Виталий Абанов - Элита Империи
— Это ты, Долл?
— Нет, сэр. Это Картман. Долл тут рядом.
— Хорошо. Запомните порядок. Первым идет Долл, за ним этот Просеро, потом я и Картман. Всем ясно?
— Ясно, сэр.
— Будьте внимательны и поднимайте ноги выше. Не хватало еще переломанных ног. — капрал запихал Просеро в самый центр их цепочки, чтобы тот ничего больше не натворил. Они медленно двинулись к выходу, сквозь клубы ослепляющего белого пара, плотные как вата.
— Извините, сэр… — на этот раз это был Картман, замыкающий.
— Что у тебя?
— По-моему все перепуталось, сэр.
— Ну?
— Этот молодой, где он? То есть, Долл идет впереди, я понял, потом вы, а потом я, потом…
— Картман, ты что совсем с ума сошел? — спросил капрал. Похоже у них у всех уже начинались галлюцинации.
— Ты дебил, Картман, я держу Просеро за плечо! Впереди идет Долл, его держит Просеро! А ты держишь меня. — терпеливо объяснил он еще раз: — Тебе понятно?
— Понятно, сэр. Вот только…
— Что там еще, Картман?
— Если Долла за плечо держит Просеро, Просеро держите вы, а вас держу я…
— То что, мать твою, Картман?! — уже не сдерживаясь заорал капрал.
— То кто тогда держит за плечо меня? — некоторое время в эфире царила тишина, нарушаемая лишь легким потрескиванием статического электричества, а потом капрал заорал:
— Ложись! — и начал вскидывать оружие, оборачиваясь назад. Хватка на его плече ослабла, должно быть Картман упал на пол и Бертовиц надавил на спуск, посылая назад, в белое марево пара веер лазерных лучей. Если бы капрал продолжал стрелять еще некоторое время, то он бы понял, что лучи лазера просто-напросто поглощаются частичками пара, вызывая еще большее испарение и затуманенность но никакого эффекта. Но капрал поскользнулся на чем-то мокром и упал лицом вниз, не выпустив из рук оружия. Упав и приложившись со всего маху об пол визором шлема он вдруг отчетливо увидел цвет жидкости, на которой он поскользнулся.
Кровь.
Капрал повернул голову вбок и увидел, что пар висит в нескольких сантиметрах от пола. Внизу, же, там, куда он упал все было видно. Лежащий совсем рядом Картман, с неестественно запрокинутой головой и лужей крови вокруг, трубопроводы, еще одна лужа, и кто-то в ней, наверное Просеро, у стены проломленный тактический шлем с разбрызганной красной-коричневой жижей внутри и надписью вдоль ободка — "Долл". И ноги. Две пары ног в легких, легкомысленных спортивных кроссовках, не принадлежащих никому из них. Капрал заорал, выдергивая из-под себя излучатель, но в следующий момент кто-то уперся ему в спину коленом и он понял, что их было трое.
— Чертов Просеро! — успел подумать капрал как раз перед тем, как его выключили ударом по шлему.
— Роб… то есть полковник… — клапан палатки отогнулся и появилось лицо лейтенанта Сонтра, как всегда перепачканное какой-то смазкой и очень виноватое.
— Что тебе, Сонни? — спросил Шухарт, не отрываясь от стола. Перед ним, на мониторе компьютера разворачивалась схема комплекса.
— Тут Рэм и Монти в канализационные шахты что на пятом уровне слазили… на патруль нарвались. Но ты не волнуйся, все чисто. — поспешил успокоить командира Сонтр, глядя, как тот поднял голову.
— Там человек пять было, они их в ножи взяли…
— Как это? — не понял Шухарт. Бойцы современной армии, увешанные оружием и сканнерами, датчиками движения и броней погибли от ножей Рэма и Монти, местных авантюристов и охотников. Может еще небо на землю упало?
— Там утечка пара была, и Рэм с Монти говорят, что "гости" как в пар попали, так и ослепли. Что-то у них с приборами случилось, они как котята во все углы тыкались. А у наших монохромные поляризованные очки с собой были, да респираторы, что ремонтники используют. В прошлом году, помнишь, авария на трассе была, так…
— Я помню аварию в прошлом году, Сонни. — перебил заместителя Шухарт: — Что там дальше?
— Ну, вот, они и воспользовались случаем, раз пар всех оглушил — подошли совсем близко и перерезали всех ножами, ты же знаешь их, у них ножи из сверхпрочной стали и размером с мою руку, наверное. Они еще ими аллигаторов на южном побережье потрошили…
— Пар? Ну, конечно же! Он горячий, а значит инфа-режим визора не работает. В нем примеси органики и металла, после зоны С и Д, а значит на работают и сканнеры по обнаружению металла и органики! Если была утечка, значит пар бил с силой, массы воздуха перемещались, сбивая детектор движения! Черт, да что-нибудь там обнаружить можно только в монохроме или с помощью масс-детектора. — сказал Шухарт, схватившись за голову: — Какая идея! Монохром не используют военные — слишком некачественное изображение, а масс-детектор слишком громоздок, чтобы нести его на руках, слушай, ты гений, Сонни! — Шухарт встал и в волнении стал метаться взад и вперед в тесном пространстве палатки.
