Уолтер Уильямс - Праксис
— Слушаюсь, господин.
— Включая то, что хранится у меня в каюте. И у Гарсии тоже.
— Есть, господин. Немедленно этим займусь.
Мартинес поспешил вернуться к Келли — та уже оделась и сейчас натягивала башмаки. Он погладил ее ногу — в тесной кабинке ни до чего другого ему было не дотянуться — и постарался как можно сердечнее поблагодарить ее за то, что она составила ему компанию.
— Да я вроде тоже не без удовольствия провела время, — ответила она.
Вернувшись в рубку, Мартинес дождался Келли и отдал экипажу приказ надеть скафандры, собираясь начать длительный бросок с ускорением. Имело смысл убраться подальше от наксидов, пока они не начали новой атаки.
На то, чтобы запихнуть в скафандры троих алкоголиков и пристегнуть их к койкам, ушло около десяти минут, и еще сколько-то времени ушло на то, чтобы подготовить к перелету камбуз. После этого Мартинес отдал приказ начать ускорение, на этот раз при четырех g — его животик, решил он, и впрямь слегка переполнен для того, чтобы сделать его в шесть Раз тяжелее.
Проходили часы. Мартинес не отрываясь глядел на экраны с изображениями магарийского кольца, неспешно вращающегося вокруг планеты, и гадал, почему бездействуют наксиды.
— Милорд, — доложила Трэйси, — «Судья Кубик» Увеличил ускорение.
«Судья Кубик», крейсер, посланный Фанагией к первому тоннелю, чтобы «Корона» не могла вернуться на Заншаа прямым путем.
— В направлении тоннеля? — уточнил Мартинес, переключая изображения на дисплеях, пытаясь найти канал, на который сейчас был выведен «Кубик».
— Нет, милорд. Сейчас он направляется к Барбасу.
Барбас был следующей от солнца планетой после Магарии, этакий неудавшийся газовый гигант с огромным твердым ядром и атмосферой, в которой постоянно бушевали яростные штормы. В данный момент он располагался приблизительно между Магарией и первым межпространственным тоннелем, через который пролегал самый прямой путь из системы к Заншаа. В ближайшие месяцы Барбас можно будет использовать для пертурбационных маневров, и отправляющиеся с Магарии суда смогут набирать скорость, направляясь к нему, а потом проскакивать мимо по направлению к тоннелю.
— Изменения курса есть?
— Нет, милорд.
Мартинес вывел наконец «Судью Кубика» себе на экран и стал рассматривать, постепенно проникаясь неприятным подозрением. Зачем бы это наксидскому крейсеру разгоняться по направлению к межпространственному тоннелю? С чего это он так внезапно захотел отправиться на Заншаа?
Нескольких минут работы со штурманским компьютером оказалось достаточно, чтобы подозрения переросли в уверенность. «Кубик» стартовал с Магарии три дня назад и шел сейчас быстрее «Короны», хотя для этого ему не пришлось прибегать к столь суровым перегрузкам. Может быть, крейсер развернется перед Барбасом и направится к первому тоннелю.
А может быть, и это казалось куда более вероятным, «Судья Кубик» в последний момент слегка изменит курс, развернется вокруг Барбаса и направится к четвертому межпространственному тоннелю, на перехват «Короны».
Навигационный компьютер сделал все необходимые расчеты. Если «Кубик» будет идти дальше с тем же ускорением, что и теперь, то через три-пять дней он сможет сделать разгонный маневр вокруг Барбаса и еще через восемь-десять дней встретится с ними. Мартинес проверил самый неблагоприятный сценарий. С каким ускорением нужно им идти, чтобы нырнуть в тоннель раньше, чем их догонит крейсер?
Не так уж и страшно. Чтобы обогнать «Кубик» на полдня, даже если крейсер прибегнет к самым суровым ускорениям, Мартинесу придется ближайшие четырнадцать дней идти с ускорением три целых восемь десятых g. Что ж, он и сам уже начал увеличивать скорость, даже не зная о том, что его преследуют.
Но сообщать наксидам о том, что он разгадал их трюк, не хотелось, и следующие три дня он придерживался стандартного графика: ускорение при четырех g, кроме перерывов на трапезы, во время которых восстанавливалась нормальная сила тяжести, и трижды в день ускорение на полчаса увеличивалось до шести g. Его тело стонало, суставы трещали и щелкали при ходьбе, но все-таки команда «Короны» держалась, хотя им приходилось несладко.
