Майя Малиновская - Вердана
К утру от дома Дорского клана остались руины.
Туп этой ночью не спал. Впервые за много вековую историю в стране произошел переворот. Жители Тупа проснулись в другой столице и в неизвестно какой стране.
Для Рушалы ночь превратилась в кошмар, и он не мог дождаться ее конца. Сэс спрятал его в каком-то тайнике на первой линии дворцовых стен. Здесь было маленькое окошечко-щель, в которую мальчик не мог просунуть даже голову. Толстая стена пропускала, но странно преображала звуки. Всю ночь вокруг что-то выло и грохотало. Он думал, что сошел с ума, или демоны терзают его, или мир рушиться раньше положенного срока. Рушале казалось, что стена внезапно рухнет, и он останется один на обломке стены, на большой высоте. А потом случилось совсем ужасное. Его подхватила чудовищная сила и понесла прочь от тайника, от стен, и он стал видеть мир снаружи. И так ему было от этого страшно, что он стал мысленно кричать и звать Вердану. Он молился ей, как молятся богам. И увидел ее. А дальше стало еще страшнее. Вердана ползла прочь от городской стены, сгибаясь неестественно, зажимая рукой бок. Было не темно, но ночь. Рушала твердил ее имя.
— Да оставь ты ее, глупый мальчишка. Не до тебя теперь. Ты жив.
Голос пришел неизвестно откуда, такой повелительный, что его существо затрепетало. Он опять испугался, еще сильней и стал молить Вердану, но вместо нее увидел нечто совсем иное. Она не была похожа на Вердану, и тело было не Верданы, и лик не ее. С тем, кого он считал Верданой стало происходить что-то невообразимое. Тело сначала полыхнуло голубым огнем, потом скорчилось, потом на его месте появилось светящееся тело поменьше, оно горело, было гладким, тонким, с плавными линиями и тонкой кожей. Когда оно повернулось, то заметило его. Такого взгляда Рушала не выдержал.
Он кричал и так очнулся, все там же, с потайном месте.
Единственное чего он хотел — выбраться отсюда. Сэс заложил лаз камнями снаружи, растолкать их было нелегко, но желание свободы заставило Рушалу бороться, он разодрал руки, порвал одежду, разбил локти и колени, содрал кожу на животе, но выбрался из тайника и побежал по пустому тоннелю.
Кругом была ночь. Он кубарем скатился по пандусу, оказался у основания стены, где неожиданно попал прямиком в руки Сэса.
— Ты, маленький негодяй! Я велел тебе тихо сидеть! Зачем сбежал! — Сэс кричал, но не сердился.
— Вердана умирает! — заревел Рушала.
— Да что ей будет, этой ведьме! Если жива. Найдем, не бойся, — Сэс говорил с такой уверенностью, что Рушала догадался — Сэс знает тайну Верданы.
Мальчик шарахнулся от вора, он мгновенно понял, что Сэс знает его мысли, и мог понять, что видел Рушала.
— Перестань трястись. С тобой такое было раньше? — спросил Сэс.
— Нет, — зачем-то признался Рушала.
— Это значит, ты вырос. Страшно?
Рушала кивнул.
— Пройдет, — отмахнулся Сэс и поднял мальчика на руки. — А теперь давай договоримся. Я выведу тебя в город. Ты будешь следовать за мной шаг в шаг. Если скажу бежать — побежишь, прикажу упасть — упадешь, прикажу не дышать — не дышать. Согласен?
— Я без нее не пойду, — заупрямился мальчик.
— Нужен ты ей. Сама выберется.
— Не выберется, она ранена. Давай, найдем ее.
— Тогда оставайся и ищи, — был ответ.
Сэс стал удаляться в тень, а Рушала стоял на месте. Он опять остался один и только тогда понял, что поступил глупо, без этого большого и умного человека он не отыщет Вердану.
С городских улиц веяло дымом. Город бурлил, а маленький Рушала старался найти место, которое случайно увидел, когда с ним приключилось ЭТО. Однако, реальность совсем не походила на его сон, отсюда снизу он не различал знакомых форм, кругом ночь, дым и пыль, кричать нельзя. Он плутал, пока не вспомнил, что был во сне за пределами стен. Вердана совсем в другом месте. Он оказался у ворот, где большущий стражник схватил его.
— Дяденька, не бейте, — запищал Рушала. — Я потерялся.
— Крестьянин? Понабежало тут вас. Ты понимаешь, куда ты зашел?
Тут Рушала понял, что слышит его мысли. Страж вовсе не собирался его бить, он тревожился за своего такого же сынишку, что сейчас остался дома, а он вынужден охранять никому не нужный дворец, в котором даже императора теперь нету, а канцлер, который все это затеял сейчас в городе.
— А где я, дяденька?
