Траун. Измена - Зан Тимоти

Зато, если воинская удача сегодня с ними, скоро они доставят грискам последнее послание.

— Истребители ускоряются, — прокомментировал Таник. — Расходятся в стороны, готовятся «сжать кулак».

— Параметры?

— Сдвоенный лазер, четыре ракеты, легкий электростатический барьер.

То есть нечто среднее из арсенала грисков. Вполне разумный выбор для секретной вылазки вглубь вражеской территории, где командиру понадобятся машины достаточной степени смертоносности, но отнюдь не самые передовые, потому что их могут захватить. Что ж, могло быть и хуже.

Но могло быть и лучше. Четыре ракеты на каждом истребителе — итого восемьдесят, а это куда больше, чем способна отразить защита «Стойкого», если их будут выпускать одну за другой. Сдвоенный лазер — истребители продолжат атаковать, даже израсходовав все ракеты, а электростатический барьер позволит пережить без большого ущерба одно или даже два попадания лазерного луча или плазмосферы.

Впрочем, подлетающий истребитель гораздо легче поразить плазмосферой, чем намного более узким лазерным лучом, так что с них Ар’алани, вероятно, и начнет.

— Истребители закончили разлет, — доложил Таник. — Сохраняют текущий курс… заходят для атаки.

— Сферы? — осведомилась Ар’алани.

— Взведены и готовы, — ответил Креш.

— Поворот влево на девяносто градусов, — приказала адмирал. — Захватить цели и приготовиться к залпу правым бортом.

Небо за иллюминаторами поплыло в сторону: это «Стойкий» повернулся штирбортом к приближающимся истребителям.

— Огонь, — скомандовала Ар’алани.

— Сферы пошли, — подтвердил Креш. — Право руля.

Звезды снова дико завертелись: теперь «Стойкий» делал разворот, чтобы задействовать плазмометы бакборта.

— Они выпустили ракеты! — крикнул Таник. — Десять ракет с десяти правых истребителей, на векторах перехвата. Левые истребители не атакуют.

— Спектральные лазеры, цель — ракеты, — сказала Ар’алани. — Огонь по готовности.

Илай задержал дыхание, глядя на ракеты, которые со всех сторон летели в сторону «Стойкого», и на линии лучей корабельных лазеров. Для поражения такой маленькой цели обычно требовалось несколько выстрелов, и Ар’алани сполна использовала доступные время и дистанцию.

В связи с чем немедленно возникал вопрос: почему истребители выстрелили так рано, не дожидаясь, когда дистанция сократится? Первый залп плазмосфер пролетел сквозь рой ракет…

Пять ракет вдруг вильнули с курса: окутавшая их плазма вывела из строя электронику и частично сожгла двигатели управления.

В следующий миг остальные пять взорвались, превратившись в сплошную пелену облаков из пыли и обломков.

В эти–то облака и влетел второй залп плазмосфер. Промчавшись сквозь слой пыли, на какую–то секунду сферы еще сохраняли свою форму, но затем лопнули и рассеялись в пространстве.

Илай скривился. Так вот почему истребители стреляли преждевременно. Командир грисков сознательно пожертвовал десятью ракетами, чтобы защитить истребители от плазмосфер «Стойкого» и дать им подлететь ближе.

По крайней мере, защитить удалось большинство.

— Два попадания в истребители, — доложил Таник. — У первого снят барьер, других повреждений нет. Второй тоже без барьера и дрейфует, двигатель и электроника временно отключены.

— Установки левого борта готовы к новому залпу, — сообщил Креш. — Установки правого восстановились на пятьдесят процентов.

— Обломки все еще представляют угрозу для сфер, — предупредил Велбб, офицер по обеспечению пусков.

А плазмосферы, как хорошо знал Илай, в отличие от спектральных лазеров, не были бесконечным ресурсом. «Стойкий» имел на борту ограниченное количество высокоспециализированного химического состава для плазмогенераторов, и когда он закончится, то замолчат и плазменные орудия.

Командир грисков спровоцировал Ар’алани на два напрасных залпа. Возможно, в этом и заключалась его стратегия: заставить адмирала полностью истощить запасы «Стойкого».