К тому времени как «Кубик» вошел в вираж вокруг Барбаса, его команда изнемогала под одиннадцатикратной силой тяжести, создаваемой совместным действием перегрузки и тяготением планеты, а у «Короны» была уже солидная фора. Мартинес к тому же начал наращивать длительность перегонов, совершаемых при шести g. «Кубик» увеличил ускорение, но Мартинес мог пропорционально увеличить ускорение своего корабля, чтобы сохранить разрыв между ними, и его грела мысль, что, как бы плохо ни было ему и его людям, наксидам приходится еще хуже.
Но выдерживать постоянные перегрузки было очень тяжело. Он чувствовал себя избитым, сознание притуплялось. Сон сделался неспокойным, постоянно снилась какая-то гадость, а наяву никуда было не деться от свинцовой тяжести немытого тела.
Наксиды признали, что проигрывают эту гонку, снова открыв огонь по «Короне». Корабли, находящиеся на кольцевой станции, выпустили сто девятнадцать ракет, а чуть позже и «Кубик» дал два залпа по тридцать две ракеты и сбавил ускорение, выходя тем самым из соревнования. На этот раз стратегия обстрела была основательно продумана, каждая ракета шла на «Корону» своим курсом, и все они должны были атаковать корабль с разных сторон в течение одного часа. К моменту встречи с беглым фрегатом они наберут большую скорость, не то что в прошлый раз, и попасть в них будет непросто.
К счастью, у Мартинеса было два дня на то, чтобы подготовиться к защите. Вместе с Келли, Алиханом и еще несколькими членами экипажа он обсуждал возможные ситуации, устраивал имитации нападения и снова обсуждал их результаты. Он открыл заградительный огонь, когда ракетам наксидов оставалось четыре часа лета, и когда в ход пошли оборонные лазеры, им осталось не так уж много работы.
На этот раз у него уже не было сил волноваться, как раньше. Душевный подъем, охвативший их в первые дни побега, спал, и теперь людям, измученным постоянной перегрузкой, смерть казалась просто способом избавиться от навалившейся усталости, от необходимости напрягаться при каждом вдохе. Экраны были все в облаках взрывов, источающих смертоносную радиацию. За пультами оборонных лазеров сидели Мартинес, Келли и все, кто хоть немного смыслил в боевой технике, а оставшиеся лазеры пришлось доверить автоматике. Вокруг «Короны» сияла паутина скрещивающихся лучей, каждый из которых заканчивался пятном взрыва. В спорных случаях Мартинес не задумываясь запускал ракеты.
Битва тянулась уже несколько часов, наксидские ракеты исчезали во вспышках пламени и гамма-лучей, а из черных облаков выныривали новые, и их тоже нужно было взять на прицел и уничтожить. Мощные радары «Короны» обшаривали пространство, отлавливая рыскающие из стороны в сторону смертоносные аннигиляционные снаряды. Фронт вражеских ракет делался все ближе и ближе. Роями стартовали ракеты-перехватчики, в окутавшем корабль мраке сверкали лазеры. Мартинес вел огонь, не успевая смахнуть пот, заливающий глаза, и дико глядел на экраны, каждую секунду ожидая увидеть надвигающийся нос пропущенной ракеты, но тут Келли усталым голосом издала некое подобие победного вопля. Она глядела на него с улыбкой, казавшейся бледной тенью того сияния, которое украшало ее лицо несколько дней назад, и он понял, что они победили, ракет больше не будет, а «Корона» свободна.
Мартинес приказал уменьшить ускорение до половинной силы тяжести и подать обед. Он отдал приказ добыть из-под замка спиртное и выдать каждому, даже трем злополучным бедокурам, по глотку отравы. Его встретили аплодисментами. Усталыми, но аплодисментами. Сквозь утомление он почувствовал гордость за себя, слушая их приветствия.
О том, чтобы уединиться с Келли, вопрос не вставал: оба они были вымотаны до предела.
Через пятнадцать дней и четыре часа после злополучного старта «Корона» достигла четвертого межпространственного тоннеля системы Магарии и мгновенно перенеслась в систему Пасваля. На борту фрегата было двадцать человек, считая и командующего лейтенанта, и у них оставалась еще тридцать одна ракета. Они набрали уже две десятых скорости света и вполне могли рассчитывать оказаться у причалов Заншаа уже через месяц — все зависело от того, какой режим торможения выберет Мартинес.
Сейчас ему не хотелось никуда спешить. Он послал лазером сообщение на почтовую станцию, расположенную у межпространственного тоннеля на другом конце системы, начисто вымылся, уменьшил силу тяжести до одной десятой от нормы и поплыл отсыпаться в свою постель, в первый раз с того момента, как он украл «Корону», — это было целых пятнадцать дней назад, на спортивном фестивале.
