Кто не спрятался, я не виноват! (СИ) - Эрленеков Сергей Сергеевич

По рассказам отца, за этот смертельный грех, страшные и опасные существа, называемые Богомольными СтАрушками, порвали бы нечестивца на Британский Флаг. Хотя ни как выглядит Британский Флаг, ни эти самые СтАрушки, отец не рассказывал, видимо очень страшно. Да и то, видел Митрофан в биологическом музее, этих Космических Астероидных Богомолов, страшилища действительно жуткие. Представить же их разумными, натасканными на убийство, не позволяла даже его богатая фантазия. Вообще, КАБы являлись боевым подвидом Арха-Пехотинца, и, в свое время от них пострадала не одна планета. Вот и Ушастые привыкли, что все к ним относятся как к редкой друзе ископаемого хрусталя. Они просто не ожидали, что напорются на такую мощную встречу. И то, несколько парней из двух экипажей отправились отращивать новые тела.

После внезапного нападения, изящный эсминец успел сделать всего два залпа, и самые нерасторопные под них и попали. А что не говори, но лазерные импульсные излучатели у аграфов что надо, пусть они и считаются легкими. Пробили и щиты, и броню, и даже прочный корпус, как простую фольгу. Попали бы в реактор, и все, амба экипажу! Но ограничилось все только разбитыми гипер-двигателями и покореженным каркасом. Тактика Митрофана, придуманная буквально на коленке, сработала на все сто процентов. Все оказалось намного проще, парни взяли ушастых нахрапом, а те банально растерялись. Несмотря на технологии, реальных боев это не заменит. А экипаж, видимо, был совсем не опытный. Митрофан даже не знал, насколько он был прав!

И вообще вспоминая весь, оказавшийся очень скоротечным, бой, молодой командир понимал, что все оказалось проще чем планировал. Оставалось только выяснить причину. Все непонятное было опасно, а значит, пока не выяснится вся подноготная, расслабляться было рано. Да и захвачен оказался только ангар, он был на удивление пустынен, и сейчас парни готовили мобильные укрепления и устанавливали абордажные турели. Экипаж пока еще прятался в глубине корабля, и его еще только предстояло подавить. Но об этом Митрофан вообще не переживал! Все же боевые скафандры, модифицированные при участии его Великого Отца, превосходили любое подобное защитное оборудование в известной части галактики. Спрашивается, для чего все это нужно, если можно подавить команду эсминца при помощи пушек залетевших в ангар перехватчиков?

Ответ же был достаточно просто, пушки даже легких фрегатов-перехватчиков разнесут тут все к духам вселенной. А парень уже считал этот корабль своим. Даже сложно представить сколько очков колонизации он получит, если сдаст его на верфь, для реверс-инжиниринга в неповрежденном виде. Взрыва реактора Митрофан тоже не боялся, так как его активность была подавлена при помощи внешних устройств-нейтрализаторов*, а энергия из накопителей откачана модулями-«вампирами»**. Удобная штука для штурма и захвата кораблей. Хотя во всей эскадрилье всего два корабля были оснащены подобными девайсами, но на одиночную цель этого вполне хватило. Теперь остался только старый добрый штурм силами экипажей кораблей.

Я буквально чувствовал, как копится напряжение за воротами. Экипаж аграфов тоже готовился к контратаке. Долго ждать не пришлось. Створки внутренних дверей ангара распахнулись, и на обалдевших от такой наглости абордажников выплеснулась волна примерно из сотни невысоких, одетых в темную броню с закрытым шлемом аграфов. Но вот возглавлял атаку высокий воин в тяжелой, усиленной экзоскелетом черной с серебристой растительной чеканкой броне. Вот только, этот воин, вместо тяжелого плазмогана, или еще какой-нибудь эффективной хреновины держал над головой, в молодецком замахе, тяжелый двуручный вибро-меч. Кроме того, видимо, чтобы усилить эффект устрашения, он еще и рычал во время атаки:

— Га-р-р-р-р-ра!!!

