Елена Первушина - Жертва
Больше у пристани лодок не видно, и Рея думает с надеждой, что, наверное, поиски Евы идут полным ходом.
Лив выводит лодку в длинный прямой канал, окружённый бескрайним полем, заросшим жёлтой колючей травой. Приглядевшись, Рея замечает, что на поле низко стоит тёмная вода, и канал – всего лишь проход, прорубленный в траве. Сам канал зарос какими-то кожистыми плотными жёлтыми листьями так, что воды почти не видно. Лодка хлопает по ним днищем, и воздух моментально наполняется горьковатым смолистым ароматом.
– Это синие лотосы, – объясняет Лив. – Здесь они не цветут, зато у поселка – целая клумба. Скоро увидишь.
Когда они отъезжают от базы на достаточное расстояние, Рея просит:
– Лив, мы можем поговорить?
– Здесь? – удивляется Лив.
– Да, лучше без свидетелей. Я приехала не просто в гости. У меня серьёзное дело.
Лив заглушает мотор и оборачивается:
– Я слушаю, дорогая.
Рея протягивает ей личник, на который скопировала запись у Смолинского.
Лив просматривает её и говорит голосом Ли Риджуэй.
– Это космические пираты… Я узнаю их шаги.
Рея не знает, что сказать. В той, прежней, жизни Лив, как правило, отпускала шуточки именно тогда, когда была очень серьёзна и сосредоточенна. Но эта Лив совсем не похожа на старую, то есть на молодую себя.
– Это не первое нападение на трассе Эс-Мар, – произносит Рея наконец. – Но раньше пилоты, по инструкции, сразу позволяли нападающим уравнять скорости и отстреливали груз, а пираты забирали его и улетали. Ева почему-то не захотела и затеяла войнушку. Не понимаю. Неужели гигатонна отходов ей так дорога? И пиратов тоже не понимаю: почему они стреляли на поражение? Зачем им пробитый контейнер? Ведь ясно же, что пилот будет прикрываться им…
– А ты видела хоть одно попадание?
– Постой… Нет! – Рея вспоминает, что Еву на записи ни разу по-настоящему не тряхнуло.
– А я не понимаю другого, – задумчиво говорит Лив. – У тебя явно есть данные, что ей удалось сесть на планету, иначе ты не была бы здесь. А если ей это удалось, Лесничество должно было начать поиски.
– Оно начало, разумеется. Вам не сообщили?
– Нет. Но это как раз неудивительно. У нас сложные отношения.
– Скажи, а в джунглях можно выжить? Ева там уже неделю, и даже если она посадила корабль успешно…
– Выжить-то не фокус, особенно с аварийным запасом. Его ведь не убрали из закладки?
– Не убрали.
– Но меня сейчас больше интересует предыдущий этап. – Лив заговорила как «профессор»; это был явный знак, что она «поймала волну». – Ты знаешь, что посадить кабину несложно – такой маневр предусмотрен: есть парашюты, есть двигатели коррекции…
– Спасибо, кэп, я в курсе.
– Угу. И ты в курсе, что опустить кабину вместе с грузовым отсеком невозможно. А обнаружить отстреленный грузовой отсек на курсе или на орбите вокруг планеты не сложно – там радиомаяк на такой случай. Его обнаружили?
– Вроде нет. Но тогда Ева должна была сгореть в атмосфере. – Рею передернуло, когда она произносила эти слова.
– Да. И уж поверь мне, этого мы не пропустили бы. Ни мы, ни Лесничество. И смысла начинать поиски вообще не было бы. Получается, Ева, нарушив все законы физики, всё-таки села. И мне очень интересно, как и, главное, зачем ей это было надо.
– И как её найти.
– Да. С этого, пожалуй, и начнём. – Лив запустила мотор.
– Кстати, а что у вас такое большое строят? – крикнула ей Рея.
– Исследовательский городок в северном полушарии. Там большое высокогорное плато, в половину северного континента. Называется Плоскогорье Снов. Лесов почти нет.
– Такой большой городок? – удивилась Рея, снова вспомнив статью.
– Да уж, не маленький. А сваи нормальные под наш посёлок уже сколько лет подвести не могут!
14
Канал быстро привёл их к озеру, где из воды поднимались длинные пряди, обвешанные синими цветами и цепляющиеся за высокие прямые деревья. Запах смолы стал сильнее.
– Ты ничего не вспоминаешь? – спросила Лив.
– Как мы зубы чистили в казарме. У пасты тот же запах.
– Ага, я как приехала в первый раз, подумала: «Теперь я знаю, из чего её делают».
– А помнишь, как Соня нас ночью намазала?
– В детстве не наигралась, – буркнула Лив, но тут же улыбнулась.
Она ловко лавировала между стволами. И вскоре вывела катер к деревянной полуразвалившейся пристани.
– Видишь? – сказала Лив. – Вот на таких сваях мы и живём. Смолистые стебли только у лотосов, деревья сгнивают за два-три десятилетия. Зато, говорят, экологично.
