Карен Тревис - За чертой

— Тогда мне придется решить, стоит ли выживание одного вида той выгоды, которую его смерть может принести всем остальным, — заявила Чайяс. — Это касается и гефес.

— Возможно, придет день, когда вы снова захотите использовать с'наатат — во благо всех остальных видов, разумеется.

Вес'хар не чувствуют сарказма. Арас научился ему у людей. Чайяс поняла его высказывание буквально и повернулась к юссисси, который переминался с ноги на ногу у входа.

— Позови Местин. Скажи, что мне нужно с ней поговорить. Если она захочет, я сама могу пойти к ней.

Юссисси исчез, не произнеся ни слова. Казалось, Чайяс испытывает боль, и запах волнения не ослабел, даже, наоборот, стал резче. Она повернулась, чтобы уйти.

— Что бы ни случилось, мы помним, что ты сделал для нас и чем мы обязаны тебе, Арас.

Впервые за всю его долгую-долгую жизнь кто-то поблагодарил Араса за службу.

— Лучше поздно, чем никогда, — сказал он. Выражение непонимания на лице Чайяс его более чем удовлетворило.

Глава третья

Некогда я с трудом мог поверить, что Сатана столь же реален, как и Бог, но теперь я вижу, что несет с собой с'наатат, и уверен настолько, насколько это только возможно, что зло действительно существует. Если этот паразит не искушение дьявола, тогда я не знаю, что он есть такое. Он — грех. Если бы мы знали как, мы должны были бы его уничтожить. Но пока нам стоит только благодарить Господа за мудрость вес'хар, которые сдерживают его распространение, и за нашу веру, которая не позволит нам поддаться искушению фальшивой вечностью.

По причинам, которые уже никто и не вспомнит, ее прозвали Бирманской дорогой. Переход шел по эллипсу через срединный отсек «Актеона», и после окончания вахты у каждого была альтернатива: присоединиться к потоку бегунов трусцой, которые грохотали ботинками по кругу, или убраться поскорее с их пути. Линдсей предпочла бег.

На Безер'едже ей не приходилось этим заниматься. Тяжелая рутинная работа и высокая гравитация обеспечивали достаточную нагрузку для мышц. Но на борту «Актеона» едва ли можно найти подходящую работу, которая помогла бы оставаться в форме. Кроме того, для поднятия настроения ей требовался выброс эндорфинов. Сосредоточившись на дыхании, Линдсей размеренно бежала вместе с остальными уже пятый или шестой круг.

Никто никого не доставал. Каждый пребывал в своем замкнутом мирке. Во время бега звания ничего не значили. Люди намеренно надевали шорты или спортивные трусы неуставного цвета. Это не походило на обычную пробежку. Линдсей чувствовала себя так, будто покидает корабль вместе со спокойной и организованной толпой. Интересно. А не лучше ли было бы поставить беговую дорожку в одном из спортзалов?

— Ваши — анализы — до — сих — пор — чистые, — прозвучал у нее за спиной задыхающийся голос.

О, как же она ненавидит людей, которые стараются завязать разговор во время бега. А это — один из корабельных медиков, кажется, Санду…

— Вы о чем?

— Ничего необычного, — отозвался Санду.

Вот в чем дело… Линдсей вскипела. Она пропустила шаг и побежала рядом с ним. Потом схватила его за руку, и они отделились от группки бегунов, которые скоро скрылись за поворотом Бирманской дороги.

Они смотрели друг на друга, пытаясь восстановить дыхание.

— Может, объясните? — поинтересовалась Линдсей.

— Я подумал, что вам будет интересно. Ничего необычного ваши анализы не показали.

Раз в месяц все проходили обязательное обследование — обычная процедура во время полета.

— А что, должны были?

— Ну, вы же не знали, что Франкленд получила… биологический бонус, так? И вы говорили, что непосредственно контактировали с ней. Предположим, эта штука заразна…

— Думаете, я могла его подцепить? Почему мне никто ничего не сказал? Разве мое мнение не имеет значения?

— Обычная процедура биозащиты.

— Биозащищайте мою задницу! Скорее уж большие деньги.

— О, вы даже не представляете, насколько большие. — Санду поправил шорты и припустил трусцой вдоль Бирманской дороги. Линдсей осталось только смотреть на его виляющий зад.

Значит, они собирались использовать все способы, чтобы изолировать эту биотехнологию.

Линдсей отстранилась от переборки и снова перешла на бег. Окурт мог бы и сказать, что они ее проверяют. А что если бы что-то нашли? Ее передернуло. Линдсей постаралась забыться в ритме бега.