Бежать до парней ему было около сотни метров, и подобными штуками их уже давно было не удивить. Таких хомячков они еще в учебке отлюбили. Бойцы уже развернули станковый лучемет, но Митрофан взмахом руки остановил их. Ему не хотелось портить такой офигенный доспех. Парень уже представил, как офигенно он будет смотреться в нем на ежегодном пиру, куда приглашались самые доблестные воины Свободной Империи. И это было настоящей выставкой тщеславия. Точнее, в данном случае, боевой доблести. Так как тут демонстрировалось диковинное трофейное оружие, и, конечно такие же необычные трофейные доспехи. И облачение этого аграфа, ну очень вписывалось в этот парад воинских достижений. Поэтому Митрофан решил использовать то оружие, которое передалось ему от отца, а именно — псионику.

В этом деле он значительно поднаторел за последнее время, вплотную приблизившись к середине «В»-ранга. Вот и представился случай испытать свою силу в боевых условиях. Командор поднатужился, слегка, ну ладно, довольно сильно выпучив глаза. Отец, во время их тренировок, называл такое выражение лица — глазами срущей собаки. Но расслабиться в столь экстремальных условиях было сложно. Поэтому, когда сконцентрированная энергия вырвалась из тела, ощущения облегчения были сравни тем самым, когда долго терпел и… успел:

— Умри! — и пафосный жест рукой.

И воин умер. Митрофан не ощущал в нем биения жизни, вот вообще не ощущал. И это было странно. Потому, что даже полностью мертвое тело еще какое-то время сохраняет живые клетки. Ногти, например, растут еще неделю после смерти, бактерии в кишечнике вообще не умирают. А тут был полностью мертвый разумный, то есть абсолютно. И это было странно, страшно, но оооччень перспективно. Такого не умел еще никто их большой семьи Клим. Вообще многие из потомков Федора Клима могли что-то эдакое. Например, сдавить телекинезом так, что из живого существа потечет сок. Какой сок, да любой, вы когда выжимаете сок из апельсинов называете его апельсиновым. Так и из животного получается кошачий, или, к слову, человечий. Другие убивали, просто выжигая мозги, или вынося их, чем-нибудь тяжелым. А вот так, чтобы захотеть смерти человека, и тот вот так просто умирает. Удивительная ультимативная способность. Родня обзавидуется!

Но поразило другое, вся сотня мелких аграфов экипажа внезапно остановилась, упала на колени, и уперлась лбами в пол, протянув руки вперед. И только тут Митрофан заметил, что обводы тел членов экипажа какие-то очень женственные. Да сама ситуация напрягала. Почему они вот так вот прямо сразу взяли и подчинились. Обалдел не только юный командор, но и все парни были в ах…обалдении. Тогда он просто приказал:

— Снимите шлемы!

Шлемы быстро и бесшумно сложились и исчезли за спинами. И только тут до Митрофана начало доходить. Весь экипаж эсминца был женским, и не прост женским, а состоящим из клонов, и суда по всему, клонов абсолютно свежих. У аграфов вообще было довольно интересное устройство общества. Оно состояло из двух частей, самая большая часть, так называемые низшие, которые занимались производительным трудом, службой в армии и флоте, в качестве рядового состава, ну и выполняли всякую другую тупую и неблагодарную работу. А еще существовала меньшая часть, которая занимала высшие руководящие пасты, являлись главами Домов, ну и всячески наслаждались жизненными благами. Вы резонно спросите, почему же низшие не взбунтуются? И ответ довольно прост в своем цинизме и прагматизме. Все низшие были клонами, ну, по большей своей части. И этим клонам, еще на уровне эмбриона вкладывали программу абсолютного подчинения.

Вообще, Митрофан знал об этом, в общих чертах, все же вся обслуга во дворце правителя была модифицированными аграфами. Как громогласно заявлял Великий Вождь Свободной Империи Тортуга, свободный гражданин ни рабом, ни слугой быть не может. Он может быть нищим, может быть наемным работником, может быть торговцем нижнего уровня, но только не слугой и не рабом! А чтобы компенсировать своим новым аристократам жажду повелевать, он начал разводить аграфов на продажу, при этом жестко форматируя их мозг, чтобы не повторить ошибку предков. Практически Федор Клим создал уникальную породу, так называемых, с его слов, идеальных «Домовых Эльфов». Как он сказал, они вполне себе убеждённые трудоголики, особенно если этот труд на благо хозяина. В качестве шутки он как-то предложил в качестве наказания за нерасторопность прижечь себе уши паяльником или придавить пальцы дверью. Потом всей семьей замучились их догонять, чтобы отменить приказ.