Посёлок был составлен из стандартных жилых модулей, но обстановка внутри, по меркам Эс, была почти роскошной. Деревянные панели на стенах, тростниковые циновки на полу. Вестибюль и коридоры освещали стеклянные лампы с настоящим живым огнём – тонкие лучины, по словам Лив, сделанные из стеблей синих лотосов, давали ровный приглушённый свет.
– Первым делом зайдём в детский сад, – сказала Лив. – Мне нужно договориться о поисках. Заодно познакомлю тебя со своими мальчишками.
Рея удивилась – с кем нужно договариваться о поисках в детском саду?
– А твой… мас здесь? – осторожно спросила она.
– Нет. Он уже два года как вернулся к своим, теперь у него гарем, как у всех взрослых масов.
– То есть вы в разводе?
– Можно сказать и так. Это очень интересная тема – социальная организация масов и как в неё включатся люди. Но лучше я потом расскажу.
Они долго шли по полутёмным коридорам, Лив то и дело останавливали разные женщины, приветствовали лёгким объятием, знакомились с Реей, говорили: «Ну я зайду вечером!» или «Ну ты зайди…» – и прощались.
Детские помещения, как поняла Рея, занимали весь юго-восточный угол посёлка. От обычных комнат их отделяли стеклянные двери. К удивлению гостьи, в большей их части царил тот же полумрак, что и в коридорах. Правда, когда открылась одна из дальних дверей, Рея краем глаза увидела залитую солнцем веранду, а за ней – открытый дворик с детской площадкой, но там сейчас никого не было. Все дети – не меньше двух дюжин – собрались в затемнённых помещениях. Кто играл в маленьком макете исследовательского форта, кто рисовал или лепил из воска на столах при свете смоляных ламп. Но большинство детей собралось вокруг маса – огромной, заросшей белой шерстью шестирукой обезьяны, которая, держа в четырёх руках кукол, показывала какой-то спектакль. Рея остановилась и невольно прижалась к стене. Она никогда прежде не видела вживую представителя манки сапиенс – аборигенов системы Мира. Масы, стоящие на первобытной ступени развития, оказались контактными ребятами и мирно сосуществовали с людьми, позволяя изучать себя, но при этом не стремясь перенять культуру гостей. Однако Рею каждый раз даже при взгляде на их изображение пробирала дрожь. Она, разумеется, знала, что «брак» Лив, как и браки всех женщин в посёлке, был фиктивным, а её дети зачаты с помощью нормальной донорской спермы, но всё же от самой мысли, что её подруга могла хотя бы дружить с таким существом, по спине бежали мурашки: настолько непривычно и чуждо оно выглядело. А уж видеть, как дети касаются его, теребят его шерсть, заглядывают в лицо и смеются! Рее остро захотелось вбежать и оттолкнуть чудовище, выкинуть его из детской.
Лив положила ей руку на плечо.
– Ты ведь не делала дополнительных прививок? – спросила она.
– Нет, – ответила Рея. – Мне никто не предлагал. Да и времени не хватало. А это принципиально?
– Не очень, – улыбнулась Лив. – Но тогда тебе лучше не ходить за дверь: мы-то не восприимчивы к здешним инфекциям, а вот масы к нашим – ещё как. Мальчиков я сейчас приведу, подождёшь здесь?
– Конечно, – с облегчением выдохнула Рея. – Но разве вы тоже называете их масами?
– Приходится. – Лив скривила губы. – Их самоназвание практически непроизносимо.
Лив зашла за стеклянную преграду и прежде всего подошла к столу, где с увлечением рисовали двое мальчишек – белокурых и взъерошенных. Лив обняла их за плечи и о чём-то спросила. Младший прижался щекой к её животу, не отрываясь от рисунка; старший сбросил её руку и побежал к шкафу – как выяснилось, за новой банкой краски. Лив пожала плечами, перемолвилась парой слов с женщиной, которая убирала игрушки, и отошла к стене, где почти в полной темноте сидел ещё один мас, качавший на коленях маленькую девочку. Лив присела рядом, запустила руку в шерсть на его спине, начала осторожно пропускать её сквозь пальцы, при этом что-то тихо говоря масу. Тот, не прерывая своего занятия, тоже запустил руку в её волосы. Потом провел пальцем с длинным крючковатым чёрным когтем по лбу женщины и неожиданно подняв голову, взглянул на Рею. Девушка порадовалась, что не стала делать дополнительных прививок, даже сквозь стекло тёмный внимательный взгляд отпугивал.
Но Лив, кажется, совсем не испугалась, а, напротив, вернулась очень довольная.
– Рюг и Аск – поросята, – сообщила она с улыбкой. – Не желают общаться, хотят закончить рисунок. Зато я обо всем договорилась, к утру у нас будут сведения от масов. Пошли ко мне домой, поешь, отдохнёшь.
