Чуть ближе к звездам - Владимир Андреевич Кривонос
— Ты куда?
— Это номер Стива.
— Что ты в нем забыл?
— Пошаримся в холодильнике. Нужна газировка.
— Зачем?
— Увидишь фокус.
Валерий включил фонарик на мобильнике. В пустом помещении плавало одеяло, словно ковер-самолет. Компанию ему составляла плоская вытянутая подушка. Валерий подлетел к невысокому на уровне кровати холодильнику. Открыл дверцу. В ней выстроились в ряд три бутылки, зафиксированные специальными держателями. На этикетках аппетитно красовался разрезанный пополам лимон. Валерий отстегнул пару, одну бутылку передал недоумевающей Авроре. Они вновь оказались в коридоре.
— Летим к мостику второго сектора. До него барахтаться двести метров, поэтому нужен двигатель. Надеюсь, там дверь открыта.
— Какой еще двигатель? — Аврора хлопала глазами, ничего не понимая.
— Увидишь, — бросил в ответ Валерий. — Давай руку, нам нужно крепко обняться.
— Что?!
— Не спрашивай.
Они приблизились друг к другу, руки Валерия обхватили ее талию. У Авроры участилось дыхание. Сквозь ткань комбинезона она ощутила его упругие мышцы.
— Я откручу пробку на своей бутылке. Твою прибережем.
До Авроры начала доходить его задумка. Она одобрительно посмотрела в глаза Валерия, находившиеся совсем рядом, щекой чувствуя тепло его дыхания.
Он осторожно отвинтил пробку, и они одновременно оттолкнулись от стены. Газированная вода с шипением вырвалась из узкого горлышка, придавая ускорение их телам. Выровнявшись, они помчались по центру коридора.
Приближался поворот. Аврора зашмыгала носом, втягивая воздух.
— Что такое?
— Запах, похожий на сварку. Чувствуешь? — Аврора глянула на браслет. Его экран замигал оранжевым, показывая, что кислорода осталось двадцать процентов. — Одеваем маски.
Валерий отшвырнул в сторону, ставшую ненужной, пустую бутылку. Они облачились в кислородные маски, похожие на намордники. Впереди коридор искривлялся длинной косой. Показались плавающие обломки. В стене зиял проем с остатками двери на петлях. Долетев до проема, они заглянули в каюту. Стекло овального иллюминатора было разбито, подушка застряла в пробоине, не давая воздуху вырываться наружу. Но через неровные щели он все равно уходил, издавая свист, похожий на завывание ветра. Даже таких щелей было достаточно, чтобы создать мощную тягу в дверном проеме.
— Нас тащит в каюту. Откручивай, живо! — пробубнил голос Валерия сквозь маску.
Аврора сжимала пробку в руке, пытаясь откупорить бутылку, влажные пальцы скользили, и ничего не получалось. Валерий жестом попросил отдать ему бутылку. Аврора протянула газировку.
— Держись за меня! — приказал он.
Она обхватила Валерия. Рывком он откупорил бутылку. Пробка выстрелила как пуля из нарезного ружья. Газированная вода фыркнула фонтаном. Они вылетели из каюты и врезались в стену. Отскочив, как шайба от бортика, они понеслись к противоположной стене. Валерий задвигал ногами, пытаясь скорректировать полет. К стене они приблизились по касательной. Задев поверхность стены подошвой, Валерий направил себя и Аврору вдоль коридора.
Впереди их ожидала еще одна перегородка. Она смутно чернела в темноте, к которой глаза успели уже привыкнуть. Но все же света не хватало. Выкинув вторую опустевшую бутылку, Валерий вынул из кармана мобильник. Яркий луч фонарика вспыхнул, неожиданно ослепив глаза. Перегородка оказалась совсем рядом. По инерции, полученной от газировки, они со всей скорости влетели в стену, не успев затормозить. Мобильник выскользнул из пальцев, полетел, вращаясь, в противоположную сторону. Луч света заплясал по стенам, постепенно удаляясь. Коридор вновь погружался в темноту.
Аврору охватила дрожь.
— Ты что?
— Да так, не обращай внимания.
— А все же?
— С детства темноты боюсь.
Аврора сунула руку в карман, нашла телефон. Влажными пальцами включила фонарь. Осветившийся вновь коридор успокоил ее. Они осмотрелись. В тридцати метрах как мираж возникла открытая дверь. Она должна вести на главный мостик второго сектора. Дверь казалась маленькой, размером с холодильник, что в номере Стива. Валерий и Аврора расцепились, медленно поплыли, приближаясь к выходу. Вот-вот они влетят на мостик… Но что это? Проем оказался заперт. Видение, в котором обоим почудилась открытая дверь, рассеялось при их приближении. Из груди Авроры вырвались рыдания. Она заколотила кулаками в твердую панель. Звук гулко отдавался, словно насмехаясь над двумя несчастными. Аврора сорвала маску. Из глаз выделялись капли слез, превращаясь в прозрачные шарики, окружавшие голову, словно спутники планету. Аврора плакала не от ссадин и ушибов. Ее охватило отчаяние от того, что они оказались отрезанными от служебных помещений, где могли еще оставаться люди. Ее силы были на исходе. Живот сводило от голода. Полная волнений ночь после неудавшегося ужина, а затем поиски выхода из жилых секторов высосали из нее все запасы энергии. Она чувствовала себя иссякшей батарейкой, отдавшей весь заряд до последнего электрона.
— Это Шпала виноват. Он все двери заблокировал.
— Кто? — не понял Валерий. Он тоже снял маску и уставился на Аврору.
— Брат мой, Александр. Я так его с детства зову. Он меня Мальком назвал, а я его Шпалой.
— Смотрю, ты его не очень-то жалуешь.
— Было бы за что его любить.
— Чем-то насолил?
— Он всю жизнь пытается меня опекать. Строит из себя знающего жизнь, а от самого жена ушла, даже года вместе не прожили. Последней каплей была его выходка, когда он не пустил меня на встречу с парнем. Мы с ним долго переписывались, и когда он прилетел специально из Иркутска, мой братец запер меня дома, забрал телефон и отключил от сети. Парень так и не дождался, а я ему не смогла сообщить о том, почему меня нет.
— И что потом с этим парнем?
— Он уехал. Я пыталась объяснить, что это все брат. Но он мне не поверил. Так мы и расстались, ни разу не встретившись.
— Ты до сих пор думаешь о нем?
— Вспоминаю, когда братец появляется рядом. И на меня каждый раз накатывает злость.
— Может он добра хотел? Уберечь тебя от непоправимого?
— Не знаю, чего он хотел, но отношения испортил. И сейчас отрезал нас от всего, оставив тут умирать.
— Он, скорее всего, даже не подозревает о том, что мы здесь. У тебя же есть телефон, позвони ему.
Аврора замотала головой.
— Не хочу выслушивать его нотации, которые последуют, когда он узнает, что я
