Йэнна Кристиана - Дороги. Часть первая.
– Ты знаешь, – сказала Мира, – Арнис через неделю улетает в патруль!
Сердце екнуло и замерло. Ильгет посмотрела на подругу.
– Серьезно? Нет, он говорил что-то, но я не думала, что уже сейчас...
– Вы с ним совсем не разговариваете? – спросила Мира.
– Совсем, – коротко ответила Ильгет. Черные глаза Миры блеснули, но сказать что-нибудь она не решилась.
– Тяжело же, – Ильгет думала о другом, – ведь ему отдохнуть тоже надо... недавно только с акции, и снова в космос.
– Это его призвание, – заметила Мира, – с этим ничего не поделаешь, Иль, это такой человек. Ну а что, семьи у него нет. Меня-то вот в космосе со страшной силой тянет к Лукасу, к детям... я поэтому и отказалась от долгих экспедиций, занимаюсь вот испытаниями в ближнем космосе да в воздухе. Ну не знаю, может, слетаю еще как-нибудь, но сейчас пока Лэйн еще такая маленькая... А может быть... – Мира замолчала.
Ильгет испытывала почти физическое наслаждение, глядя на раскинувшийся вокруг поздневесенний пейзаж – цветущие рододендроны, от темно-алого, до белого, всех оттенков сиреневого и розового, нежно-салатовая, темно-зеленая листва, трава, и там, вдали, синяя полоска моря... И запах, неуловимо нежный, восхитительный запах весенних цветов. Дышать этим воздухом – не надышаться.
– Что – может быть? – спросила она.
– Что? – Мира будто очнулась.
– Ты сказала – может быть...
– А, да. Может быть, Арнису просто и не хочется оставаться... ну, плохо ему здесь.
Ильгет поняла, что Мира хочет сказать этим, и мудро решила не продолжать тему.
Она вспомнила о другом. Вчера Пита снова дулся на нее. Высказывал претензии. И тут он был, наверное, прав – она холодная. Он так красочно живописал, как ему с ней плохо... наверное, действительно плохо. Как бесчувственная лягушка, как бревно. Ильгет казалось, что она старается не быть такой. Но ведь сложно изображать страсть, которой нет.
– Мира... можно я... немного скользкая тема, но мне больше не с кем посоветоваться... как у тебя насчет секса с мужем?
Мира задумчиво посмотрела на подругу.
– Иль, а почему ты спрашиваешь? Догадываюсь, что у тебя довольно-таки хреново с Питой, так?
– Да если бы было хреново, мне-то все равно. Но ему плохо, понимаешь? Для мужчин это главная радость в жизни, а я...
– Ой... ты знаешь, для меня это тоже одна из главных радостей, – сказала Мира.
– Завидую, – вздохнула Ильгет.
– Я всегда так мечтаю... когда на акции, далеко от Лукаса. Знаешь что, Иль, я думаю, что у тебя может быть не все в порядке. Твое тело, если уж честно, столько пережило, такой стресс, что... ты с врачом не говорила об этом?
– Ну, я лечилась от вагинизма. Теперь боли нет, но все равно... При чем тут врач? Он же не может усилить мои желания.
– Обычный врач нет, но может быть, сексопатолог? Хотя у тебя же не патология... Ну не знаю. Есть такие психологи. Надо поискать в сети.
– Вообще это мысль, – согласилась Ильгет, – пожалуй, поищу. Вдруг поможет.
Ильгет стала посещать сексопатолога. Но психологические занятия, упражнения на расслабление пока не давали особого результата. Постоянное недовольство Питы и его требования еще усугубляли ситуацию. По требованию Ильгет, конечно, могла сделать все, что угодно, но вот того, что необходимо в сексе – любви, страсти, желания играть – моральное насилие никак не прибавляло. Скорее, наоборот.
Вскоре она закончила подготовку и сдала эмигрантский минимум. Экзамен длился восемь часов, четверо педагогов задавали Ильгет вопросы и задачи, совершенно не заботясь о порядке предметов, там был и простейший навигационный расчет, и математика, и теория подпространства, и космография, и физика, и генетика, и гуманитарный цикл – два иностранных языка (с этим у Ильгет проблем не было, в дополнение к лонгинскому она наконец-то выучила томи в совершенстве), история цивилизаций, история искусств, социология, психология... даже просто перечислить названия всех предметов – и то сложно. Но Ильгет готовилась долго и с мнемоизлучателем. Сдала она и физподготовку, но упрощенный курс дался ей легко, этим-то она занималась всерьез. Теперь и Пита начал заниматься по программе в спортзале, понимая, что сдавать все равно придется.
Вернувшись с экзамена, Ильгет не застала дома мужа. Это ее поразило. Пита никогда не выходил один, разве что в спортзал или по делам. Но он же никуда не собирался. И не предупредил, и не оставил сообщения. Ильгет позвонила мужу на спайс – ответа не было.
Ну и ладно. Она сможет сегодня побыть одна!
