Дети Предтеч (СИ) - Козырев Виктор Алексеевич

— Согласился бы на их цену? — уточнил Мишин.

— Затягивал время, отчаянно торговался, но, возможно, из этого ничего бы не получилось, — пожал я плечами.

— И сколько нам ещё блуждать? — уточнил Кузьмичов.

— Пока не вернётся звездолёт или пока нас не найдут.

Мы походили ещё немного по улицам города, заглядывая в лавки и общаясь с местным населением. Знаете, про Россию часто говорят, что мы смесь западной и восточной культуры. Так вот, у местных черта была выражена куда ярче. На базаре приходилось отчаянно торговаться, а сами продавцы сочетали в себе восточную витиеватость и западную практичность.

— Знаешь, мне это всё напоминает, Одессу, Ленинград и ещё некоторые наши города, — заметила Яська, когда мы рассматривали дома, в которых жили и работали ромеи. — Старые их кварталы…

— Неудивительно, — вмешалась Вронковская. — При императрице Екатерине Второй строили, подражая византийским образцам.

Последние лучи местного светила уже исчезали в наступающей тьме, на улицах зажглись фонари, когда на связи появилась Блохина, которая передала нам послание от Столяровой.

— Вот и всё, — улыбнулся я. — Теперь можно и пообщаться с Великим Логофетом, не стоит заставлять ждать, столь высокопоставленную особу.

Сказав это, я направился к ближайшим стражникам и коротко обрисовал ему, кто мы и что нужно. Стражи обрадовались и несколько грубо сопроводили нас к мрачному Никифору Кантакузену, который ожидал у небольшого дворца, где мы обитали, обменялись с ним парой слов и покинули небольшую площадь перед зданием.

— Вы сделали очень большую ошибку, господин Кирьянов, — изрёк он, когда молчание затянулось.

— Почему же? — удивился я. — Да вы и сами знаете, что в нашем деле, проверять информацию необходимо, а порой и жизненно важно.

— Да, — согласился он. — Но вы поступили, как купец, оценив реальную стоимость товара. Но…

Он вздохнул и сделал несколько шагов по площади, давая кому-то знак. Я положил руку на оружие, то же самое сделали Кузьмичов и Мишин, да и Вронковская с Дианой не растерялись. Кантакузен усмехнулся.

— Как купец, — повторил он. — Но не как аристократ, который понимает, что не всё измеряется в примитивной схеме, купи-продай. Есть более важные вещи. Например, хорошее отношение к вам Феодора Ласкариса, великого логофета империи. На этом можно было бы построить хороший союз, но вы лишили себя такой возможности. Может быть, навсегда, а может быть на какое-то время.

— Но постойте, — удивился я. — Мы ведь можем вам помочь противостоять нашествиям Ардат Тангорихкс, как это уже было с другими народами.

Кантакузен отрицательно покачал головой.

— Не притворяйтесь, что вы не поняли. Ваши действия, это не действия друга и союзника, а будущего врага, который ведёт свои дела, собираясь ударить в спину, едва подвернётся момент.

Что-то было не так. Но вот что, я понять не мог. Вроде бы Кантакузен говорил, всё верно, однако я чувствовал, что он ведёт свою игру. Ладно, все эти несвойственные Византии рыцарские заморочки, в конце концов, могли нахвататься от европейцев, но я кожей ощущал какую-то хитрость, обман.

— Я хочу поговорить с кем-то выше по положению, — бросил я.

— Нет смысла, — улыбнулся Никифор и развернул бумаги, которую достал из кармана. — Великий логофет предписывает вам покинуть нашу землю, как можно быстрее, любым удобным для вас способом.

Он снова сделал какой-то знак и из темноты вышли слуги, которые поставили перед нами наши вещи. Я бросил взгляд и заметил, что подаренных нам ружей среди не было, зато были подарки, которые мы преподнесли базилевсу и его окружению.

— Вы понимаете, что это равносильно объявлению войны? — уточнил я.

Никифор Кантакузен улыбнулся.

— Если уж мы смогли выдержать атаки дьявольских отродий, именующих себя Ардат Тангорихкс, то и с вами как-нибудь справимся.

— Не справитесь, — буркнул я, но уточнять, что псевдоимперцы воюют с ними подстраиваясь под уровень развития и военную мощь не стал.

