Джерри Олшен - Особый звездный экспресс
Джуди сидела скрестив ноги на своем спальном мешке, пока Типпет рассказывал, как дальше разворачивается ситуация с французскими астронавтами. Они вышли из своих модулей и, обрубив ветки, помогли выбраться своим товарищам. В каждом модуле было по два астронавта, в целом это составляло восемнадцать человек. Дерево, у которого срезало верхушку, перестало корчиться, но люди продолжали толпиться на этом месте некоторое время, однако из-за слишком большого скопления других деревьев было трудно что-либо рассмотреть, кроме самой общей и довольно приблизительной картины, получаемой с помощью приборов инфракрасного видения.
Примерно через пятнадцать минут, в течение которых, как полагала Джуди, французы проверяли безопасность здешней атмосферы и чистили скафандры, они выбрали место — ту самую прогалину, что образовалась на месте рухнувшего дерева — и потащили туда все свои посадочные модули. Это наверняка была не простая работа, но они перетаскивали модуль за модулем, разбившись на группы по шесть человек, пока не довели свое дело до конца.
Затем стали срубать другие деревья.
— Понимают ли они, черт бы их побрал, что делают? — воскликнула Джуди, когда Типпет сообщил, что еще три дерева упали, размахивая ветвями. — Неужели они с первого раза не поняли, что произошло?
— Их это явно не волнует, — ответил Ален.
— Мне кажется, у них есть задание создать внешнюю границу лагеря, которую они могли бы успешно защищать, — предположил Типпет. — Мы уже немного продвинулись по пути расшифровки их языка, по крайней мере той его части, которая по корням сходна с английским, и если я не ошибаюсь, в этом суть передач с орбиты.
— Военные снова всем заправляют, — прокомментировала ситуацию Джуди. — Для них не имеет никакого значения то, что деревья на этой планете — разумные существа. Если они мешают — режь, кроши, бей, топчи их!
— Характеризуя здешние деревья как разумные существа, вы, несомненно, преувеличиваете их способности, — возразил Типпет. — Они способны реагировать на причиненное повреждение, но пока создается впечатление, что они не способны защищаться и даже не замечают, что их собратья убиты.
— Но то дерево, которое мы видели прошлой ночью, проявляло любопытство, и когда мы направили на него свет наших фонарей, оно убежало от нас подобно испуганному кролику. Такое поведение присуще разумному существу, насколько я понимаю.
— Возможно, — согласился Типпет, но в его голосе звучало сильное сомнение.
Волнение и возмущение Джуди нарастало по мере того, как она узнавала от Типпета все новые подробности действий французской солдатни. Они свалили еще десяток деревьев, разрезали их на куски и разместили древесину вокруг своих посадочных модулей. К этому времени у бабочек на борту корабля Типпета появилась возможность наблюдать за французами непосредственно сквозь образовавшуюся просеку. Стало отчетливо видно, как солдаты пытаются из крупных ветвей вытесать стойки для палаток. Однако эластичные ветки оказались слишком гибкими, поэтому они попытались с помощью одной из них развести костер, и когда это им удалось, то порубили все остальные на мелкие поленья и свалили их в кучу посередине лагеря.
— Невероятно! — восклицала Джуди. — Эти деревья такие зеленые и сочные и так хорошо горят. Как это может быть?
— Значит, в атмосфере гораздо больше кислорода, чем мы первоначально предполагали, — высказал предположение Ален.
— Почти одна треть состава атмосферы, — подсказал Типпет.
— Это все и объясняет. Мы привыкли к двадцати одному проценту.
Джуди подумала, что, вероятно, по этой же причине и плитка горела так ярко. Она полагала, что у плитки идеальная горелка, а на самом деле, наверное, все обстояло как раз наоборот: горелка была не очень хорошая и пропускала газ, который вступал в реакцию с атмосферным кислородом.
И все-таки полностью удовлетворительного ответа на ее вопрос это предположение не давало.
— Но если здесь так хорошо горит свежая древесина, почему же все леса еще полностью не сгорели? Ведь на этой планете нечему остановить огонь. Одного удара молнии достаточно, чтобы начался всепланетный пожар.
— Может быть, деревья разбегаются? — пошутил Ален.
А может быть, действительно разбегаются? Но если в этом причина, то почему же в таком случае они не убегают от людей с топорами? И почему то самое дерево прошлой ночью испугалось и бросилось в паническое бегство от света одного-единственного фонаря?