Боже мой! Чем бы заняться? Ванну принять... поваляться с книгой... гитара – а что, это мысль. За гитару не бралась уже несколько месяцев. Ильгет в волнении пересекла гостиную большими шагами. Писать... несколько месяцев даже не прикасалась к своему сайту. И даже не вспоминала о том, чтобы сочинить что-нибудь – какое там. Не до того было! И сейчас ничего в голову не идет...
Да, но Пита скоро придет... ну конечно же. Мало ли куда он мог выйти.
Ладно, пока устроим торжественный ужин... Ильгет вышла в кухню. И накрывать на стол не буду, подумала она. Ненавижу накрывать на стол! Положу себе на поднос все, что хочется... завалюсь на кровать, буду смотреть какой-нибудь фильм, какой-нибудь простой, про любовь, про эстаргов, про реальные, настоящие приключения в Космосе. Только не про войну. Она подошла к коквинеру, задумалась, из гастрономической медитации ее вырвал звонок вызова. Ильгет обернулась к экрану, ожидая увидеть Питу, не может же быть, чтобы он исчез так внезапно. Ей улыбалась Мира, черноглазая, с зачесанными назад гладкими волосами.
– Иль! Ну как?
– Сдала, – мгновенно сообразила она. Уже и забылось радостное событие.
– Это надо отметить, – деловито сказала Мира, – ты как насчет того, чтобы в «Ворону» завалиться?
– Прямо сегодня, что ли?
– А что? Я ребят предупредила, все в боевой готовности. Мужа бери с собой, – добавила она, помедлив, – хватит ему уже избегать нашего общества.
– А его нет дома, – сказала Ильгет слегка растерянно.
– Ну так тем более! Пошли.
Ильгет молчала.
– Чего?
– Да понимаешь... я думаю, что он вернется, – сказала Ильгет, – придет, а меня нет. Он расстроится.
– Да? – теперь, похоже, расстроилась Мира, – ну все равно. Я тебя поздравляю.
Она отключилась. Ильгет вздохнула. Представила уютные столики «Синей вороны», музыку с эстрады, вьющуюся по перегородкам зелень. Сто лет там не была. Сто лет не слышала шуточек Гэсса. И не пела с ребятами. Да и сама, собственно, не пела.
Она тщательно подавила нехорошие мысли. Что же поделаешь, муж дороже. Семья важнее. Заказала себе ужин, пирожные. Присела в гостиной, выбрала фильм...
Примерно через час раздался сигнал. Ильгет открыла дверь и вышла в коридор, ожидая увидеть Питу. Но в холл ввалилась целая толпа.
– Привет, Иль! – Лири чмокнула ее в щеку. Иволга обняла. Данг тоже обнял одной рукой – на второй держал младенца. Глаза Ильгет сияли безудержно.
– Ой, ребята, как здорово, что вы пришли!
Она не думала в этот момент, что скажет Пита... да ведь его и дома нет. И неизвестно, где он и когда вернется. Случиться с ним ничего не могло, мы ведь на Квирине все-таки.
– Заходите!
Началась мельтешня. Иволга с Мирой собирали на стол. Лири утянула Ильгет в спальню.
– Оденься поприличнее, Иль! Праздник все-таки.
Лири обожала наряжаться, да и других наряжать. Даже маленький Анри у нее был вечно разукрашен, как принц. Открыли шкаф. Лири придирчиво пересмотрела гардероб Ильгет. Тяжело вздохнув, выбрала палевое платье – в нем Ильгет давным-давно уже встречала Рождество.
– У тебя еще фанки были, надень к нему.
– Нет у меня их больше, – Ильгет переоделась, посматривая в зеркало. ЕЙ приятно было видеть свою фигурку. Кто бы мог подумать, что она когда-нибудь так преобразится – будто литая, с тонкой талией, высокой грудью. Мышц много чересчур. И лицо – Ильгет терпеть не могла свое лицо. Лучше на него не смотреть. Интересно, а как Пита относится к ее новой фигуре? Ведь никогда ничего не говорил об этом. Так же, как и об одежде. Ильгет даже и не стремилась красиво одеваться, Питу это, похоже, совсем не волновало. А может, волнует, да он не признается?
Дэцин качал на коленях ребенка Данга и Лири. Дедуля, подумала Ильгет. Все теснились вокруг стола, места было немного, кухня у Эйтлинов небольшая. Как на Ярне, подумала Ильгет. Чай на маленькой кухне. Гэсс разлил по бокалам светлое ву, всем, кроме Лири – та все еще кормила.
– Выпьем за нашу Ильгет! – Дэцин поднял свой бокал, – в общем... что я хочу сказать... в общем, Ильгет, здорово, что ты у нас есть!
– Ура! – сказала Иволга. Бокалы качнулись и зазвенели. Ильгет выпила, и вино весело промчалось по жилам.
– Спасибо, ребята! – сказала она звонко, – я так рада, что вы пришли!
Ей захотелось заплакать от счастья.
Только свербила тревога – где же все-таки Пита, и что он скажет, придя домой?
Хорошо еще, что Арниса нет. Он в патруле.