Учитывая, что у него имелся в резерве второй корабль, полный истребителей, ракет и других ресурсов, план был не так уж плох. На данном этапе он мог позволить себе равноценный размен.

Ар’алани, увы, не могла. Если только Траун не закончит свое дело с гранд–адмиралом Савитом раньше времени и не придет на помощь «Стойкому».

Такое неожиданное спасение было бы очень своевременным, драматичным и совершенно губительным для грисков. Но и Илай, и Ар’алани понимали, что рассчитывать на него не стоит.

— Так он любит играть в игры? — Голос адмирала оставался спокойным. — Хорошо. Попробуем изменить правила. Господин Креш, можно ли поймать нейтрализованный истребитель лучом захвата?

— Думаю, да, адмирал, — немного неуверенно ответил первый помощник. — Но он может в любой момент восстановить питание, в том числе на лазерах и системах управления ракетами.

— Значит, надо не дать ему этого времени, — постановила Ар’алани. — Лучи захвата: выудить истребитель и доставить сюда.

— Доставить?.. — Креш запнулся. — Адмирал, вы не слышали, что я сказал? Если он восстановит питание достаточно близко к…

— И когда он будет близко, переключите луч на полную мощность и посильнее приложите истребитель о корпус, — продолжала Ар’алани. — Так, чтобы убить пилота или как минимум оглушить.

Илай покосился на Креша и успел увидеть в его глазах внезапное понимание.

— Вас понял, адмирал, — произнес он уже без всяких колебаний. — Операторы, хватайте и тащите его сюда.

Командир грисков отреагировал только через полминуты — скорее всего, как подозревал Илай, он объяснял странные маневры истребителя тем, что тот оправился от попадания плазмосферы и пытался вернуться в строй. Остальные истребители продолжали носиться вокруг: держась на почтительном расстоянии от «Стойкого», они уклонялись от лазерных разрядов, посылали ракеты по две и по три зараз и в целом продолжали попытки истощить запасы чисских плазмосфер.

Ар’алани, похоже, была не против того, чтобы гриск верил, будто игра по–прежнему идет по его правилам. На ракеты она в основном отвечала огнем лазеров, но в то же время подбрасывала достаточно плазмосфер, чтобы враг не отвлекался от этой части сражения.

Спустя двадцать восемь секунд после того, как «Стойкий» захватил вражескую машину, командир грисков вдруг осознал непредвиденную угрозу. Но к тому времени было уже поздно. Пойманный истребитель уплыл слишком далеко, чтобы другие могли его перехватить, и двигался слишком быстро, чтобы их ракеты успели его настичь. Им оставалось лишь попытаться уничтожить его лазерами, но так как оператор «Стойкого» все время непредсказуемо менял мощность луча и направление движения, они не могли вычислить траекторию с достаточной точностью, чтобы поразить его.

Лазерный огонь сделался совсем лихорадочным, и четыре истребителя предприняли последнюю попытку, выпустив ракеты, но чисские плазмосферы быстро разделались с ними. Истребитель повернул к «Стойкому»…

И врезался в него с такой силой, что корабль содрогнулся до самого мостика.

— На борт его — живо, — скомандовала Ар’алани. — Старший коммандер Синсар?

— Мы готовы, адмирал, — послышался голос пятого офицера «Стойкого». — Техники и оборудование на месте.

— Хорошо. Пилота под замок, если не помер, и займитесь делом. — Адмирал повернулась к Крешу: — Любая машина — будь то корабль, истребитель или ракета — имеет как минимум одну критическую уязвимость, — продолжила она. — Найдите ее.

Медленно тянулись минуты. Илай наблюдал за тем, как гриски продолжают войну на истощение: их истребители наскакивали и отступали, пытаясь заставить чиссов расходовать ресурсы, которые будут отчаянно нужны, когда в бой вступят большие корабли. Ар’алани, со своей стороны, продолжала им подыгрывать, выделяя ровно столько невосполнимых плазмосфер, чтобы занять врага делом и выиграть техникам как можно больше времени.

Внимание Илая привлекло какое–то движение на другой стороне мостика: это Ва’нья смотрела на него и знаком подзывала к себе. Лицо у нее было встревоженное.