— И звуковые детекторы также стали бесполезны — там наверное свист от утечки стоял, все сканнеры оглохли, а в обычном режиме также ничего не видно! Дуракам везет… — Шухарт сел и обхватил голову руками: — Но такое подействует только раз… только один раз, а потом они будут знать, потом они что-нибудь придумают… Сонни!
— Да?
— Ты говоришь, они убили всех? Никто не скажет об этой ловушке "гостям"?
— Эээ…
— Ну, вот, балбесы чертовы, тут такой шанс был сделать козью морду этим гадам, а они упустили кого-то, так?
— Ну…
— Молчи, вижу, что так. Оставили кого-то в живых?
— Да, Роб, но…
— Ну я же говорил! Ничего не могут сделать как следуют, теперь гости будут знать и в следующий раз не купятся на этот трюк!
— Роб… нет, они все сделали правильно… — сказал Сонни.
— Все сделали правильно? Что же ты тогда мне такую морду… — не договорил Шухарт. Ему вдруг стало страшно. Не за себя. За себя он уже давно не боялся, с того самого дня, как стало известно, что Лида и Дана пропали, что его дочки где-то потерялись в суматохе эвакуации. До сих пор он надеялся, что они эвакуировались со всеми, что их просто не найти в тех тесных коридорах, куда переселились сорок тысяч человек, ведь некоторые родители находили своих детей только через несколько дней, ведь ни толковой связи, ни учета не было. Жена Шухарта искала детей по бесчисленным палаткам и возле полевых кухонь, но пока результатов не было. А сам Шухарт надеялся. Это все, что у него оставалось.
— Они все сделали правильно, Роб… правда оставили одного в живых, но они взяли его с собой… это язык. — сказал Сонтр, отводя взгляд от командира.
— Язык… так ведь это хорошо, что язык. — сказал Шухарт, едва выговаривая слова. Слова застревали в гортани каменными глыбами, срывались с губ как в пропасть — безвозвратно, безнадежно…
— Ну, они его сразу и допросили, как только в безопасное место приволокли. А потом сразу ко мне… я и говорю, мол, давайте я сам шефу скажу, а то вы… и вообще… прости меня, Роб… прости, что так все получилось…
— Что ты мелешь? — спросил Шухарт, вставая: — Что. Ты. Мелешь?! — он схватил лейтенанта за грудки и встряхнул.
— Дана и Лида… они… я же сразу говорил, много раз говорил, Роб, чтобы родители следили, нельзя на пляжи без взрослых, там же аллигаторы бывают… а теперь вот… десантники Сунны их "ягуарами" называют… Роб… — говорил лейтенант Сонтр, путаясь и мешая слова. Шухарт медленно разжал пальцы.
— С ними еще пятеро подростков было… я сказал им пусть пока молчат… родители не знают, а я к тебе сразу… — говорил Сонтр, но Шухарт уже не слышал его. Он словно погрузился в какую-то ватную стеклянную тишину, звуки и запахи исчезли, исчезли и краски, он просто смотрел в пространство, а перед его глазами медленно расцветала черно-белая роза, покрытая уродливыми шипами, вырастая и заполняя сердце чудовищной, звенящей пустотой.
— Где он? — спросил Шухарт, не узнав своего голоса.
— Роб, не надо, это ничего не решит, а потом мы еще не все узнали и Галактическая Конвенция… — начал было лейтенант, но Шухарт стиснул зубы и медленно, страшно медленно произнес: — Я. Хочу. Знать. Где. Он.
— Он тут, за палаткой. — Шухарт поднялся с места, его тело сразу словно бы отяжелело, он сделал несколько тяжелых, бесконечных шагов к выходу из палатки, отогнул полог, увидел Рэма и Монти, старающихся не глядеть ему в глаза и стоящего между ними человека в военной форме со связанными руками. Шухарт, не обратив ни на кого внимания, медленно подошел к пленнику.
— Говори, что знаешь. — сказал он, чувствуя, что он на самом деле где-то далеко, где-то там, где нет этих уродливых черно-белых роз и этого нелепого человека в военной форме с перепачканными ботинками и кровоподтеком на нижней губе.
— Капрал Бертовиц, сэр, порядковый номер триста сорок пять ноль восемь сигма тридцать, войсковая часть — подразделение мотопехоты первой пехотной дивизии Белейского Таганата. Согласно Галактической Конвенции имею право не отвечать на остальные вопросы, сэр. — сказал пленник, пытаясь выпрямится.