Вероятно, скоро у них появится возможность получить ответ на свой вопрос или по крайней мере собрать кое-какие данные для решения этой головоломки. Солнце садилось за горную цепь, через час-другой станет совсем темно.
И в то же время не так скоро, как хотелось бы. Путешествие к реке и обратно отняло у Джуди гораздо больше сил, чем она предполагала вначале. И теперь она просто валилась с ног.
Пока было еще светло, Джуди занялась тем, что прокипятила воду и разлила ее для охлаждения в три пустые банки из-под пива. Таким образом у них будет завтра утром прохладная питьевая вода, и не нужно будет таскать за собой плитку, если придет в голову идея продолжить исследования планеты. Ветер в кронах деревьев усилился, и Джуди постаралась понадежнее закрепить плитку. Существовала немалая опасность того, что ветер мог перевернуть плитку, отчего вспыхнула бы трава, а о том, что могло бы произойти вслед за этим при наличии более тридцати процентов кислорода в атмосфере и давлении воздуха большем, чем на Земле, было просто страшно подумать.
Ален суетился вокруг «Звездного Экспресса», укрепляя стропы и проверяя надежность парашюта на случай экстренного бегства. Немного позже, когда небо потемнело и под деревьями сгустились тени, путешественники залезли в отстойник и приготовили все необходимое для спокойного сна. Джуди поставила канистру с водой внутрь отстойника, а устройство гиперускорения, извлеченное из канистры, служившей ему корпусом, разместила рядом. Открытые пивные банки превосходно поместились в углублениях в рифленой поверхности внутренней стенки отстойника.
По часам Джуди было 3.42. Для заката слишком рано, но потом она сообразила, что это 3.42 утра. Долгий день заставил ее позабыть о времени. И за весь этот долгий день Джуди ела только один раз. Неудивительно, что она так устала.
Ее поражала стойкость Типпета.
— А какой длины день на вашей планете? — осведомилась она.
При том, что они так много успели узнать друг о друге, оставалось еще так много неизвестного и загадочного.
Типпет устроился на верху основного гиперускорителя, где ему не угрожали неуклюжие движения людей в темноте. Ален поставил рацию на канистру с водой, чтобы голос Типпета не резал ему слух всякий раз, когда тот решал заговорить.
— Наш день почти вдвое длиннее здешнего, — ответил Типпет. — А ваш?
— Короче, — ответила Джуди. — По нашим часам уже должно быть раннее утро.
— Вызывает ли это какие-то проблемы? — спросил Типпет.
— Незначительные. Если немного поспать, они сами собой решаются.
Ален уже залез в свой спальный мешок.
— Именно это я и собираюсь сделать, — донесся его голос оттуда, — если вы соблаговолите прекратить болтовню. Разбудите меня, если начнется что-нибудь интересное.
Типпет помолчал несколько мгновений, а потом сказал:
— Ален! Один из членов моей ячейки роя только что подтвердил надежность нового метода различения между сккттп и сттккп при повышении расхода энергии.
— Что?!
— Вы же просили разбудить вас, если…
— Начнется что-нибудь интересное для меня, — перебил его Ален.
— Вы этого не указали. Ха, ха, ха.
— Очень смешно.
Джуди захихикала, и только отчасти шутке Типпета. В ее космическом корабле остался ночевать настоящий инопланетянин! И они ждут, не посетит ли их и сегодняшней ночью странствующее дерево. Когда ей приходили в голову обе эти мысли, хотелось одновременно и дико хохотать, и столь же дико орать от ужаса.
Она погасила свет и тоже устроилась в своем спальном мешке, оставив его раскрытым на тот случай, если из него придется срочно выпрыгивать. Джуди прислушивалась к звукам, проникавшим в отстойник снаружи, но лес оставался тих и недвижим, за исключением, возможно, легкого ветерка в кронах деревьев. Она стала вслушиваться в их шелест, который постепенно успокоил ее до предела напряженные нервы, и не заметила, как уснула крепким, здоровым сном.
Дым был настолько густой, что сквозь него в окошке не было видно неоновой надписи «Открыто», а из музыкального автомата на пределе мощности изрыгался самый настоящий рэп, но Джуди не обращала на него никакого внимания. Она с аппетитом поедала вторую порцию жаркого из бабочек с картофелем фри в качестве гарнира, как вдруг истошный возглас Типпета вырвал ее из сна:
