Венедикт Ли - Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2)
Потянула носом. Вкусно же пахнет, черт!
Нойс отдала ее долю. Свою ела, откусывая маленькие кусочки, страдальчески морщилась.
– Как мясо, в самом… деле… – промычала Лора с набитым ртом.
Впилась зубами в очередной кусочек. Откуда Нойс столько знает? Они прошли, не задохнувшись, олджевую рощу, потому что Нойс вспомнила одну старинную уловку. Когда отравленные кущи сменились нормальным южным лесом, они пили воду из чаш огромных белых цветов. Ели странные фрукты, которые Лора одна побоялась бы взять в руки. Их надо есть, зажав нос, чтобы не стошнило от мерзкого запаха. А вкус – непередаваемо-восхитительный. Они с Нойс не умрут, потому что для нее здесь как дармовая забегаловка.
– Я бывала в этих краях, – рассеянно сказала Нойс, – Места опасные, но жить можно.
– Надеюсь, раньше тут с тобой мягче обходились…
– Да.
– Нравы аборигенов испортились…
– Времена изменились.
– Оно видно. Вон как отделали.
– Когда бьют, нельзя увертываться. Рыло заживет, а получить по затылку или в височную кость… упаси боже. И кричать надо, даже когда не сильно бьют. Быстрей угомоняться.
– Грамотная… Ты… не из уголовниц, часом? – Лору испугала собственная догадка.
Нойс не обиделась.
– «Связалась с дурной компанией», – так принято говорить.
– Потом все бросила и начала новую жизнь?
– Попыталась…
Нойс скривилась, как от боли. А может, ей, в самом деле, было больно.
От еды Лору начало клонить ко сну, но она себя поборола, а вот Нойс держалась с трудом. То и дело теряя нить разговора, велела Лоре собрать сухих веток и уложить настилом, прикрыв сверху свежими. Их еще надо было срывать, и Лора тихо злилась, что ее заставили работать. Но задание исполнила честно.
– Уверена, что с постельки нас никто не подымет? Какой-нибудь зверюга? Я не хочу проснуться у него в животе.
– Ты же видишь, где мы.
Круг из густо торчащих тонких стволов с длинными перистыми листьями и липкими бутонами. Когда они сюда лезли, Нойс держала в руках сухую ветку, от прикосновения к ней заросли сами собой расступались на мгновение в стороны и надо было успевать прошмыгнуть. Потом открылась маленькая центральная поляна. Стволы сходились над ней непроницаемым шатром. Здесь и устроили бивак, разожгли огонь, слопали половину найденного Нойс мясолиста…
Страж-дерево. Оно похоже на небольшой, очень густой лесок, являясь при этом единым организмом с общей корневой системой. Внутренние побеги с годами отмирают и образуется то, что в шутку зовут «комнатой для совещаний». Тихое, защищенное от посторонних место.
– А… змеи?
– Удавы не водятся… А мелочь полазит по тебе… Стерпишь.
По хворосту змеи не ползают, сообразила Лора, для того и сделан высокий настил. И… самое главное, в замкнутом со всех сторон зеленом шатре нет ни одного кровососущего насекомого! Страж сам питается ими. Он – вроде гигантской росянки, плотоядное растение. Залетит ли кто, заползет… Ловушка.
– Домик для тараканов, – сказала Нойс.
– Тарака…
Лора не сразу поняла, что Нойс опять шутит. По ней не скажешь, что ей весело. Но с поры, как вдвоем попали в немыслимую, жестокую круговерть, появилась в ней некая взвинченность, занявшая место прежней безысходной печали. Сиюминутная борьба с грозящей им смертью возвращала Нойс к жизни, которая, как недавно казалось, потеряла для нее смысл.
Костерок догорел, и Нойс затерла его ногой. Ей-то хорошо, в ботиночках.
Нойс предложила:
– Ложимся? Просыпаешься рано – будишь меня. Если живая.
– Если… – буркнула Лора, – Умеешь видеть светлые перспективы.
Нойс не приняла шутку. Или не поняла, или признавала черный юмор только за собой. Стянула с ног ботинки.
– Возьмешь, если что. А то обмоток твоих надолго не хватит.
Лоре снилось что она дома, и весь кошмар позади. Она рассказывает свои похождения Дану, любуясь его потрясенной физиономией. Как она по нему соскучилась! Спохватывается: надо представить Дану Нойс. Где же она? Где?! Вместе с тем понимает, что видит сон, что Нойс, на самом деле, рядом, но не здесь, а наяву. Пусть тоже видит счастливые сны.
11. ГОРОД НА КРАЮ СВЕТА
Тропический лес вплотную подходил к берегу, где река образовала небольшую бухту с отлогими берегами. Сюда тихо причалил катер – убогое суденышко – длинная деревянная лодка с навесом солнечной батареи; винт приводится в движение электромотором. Двое смуглых молодых людей с туго набитыми холщовыми мешками на плечах спрыгнули на берег. Груз был легок и не мешал парням двигаться легкой рысцой.
В сплошной зеленой, цветущей и резко пахнущей массе туго сплетенных ветвей и листьев образовался еле заметный просвет. Из него выглянуло перепачканное грязью и цветочным соком лицо. Когда двое скрылись в чаще, ветви раздвинулись сильнее, показалась голова и худенькие голые плечи.
– Давай, быстро! – прошептала Лора и они с Нойс стремглав ринулись к лодке.
Если б там был кто-то третий, то обмер бы с испуга и не оказал никакого сопротивления двум полуголым амазонкам с автоматами в руках. Но на судне никого не было.
Двигатель завелся сразу – Нойс не лгала, сказав, что умеет обращаться с этим примитивным механизмом. Ни громкого стрекота, стука и тому подобных шумовых эффектов. Тихое урчание и… поехали. Берег быстро удалялся, и Лора чуть не заплакала от выпавшей им нежданной удачи.
– Мы… вырвались, Нойс!
– Похоже на то.
Нойс деловито шарила в рундучке на предмет, чем поживиться. Кроме сухариков и жестяной банки с пряно пахнущим крошевом ничего не обнаружилось.
– Как хочется настоящей еды! – сказала Лора.
Нойс буркнула что-то, просунулась к рулю, споткнувшись по дороге о громоздкий тюк, и выправила курс, выведя лодочку на середину реки. Вернувшись, упрекнула Лору:
– Ты тоже поглядывай. Нехорошо будет воткнуться в берег. Хоть тот, хоть этот.
Заинтересованно обернулась.
– Что это я там ножками попирала?
В тюке обнаружились рулоны цветастых тканей.
– Продешевили. Деревенщина, – прокомментировала находку Нойс. – Выменяли сырец орхи на ерунду. По нынешним ценам могли получить вчетверо больше.
– Значит, орха – ворованная.
– Да. С полей, где ты загибалась. Все хотят поживиться с наследства Альво Забана.
– Лишь нам ничего не надо.
– Надо.
Нойс отмотала приличный кусок. Посмотрела свет, попробовала на прочность руками.
– Как расцветка?
– Прикольно. На белом – зеленые листики. «Дети джунглей». Ты сама – деревенщина, Нойс.
– Тебе не предлагаю, выбирай на вкус.
Поиски не были долгими, та же цветовая гамма, но с абстрактным узором. Нойс съязвила в ответ:
– Страшно оригинально. Мысленно пред тобой преклоняюсь. Здесь тесно, а как-нибудь, на бережку тебе коленки облобызаю.
Лора гордо подняла голову; сделала вид, что протягивает руку для поцелуя. Нойс чмокнула воздух. Обе заухмылялись.
– Слушай… Знаешь, чего хочу? – вдруг спросила Лора.
– Может быть, знаю.
– Власти. Правда. На один день. Пусть на час только. Но власти полной, непререкаемой. Ну, как у той гадюки на Острове была.
– И?
– Порвать всю сволочь. Начиная со здешних уродов и кончая Майей. Этих маньяков… Директора Астера и адмирала Геллу.
– Часа не хватит. И дня, боюсь, тоже. Возможно, не хватит жизни. Как не хватило ее Хозяйке.
– Потому что она была такая же сумасшедшая тварь.
После некоторого молчания Нойс ответила:
– Может быть, она сошла с ума, так и не разрешив взятой на себя непосильной задачи.
И резво сменила тему:
– В рундучке нож и нитки с иголками, я видела. Давай сюда. Для тебя, королева моя, белоручка, будет урок кройки и шитья.
Восхищенно следя за работой Нойс, Лора сказала:
– Не думала, что контрабандисты швейные принадлежности при себе держат.
– А думала, что местное население, все как один, одеваются у лучших портных Ганы? Да здесь ни у кого нет денег на нормальный ужин…
Нойс отрезала два треугольных больших лоскута и быстро обметала края.
– Это – юбочки. Вот твоя, с философским смыслом. Деревенские цветочки – мне. Завязывается вот так, сбоку. Этот фасон называется: «саронг».
Сложила два квадратных куса материи и ловким движением отчекрыжила верхушки получившихся треугольников. Встряхнула, чтобы развернулись снова, и Лора увидела в обоих кусках квадратные дыры.
Эти, с позволения сказать, платья, назывались «пончо».
Лохмотья с себя сняли; выбросили в реку. Туда же отправились армейские ботинки Нойс.
– Я бы вымылась сперва. Заглуши мотор, и окунемся по очереди. А, Нойс?
– Я еще поживу. А ты ныряй, если хочешь.
Нойс небрежно показала туда, где еще болтались на воде ее ботинки. Точнее, то, что от них осталось. Вода вокруг словно кипела от мелких, но жутко зубастых рыбешек.
