Очаги ярости (СИ) - Бреусенко-Кузнецов Александр Анатольевич

Да, Бенито не знал, но его не случайно столь многие обвиняют в особой наивности не от мира сего. Да, наивность Бенито — познавательный стиль, особая установка. Но она, кроме прочего, и простая «святая наивность», что пытается всякой ценою себя сохранить в жутких ужасах мира… Потому-то тебе предстоит Бенито сказать:

— Нет уж, хватит наивности! Больше её не надо!

И закончить обдумывать тему о зомби-волнах.

Полноценно закончить.

2

Зомби-волны — явление сложное, негомогенное. Потому-то, как правило, и невозможно сыскать одного виновника. Кроме того, как явления социальные, зомби-волны часто собой представляют преступления социальных групп. И, наконец, в основании преступления мы наблюдаем готовый уже прототип, что предложен земным колонистам планеты Эр-Мангали сидской ксенокультурой.

Уровни связаны ради одной деструктивной цели.

Прототип из культуры Сид провоцирует Галактический Альянс закрывать всю планету куполом «Карантина». Для того ли, чтоб мир оградить от заразы с Эр-Мангали? Нет, для Альянса (и Сида) гораздо важней оградить заразу от мира. Чем свободней зараза, тем увереннее Альянс.

Сид — провокатор Альянса; Альянс провоцирует местных; потому не случайно местная власть в отношениях с ним опирается на Н-связь, а Н-связь постоянно нуждается в зомбификации. А поскольку колония Эр-Мангали неминуемо и постоянно подвергается зомбификации в каждом контакте власти её с Альянсом, то, соответственно, местная власть первым долгом нуждается в умолчании и сокрытии сих неудобных тем.

3

Тот образец производства зомбификаций, что поучил хожденье на Эр-Мангали, происходит из ксенокультуры Сид. Основные его особенности таковы: производится по-живому, требует средств отбора энергии ярости из живых очагов, принуждает лишённое ярости тело подключиться к иным очагам (ярость-штрих демонического присутствия), предполагает на пике зомби-волны исключительную заразность, неспособность хранить новый тип и уровень ярости (недолговечность зомбифицирования).

Средства, пригодные у применению в целях данного типа сидской зомбификации, исключительно разнообразны. Все они предполагают наличие ксенокультурного компонента, но не обязательно сидского. Таковы, например, Х-блоки от огнемётов концерна «Цфат» (технология на основе культуры Кин), элементы мясных шкафов Оломэ (технология на основе культуры Ро), ряд особенно ценных артефактов, добытых на Эр-Мангали — аутентичных для ксенокультуры Сида.

То, что многие средства способны помочь воплотить один образец, говорит нам о том, что образец в отношении средств первичен. Для чего же так много средств? Чтобы приблизить единый образ местной зомбификации чуть ли не к каждому.

4

Из обилия средств вырастает обыденность преступления.

Из единого образца — его же сакральность.

Между тем и другим в напряжении мается местный люд горнорудной колонии.

Всякий скажет: сакральные уровни или стороны в любом феномене главные. Но, с другой стороны, юридическая задача нас копаться зовёт не столько в сакральном, сколько в обыденном.

Вера в сакральность вопроса «кто виноват?» уведёт далеко. Это вопрос-обманка. Но ответ на него надо дать, чтобы двигаться дальше.

Помнить о виноватых надо всегда: чтобы отсыпать им меру положенной справедливости.

Это важно, тем более, что высшие уровни преступления — ксенокультурный и групповой — часто являются фоновыми, а тем жёстче выходит на первый план уровень индивидуальных амбиций того или иного зомбификатора.

Всё, что в Сиде зовётся уровнем личной ярости.

5

Ярость амбиций выходит на первый план при изучении вопроса «кто виноват?». Правда, виновность должна бы тем самым предполагать ясный умысел, осознание зомбификатором, что же он делает.

Но достигалась ли кем-то ясность таких осознаний?

