочешь вернуться на вечеринку живым?

— Ты получил ионолет, посланный тебе Аароном?

— Мы на нем и находимся.

— Он должен быть достаточно чувствителен для таких маневров. А ты дока по части управления кораблем. Так или нет?

— Ну, ладно, постараюсь, — осторожно произнес Лок. — Я еще больший дурак, чем ты, — он засмеялся. — Постараемся, Принс!

Снега и горы медленно плыли под ними. Лок ввел в компьютер координаты горы, сообщенные Принсом. Принс перегнулся через плечо Лока и настроил рацию.

Женский голос ворвался в кабину:

— О, вон там! Посмотрите, это же они! Принс! Принс, дорогой, ты пришел, чтобы спасти нас? Мы, бедные, уже все покрылись гусиной кожей. Принс!.. — ее голос перебивала музыка и какой-то гомон.

— Спокойнее, Че, — произнес Принс в микрофон. — Я же говорил, что придумаю что-нибудь, — он повернулся к Локу. — Здесь! Они должны быть где-то тут.

Лок изменил частоту, и “Калибан” стал спускаться, слегка сносимый вбок гравитационными искажениями, создаваемыми горой. Навстречу вырастали скалы, зазубренные и пламенеющие.

— Эй, смотрите! Смотрите все! Разве я не говорила, что Принс не позволит нам пропустить вечеринку и помереть здесь со скуки?

И другие голоса:

— О, Сесил, я не могу сделать…

— Сделай музыку погромче…

— Но я не люблю анчоусы…

— Принс! — кричала Че. — Поторопись! Опять начинается этот снег. Ты знаешь, Сесил, ничего бы этого не случилось, если бы ты не вздумал проделывать эти салонные штучки с…

— Иди сюда, солнышко, потанцуем!..

— Я сказала: нет! Тут рукой подать до обрыва!

Под ногами Лока, на экране в полу, в лунном сиянии проплывали снега, гравий, крупные глыбы.

— Сколько их там? — спросил Лок. — Корабль не так уж велик.

— Ничего, как-нибудь втиснутся.

На заснеженном утесе, проплывающем по экрану, стала видна группа людей. Некоторые из них сидели на зеленом пончо в окружении винных бутылок и корзин с едой. Некоторые танцевали, некоторые сидели в шезлонгах. Один вскарабкался на торчащий обломок скалы и щурился, глядя на спускающийся корабль.

— Че, — сказал Принс, — мы здесь. Запаковывайте все. Мы не собираемся болтаться здесь целый день.

— Благи небеса! Это ты? Эй, поднимайтесь все! Мы спасены! Это Принс.

На утесе сразу же была развита бурная деятельность. Молодые люди забегали, хватая вещи и запихивая их в рюкзаки. Двое сворачивали пончо.

— Эдгар! Не выбрасывай! В нем сорок восемь градусов, и такие бутылки на дороге не валяются. Да, Хиллари, ты можешь сменить музыку. Нет! Не выключай обогреватель, еде рано! Ох, Сесил, ты совсем дурак. Б-р-р-р! Ну, полагаю, через минуту-две мы будем готовы. Конечно же я потанцую с тобой, милый. Только не рядом с обрывом. Подожди минутку. Принс! Принс!

— Че, — позвал Принс, когда Лок опустился еще ниже. — У вас там есть какая-нибудь веревка? — он закрыл микрофон рукой. — Ты видел ее в “Дочерях Майами”? Где она играет тронувшуюся шестнадцатилетнюю дочь ботаника?

Лок кивнул.

— Это не было игрой, — он убрал ладонь с микрофона. — Че! Веревку! Есть у вас веревка?

— Сколько угодно! Эдгар, куда задевались все веревки? Мы же поднялись сюда на чем-то! А, вот они! Что нам теперь делать?

— Вяжи большие узлы через каждую пару футов. Сколько до нас?

— Сорок футов? Тридцать? Эдгар, Сесил, Хосе! Вы слышали? Вяжите узлы!

На экране в полу Лок видел тень яхты, скользящую по скалам. Он еще немного опустил корабль.

— Лок, открой люк в двигательном отсеке, когда мы будем…

— Мы в семнадцати футах над ними, — бросил Лок через плечо. — Люк там, Принс, — показал он, — и он уже открыт.

— Прекрасно.

Принс открыл дверь и нырнул в двигательный отсек. Холодный ветер коснулся спины Лока. Дэн и Брайен удерживали корабль под порывами пурги.