— Возможно, — пожал плечами Кантакузен. — Но мы попробуем. И ещё. Даже не пытайтесь появляться на землях наших союзников. Они вас не примут и ничем не помогут

— Огласите весь список, пожалуйста, — криво ухмыльнулся я.

— Вы поймёте, — парировал Никифор.

Ничего не оставалось, как вызвать «Бумбараш», с помощью открывавшего портал межпространственного передатчика и подняться над планетой на флаере, дожидаясь, когда Марина откроет портал и подберёт нас.

— Какие-то они обидчивые, — выдал Кузьмичов. — Просто из-за того, что мы попытались узнать информацию из другого источника…

— Да не в этом дело, — отмахнулся я. — Не это, так к чему-нибудь ещё докопались.

— Я тоже заметила, — вмешалась Диана. — Вернее, Артемида зафиксировала своими датчиками. Отношение к нам изменилось, после твоей речи про Ханаан.

Я кивнул.

— Сдаётся, господин Кантакузен знает больше чем говорит, — согласился я. — Но вот вопрос, это знает он или правящая верхушка империи?

Вопрос повис в воздухе. Тем временем наш флаер состыковался с «Бумбарашем» и мы перешли на звездолёт.

— Марин! — я не стал дожидаться, когда дойду до кабины пилотов, активировал связь. — Срочно ко мне Столярову!

— Она осталась в Нифльхейме, — сообщила Марина. — У неё возникла идея…

Я не дал ей договорить и рывком распахнул дверь в кабину.

— Так. Что. Вы. Наделали?

Глава 17. Тьма в глазах смотрящего

Ноябрь 2008 года

— И чего ты так разбушевался? — проворчала Стерлядкина, когда я отправил ребят Кузьмичова готовить флаер к новому полёту. — Ритка — нормальная девушка. Хитрая и осторожная, я замечу. Не эта вот авантюристка.

Она мотнула головой в сторону стоявшей в стороне Кати Новиковой и продолжила.

— Ничего такого она там устраивать не собирается, просто сбор информации, установление контактов…

— Про это можно забыть, — бросил я. — Нам здесь не рады, поэтому надо убираться как можно скорее.

— Флаер будет готов через двадцать минут, — доложил Кузьмичов. — Товарищ Кирьянов, так что же такого вам прислали, из-за чего вся эта история завертелась?

— На одной из обнаруженных в этом секторе планете есть огромный портал, который ведёт только в одну сторону. Все, кто проходил им, исчезали навсегда, потому что — как предполагают местные, с обратной стороны открыть его невозможно.

— Невозможно или не дают? — уточнил Мишин.

Я пожал плечами.

— Кто знает? Возможно, он вообще ведёт в безвоздушное пространство.

— План действий? — спросил Кузьмичов.

— Для начала вытащим Столярову, — решил я. — Потом посовещаемся, как нам действовать дальше.

Мы стартовали в уже открытый по знакомому адресу портал. Почему-то я беспокоился, и руки мои слегка потряхивали. А в голове непрошено включилась песня группы «Кино».

Постой, не уходи! Мы ждали лета — пришла зима. Мы заходили в дома, Но в домах шёл снег. Мы ждали завтрашний день, Каждый день ждали завтрашний день. Мы прячем глаза за шторами век.

И почему я так беспокоюсь за эту рыжую заразку, которая часто меня раздражала? Как будто я не терял уже боевых товарищей и подчинённых. Или просто хватит? Может быть, это неправильно, когда гибнут в мирное время? Но я же знаю, ради чего всё это и почему мы и сами готовы сложить голову.

Нельзя сказать, что мы успели, но совершенно точно не опоздали. Наш флаер подлетел как раз в тот момент, когда Рита Столярова и приданные ей бойцы заняли первый этаж, заблокировав все выходы сверху. Это была ошибка. Им следовало покинуть башню, возможно уйти далеко в пустыню, ожидая подмоги сверху. А так они оказались в ловушке, потому что вражеские бойцы были не дураки, спустившись из окон второго этажа, попутно потеряв нескольких солдат, осадили их на первом этаже.

Хорошо, что я успел это заметить, когда мы кружили перед спуском, выбирая место для посадки.

— Проклятье! Уходим! — приказал я Стерлядкиной, когда рядом с флаером засвистели пули.