Нет, если здесь осознать — не заучить наизусть алгоритм зомбифицирующих действий, а суметь эти действия так иль иначе осмыслить. Ведь пока не осмыслил, эти действия не твои. Кем-то вынуждены. Может, кем-то из ксенокультуры. Тёмными безднами Сида.

Ну так кто был виновен в творении зомбоволн?

Кто из местных сподобился и явил вину на экспертном уровне, полагающем осмысление всех событий?

Археологи Бек и Шлик из Башни Учёных. Эти первые всех познакомили с ксенообразцом. Лучше других понимали значение зомби в жизни колонии на Эр-Мангали. Понимали замешанный на человеческих жертвах принцип действия антенны Н-связи. Всё понимали, а как применили? Для покоя, свободы движения мысли в Башне Учёных. Для мельчайших интриг. Для чужих, в основном, интересов.

Ну и где же их Башня теперь? Кажется, Флорес сжёг. Надо думать, не только Башню.

Кто ещё виноват? На экспертном-то уровне.

Доктора Хойл и Джойс? Несомненно. Но вполне ли они сознавали, что они делают? Здесь, пожалуй, сомнения остаются. Доктор Хойл сам себя под конец накрыл закономерным итогом. Доктор Джойс не случайно отпущен Бенито Родригесом. Оба пытались играть на негодном поле. Оба пытались хоть как-то надуть Альянс. Не надули. И, может быть, в том основная досада.

Но, как видно, сам тип эксперта-зомбификатора — вымирающий тип.

Для зомботворчества больше ума не надо.

6

Что рассказать о простом зомбификаторе-исполнителе?

Он исполнитель. В том-то и самое главное. Зомбификатор ли — это дело десятое. Всё, что ни скажут — исполнит. Скажут — зомбифицирует. Скажут — убьёт просто так. Скажут — убьёт с тем особым изощрением, при котором людей принуждают ждать наступления зомби.

Но исполнитель — и сам он ресурс расходный. Долго ему не жить. Запоминать имена исполнителей — гиблое дело. Ну, например, какой-то Курносый Пепе. Или недоброй памяти Прист. Или, скажем, Ортега.

Тут уж не важно, получал ли хоть кто из указанных лиц приказание Рабена на запуск зомби-волны. Важно: могли получать. И исполняли бы ревностно. Так же, как Призму похитили у Бенито.

7

Наконец, без малейших сомнений, виновны заказчики. Это власти Эр-Мангали. Рабен и Флорес — и всякий подобный Мендоса. Эти типы немногое знают о зомбификации. Знают главное: к кому обратиться. И прилагают к вопросу свои аппетиты.

Гаду Мендосе уж больно хотелось двух лишь вещей: тёплого места на Ближней шахте, да мести бедняге Стэнтону. И, казалось бы, честно борись, при чём же тут зомби? Но для честной борьбы, поди, не хватало ума. Верно, подлец не имел ни малейших понятий, что доброго с этого будет, и чем дело закончится для него самого.

И у Рабена — в точности та же история. Та же опять нездоровая страсть подсидеть Бенито. Воля объехать других на кривой козе. Постоянная воля, бьющая пенным фонтаном. Воля из тех, что зависит от места в игре, не от имени человека. Рабена можно убить — воля его останется. Станет волей какого-то очередного Эрнандеса.

Наконец, пара слов и о преступнике Флоресе. Этот тип — самый главный на Эр-Мангали. И до самых недавних пор избегал соучастия в практиках зомбификации самым счастливым образом.

Ведь ему-то какое дело до зомбосвязи? Пусть уж Рабен заботится — вроде, его это бремя. А Великое Древо — царит, беззаботно царит. Признавая возможной любую Н-связь с Альянсом…

Но теперь — не тогда. Ибо Флорес уже просвещён. Он узнал, что Н-связь обеспечена зомбификацией, а узнав, не подумал от неё отказаться. Очень даже наоборот. После гибели Ближней шахты он послал свой излишек охраны отжимать у Эрнандеса шахту Лесную. Для чего это может ему пригодиться? Для того, чтобы дальше продолжить торговлю с Альянсом.

И продолжать зомбосвязь.