На экране нижнего обзора Лок видел, как один из парней бросал веревку на корабль. Принс, стоя у открытого люка, пытался поймать ее искусственной рукой. Третья попытка оказалась удачной. Сквозь ветер прорвался голос Принса:

— Отлично! Я привязал ее. Поднимайтесь!

Один за другим они начали карабкаться по веревке.

— Теперь ты. Посмотри…

— Парень, да здесь колотун! Стоит только выбраться из-под нагревателя…

— Я держу тебя. Как раз…

— Не думай, что мы бы это сделали. Эй, не хочешь ли сорокавосьмиградусную “Шатонеф дю Папа”? Че говорит, у тебя не может быть…

Голоса наполнили рубку.

— Принс! Какое счастье, что ты спас меня! У тебя на вечеринке не найдется турецкой музыки девятнадцатого века? Мы не могли поймать ни одной местной станции, только учебную программу Новой Зеландии. Веселенькое дельце! А Эдгар выдумал новый способ ходьбы. Надо опуститься на четвереньки и раскачиваться при этом вверх и вниз. Хосе, не свались обратно на эту дурацкую гору! Немедленно подойди сюда и поздоровайся с Принсом Редом. Это он устраивает вечеринку, а у его отца гораздо больше миллионов, чем у твоего. Теперь закрой дверь и давайте выйдем из машинного отделения. Ох уж эти машины и прочие штуки! Они не для меня.

— Выходи, Че, и развлекай теперь капитана. Ты знакома с Локом фон Реем?

— О боже! Мальчик, который всегда побеждает в гонках? Ну почему у него больше денег, чем у тебя?

— Ш-ш-ш! — прошептал Принс, так как они уже входили в централь управления. — Я не хочу, чтобы ему это было известно.

Лок поднял корабль над горами и только тогда обернулся.

— Вот таким и должен быть тот, кто берет призы! Вы такой красивый!

Лыжный костюм Че Онг был абсолютно прозрачным.

— Вы побеждали на этой яхте?

Она оглядела кабину управления, сильно дыша после подъема на корабль по веревке. Покрашенные соски ее упругих грудей слегка расплющивались при каждом вздохе, упираясь в винил.

— Мне здесь нравится. Я еще никогда не бывала на яхтах днем. Позади нее послышались приближающиеся голоса.

— Никто не хочет сорокавосьмиградусного?

— Я никак не могу найти музыки. Почему здесь нет?..

— Сесил, есть у тебя еще этот золотой порошок?

— Мы поднялись выше атмосферы, глупая, и электромагнитные волны не доходят до нас. Кроме того, мы движемся слишком быстро…

Че Опт повернулась к ним.

— О, Сесил, где же этот восхитительный золотой порошок? Принс, Лок, вы обязательно должны попробовать! Сесил — сын мэра…

— Губернатора…

— …одного из тех крошечных миров, о которых мы постоянно слышим и которые так далеко отсюда. У него есть золотой порошок, который собирают в трещинах скал. Ой, смотрите, он все вдыхает его и вдыхает!

Планета под ними начала вращаться.

— Смотри, Принс, ты вдыхаешь его, вот так: хха! И все, что ты видишь, окрашивается в восхитительные цвета, все, что ты слышишь, наполняется невыразимыми звуками, и мысли слегка разбегаются и лезут в промежутки между словами. Лок, вот…

— Посмотрите-ка на нее! — засмеялся Принс. — Он же ведет яхту в Париж!

— О! — воскликнула Че. — Это ему не повредит. Разве что мы долетим немножко быстрее, вот и все!

Позади них послышался разговор:

— Где, она говорила, эта чертова вечеринка начинается?

— На Иль-Сент-Луис, в Париже.

— Где?

— В Париже, детка, в Париже! Мы приглашены на вечеринку в…

В середине пятого века византийский император Юлиан, устав от суматохи Ситэ де Пари (население которого, насчитывающее тогда около тысячи человек, жило в шалашах из шкур, теснящихся вокруг построенного из камня и дерева храма Божьей Матери) удалился на небольшой островок.

В первой половине двадцатого века королева косметики, стремясь избежать претензий Правого Банка и эксцессов со стороны левых, основала здесь свой Париж Пиеда Терре, стены которого внутри с большим вкусом были увешаны сокровищами искусства — в то время, как на берегу, на месте деревянного храма, поднялись две башни знаменитого собора.

В конце тридцать второго века центральная улица острова была залита светом фонарей, боковые улочки были заполнены музыкальными, зоологическими, питейными и ковровыми лавочками, а в небе вспыхивал фейерверк. Иль-Сент-Луис принимал гостей Принса Реда.