— М-м-м, — промычал страж. И отпустив Рушалу, пропихнул его в приоткрытые ворота. — Драпай за город, мелочь, уходи совсем из города. Убьют. Да не говори, чей ты. Молчи совсем. Прочь. Прочь отсюда.
Страж еще подумал, что не стоило его отпускать, придержать рядом с собой, потому что мальчику так будет безопаснее. Рушала сорвался с места, пока страж не передумал и, семеня через площадь, постарался скрыться. Темнота и дым служили ему хорошей защитой, так он и прятался по закоулкам до самого утра.
Вердана открыла глаза, над ней склонилось смуглое, похожее на маску лицо, оно отшатнулось.
— Лежи, лежи, благородная, сейчас пить принесу, — успокоил немолодой голос. — Подобрала тебя на улице. Что же теперь за порядки пошли, бьют дворян, а кто служить будет?
Бормоча свое женщина дала ей напиться. Вердана приподнялась и села, сжимая раненый бок.
— Я далеко от дворца? — спросила она.
— Совсем даже не далеко.
— Тихо как, — заметила Вердана.
— Да мы в схроне, под полом. Тут плохо слышно. Ты не торопись наверх. Ох, плохое там. Всюду канцлеровы стражи, орут, ругаются, бьют кого попало. Говорят императора прибили, туда ему и дорога старому развратнику. Жениться, видишь, захотел. Мало ему грехов. Во что город превратил размазня.
— Много болтаешь.
— Да что мне не болтать, делать все равно нечего, а так не страшно, — фыркнула женщина.
Вердана не стала угрожать, все-таки жизнью обязана болтливой старухе. Та продолжала:
— Вот ведь грянула беда. Как померла императрица, ну ни дня не прошло, чтобы не учинили новых беспорядков. Все праздновали, радовались. Тьфу. Чему? Верно, на них боги Вердану напустили, такая напасть точно по ним. Тьма им на голову.
— А Вердана тут при чем?
— Ну если мертвец во плоти явился, да еще ко двору, что еще ждать, как не погрома. Будь то святой какой, скромная дева или дух самой императрицы, а то эта бестия явилась, хуже демона. И то справедливо, когда растерзают да оболгут, да еще потом вспоминают по худому, плюют, да хают, кому это понравиться, уж точно богам такое не по нраву. Она пусть и кровищи напустила, зато порядок в городе был, вон теперь воры шастают по подворотням, когда ж такое было. Один дорский клан стоил всех императоров, а одна Вердана целого клана, а теперь говорят, камня от дома не осталось, все разнесли.
— Откуда ты знаешь, если тут сидела?
— Да уж день второй ты тут у меня валяешься, все ждала, что помрешь, похоронила бы во дворике, хоть могилку благородной прибирала бы, а то что мне делать одинокой.
— Так ты меня притащила умирать?
— Да кто вас благородных знает, то вам взбредет умирать, то жить.
— Ты хоть видела меня? Как я оказалась тут?
— Приползла на мое крыльцо, я услышала шум, вышла, да подобрала тебя, не на улице же мне тебя оставлять.
— Это ночью было?
— А кто разберет, я не вижу, но слух у меня острый, хороший слух.
— А как поняла, что я благородная.
— Одежды на тебе тонкие и украшения. А еще кожа у тебя была такая, что ткань на тебе, тонкая, да гладкая, и худющая ты, а весишь что звереныш или ребенок. А еще тепло от тебя. Я не вижу, но чувствую, мыслей не читаю, но кто каков разберу и без того. Ты из безвредных, из тех, что не обидят. Чего это с тобой, потеряла что?
Старуха среагировала на шум, потому что Вердана стала возиться, хватая себя за тело, ощупывая руки и ноги, лицо, любую часть, до какой могла дотянуться. Никакой гладкой кожи или худобы она в себе не обнаружила, но в одном старуха не могла ошибиться, ее тело весит не мало и едва ли нищая женщина, которая ест не каждый день, могла бы сдвинуть ее с места, тем более затащить массивное тело в подвал. Пока она прибывала в очередном затмении, с ней творилось что-то подозрительное. Она очнулась словно сама не своя, тело занемело от долгого лежания, значит правда и то, что она провалялась в подвале сутки ли больше. Это время женщина ждала ее смерти и больше к ней не прикасалась, а то испугалась бы, обнаружив вместо тощего тельца, этакого верзилу раза в два больше ее самой, одной сумасшедшей в столице стало бы больше. И что она там болтала про дорский клан, про дом?
— А что там с Верданой? — спросила она осторожно.
— Голосок-то у тебя совсем не девичий, — заметила старуха. — Кто же знает, где носит покойный дух, а дом-то спалили подчистую, всех перебили: слуг, служанок и ихнего хозяина.
— Всех? — выдохнула Вердана.
— Не знаю, кто там уцелеет? Орали на улицах так, что тарарам сплошной.