Бег — первоклассная штука, он помогает понять суть многих вещей.

Как они собираются добраться до Шан Франкленд?

Линдсей сосредоточилась на движении. Ответ придет сам собой. На мгновение ей подумалось, как это странно — дневной свет в металлическом тоннеле без окон, без неба… Длинная полоска лампы дневного света лежала у нее над головой, как трещина от взрыва верхней палубы, остановившегося во времени.

Она уже заканчивала, когда столкнулась с человеком, которого никак не ожидала увидеть снова. Столкнулась буквально — она врезалась в него, когда он выходил из люка. Он удержал равновесие и улыбнулся, причем улыбку эту ни у кого язык не повернулся бы назвать дружеской, теплой или по крайней мере приветливой.

Мохан Райат.

Определенно тут творится что-то такое, о чем ей никто не удосужился рассказать.

Шан никогда не отличалась особым терпением.

Она лежала на подстилке из сложенной в несколько раз ткани, смотрела на дверной проем и напряженно прислушивалась, пытаясь определить по звукам, сможет ли кто-то из домашних Ферсани остановить ее. Она бы попробовала нажать на дверную ручку, да только двери не было.

Вес'хар уловили, что ей нужно личное пространство, но не имели понятия об уединении. Сложно мыться и пользоваться уборной, если не можешь закрыть дверь. От ледяной воды, что лилась с потолка, когда Шан дергала за специальную цепочку, на несколько секунд перехватывало дыхание. Но потом в игру вступал с'наатат, и она снова начинала нормально дышать. И все равно было до боли холодно. Опять наваливались сны, она опять тонула в той темной комнате и снова боролась с паникой.

Где-то в отдалении звенело стекло, кто-то разговаривал. Шан уже явственно выделяла в речи определенные модели. Одеваясь, она тихонько сказала «вес'хар», просто чтобы попробовать, и внезапно уловила два звука — слово и обертон. Бог мой, даже голос меняется.

По привычке она вытащила пистолет и проверила предохранитель. Невиан, тебе никогда не стать копом. Даже не мечтай меня найти. Девятимиллиметровый — очень старая технология. Но за несколько столетий почти не претерпела изменений и до сих пор отлично работает. Если за этим оружием хорошо ухаживать, оно никогда не даст сбоя. Из рюкзака Шан достала гранату направленного действия.

Сержант морской пехоты Адриан Беннетт — застенчивый, преданный, но настоящий солдат — когда-то показал, как пользоваться этими штуками. Неизвестно зачем он оставил ей парочку, когда его подразделение отправлялось домой. Возможно, предвидел, что они ей понадобятся, и не ошибся. Но не об этом речь. Единственное, что сейчас имеет значение, — Арас.

Шан засунула гранату в карман куртки и отправилась на поиски выхода. По пути она встречала мужчин и детей. Но они просто посматривали на нее и не задерживали. Вероятно, считали, что одна гефес ничего не сможет предпринять в незнакомом городе.

Ей преградил дорогу мужчина.

— Ферсани предлагать пищу, — с трудом выговорил он по-английски.

— Я иду гулять, — ответила Шан. — Свел'бир. О'кей?

Снаружи в разные стороны разбегались выложенные тесаным камнем аллеи. Насекомые тем не любили тени, поэтому дорожки остались без перламутрового покрытия. На золотисто-медовом камне лежали пятна просочившегося сквозь переплетение лиан света. Возможно, прохладный камень не привлекал тем.

— Так-так-так, — пробормотала Шан и огляделась, чтобы выбрать направление. Каждая из дорожек выведет к краю террасы. Там у нее будет лучшее поле для обозрения. А можно идти на звуки. Вес'хар — существа шумные.

Она уловила легкий шорох от чьих-то быстрых шагов и машинально вытащила пистолет. Из-за поворота вышел юссисси и уставился сначала на нее, потом на оружие.

Шан сунула пистолет за пояс. Переборщила… Юссисси проследил взглядом за движением ее руки.

— Я хочу видеть Чайяс Чайл, — заявила Шан и сама удивилась, услышав в голосе обертоны. Язык вес'хар — вес'у — возникал в ее сознании из ниоткуда: слово тут, фраза там. — Вы можете показать мне ее дом?

— Возможно, вам лучше отправиться к ней завтра, — ответил юссисси. — Для начала сообщите ей о своем желании.

— Нет, спасибо. Проводите меня.

Похоже, сработало! Юссисси, очевидно, привык к властному обращению со стороны женщин, которые намного выше него. Не сказав ни слова, он повернулся и потрусил впереди нее, шлепая, как собака, которая шагает по кафельному полу.