Бесстрашный - Алексей Александрович Иванов
Корабли-исследователи… Кто бы мог подумать?
Марк и сам задумывался о покупке или о постройке таких кораблей. Несмотря на века экспансии, человечество не изучило и десятой части галактики. Паутина таила в себе еще немало секретов. А в Пространстве до восьмидесяти зон переходов номерных систем оставались «террой инкогнита». Куда они ведут: к гибели от многочисленных опасностей космоса, новому торговому маршруту или к цветущей планете А класса — не знает никто.
Большинство Благородных домов, да и дом Фобос, слишком зациклились на военных кораблях. А простой исследователь графа Александра де Пеан принес пользы больше, чем все корабли первой линии дома Фобос.
«Пока еще не принес!» — ревниво предупредил внутренний скептик.
— И что вы насчет всего этого думаете? — Повернувшись спиной к отключившемуся голоэкрану, он посмотрел на притихших Аэллу и Джи. Вот всегда бы они себя так вели! Не было бы в его голове лишних, но не лишенных приятственности мыслей о том, чтобы сделаться вдовцом.
— Интересное решение, но опасное, — заметила Аэлла, в задумчивости покусывая губу.
— Это может быть ловушкой, — отстраненно вставила Джи. — Дом Фобос слишком усилился, вот графы или граф Александр де Пеан и решил пощипать нам перышки.
Некоторое время Марк раздумывал над ее словами. Нельзя сказать, что эти опасения были лишены оснований. Но и графы не дураки. Наемники — угроза всему сектору. Угроза явная! Смертельная для всех Благородных домов! Договориться или как-то умилостивить их не получиться — слишком наемники голодные, жадные и сильные. А дом Фобос если кому и угрожает, то только ближайшим соседям. Да и то, может надорваться. Верфь — это да, проблема… в будущем. А год-два ничего не решают. Да и знают ли они про верфь? Не факт, далеко не факт. А кто знает, тот молчит.
Из двух зол выбирают меньшее, знакомое и не такое голодное. То есть, дом Фобос!
Ответить он не успел, вмешалась Аэлла.
— Графу Александру Стофий, да и всем прочим, не выгодно нас подставлять. — В этот раз в ее словах не было и толики ехидства или напускного превосходства. Оставив в стороне разногласия с Джи, Аэлла просто излагала собственные доводы. Во многом совпадавшие с мыслями Марка. — По крайней мере, пока ситуация с наемниками не решится. Сектор и так уже расколот, многие графы и бароны погибли. Некоторые дома полностью уничтожены, другие балансируют на пороге гражданской войны. Уничтожать сильнейший в секторе дом — сделать подарок наемникам.
— Когда графы и бароны действовали исключительно рационально? — также спокойно заметила Джи. Все же две супруги Марка могли работать сообща. Но самого Марка это обстоятельство почему-то не радовало. — Я уже давно перестала удивляться их идиотизму. Старая вражда, родовая честь, косой взгляд — и начался замес.
Это замечание также было верным. В Пространстве Благородных домов очень мало благородства — свора хищников, внимательно следящая друг за другом. И не вина Марка, что он живет по их законам.
Взвесив все за и против, он так и не смог прийти к однозначному решению. А значит…
— Собираем Совет. — Не можешь принять решение сам — раздели ответственность с другими. Не зря же он взял время на раздумья.
Всех, кого Марк хотел бы увидеть на совете, находились в системе. Северов, Имиси и Дайсон были в орбитальной крепости дома Орка. Фаири обустраивал станцию, которая должна будет стать чем-то вроде Великого базара, но уже в системе Игнис. А Оделия, пользуясь случаем, отдыхала на одном из тропических островов планеты вместе с дочерью.
Игнис медленно, но верно превращался в столичную систему герцогства. Наличие планеты А класса этому весьма способствовало. В целом Марку было на это наплевать, ведь именно так он и планировал изначально. Игнис — лицо. Гемина — закрытая промышленная база. Но от случая к случаю без привычной картинки покрытой льдами планеты становилось как-то тоскливо. Он был на этом ледяном шарике всего несколько раз, но странным образом к нему привязался. Порой, когда непонятное, иррациональное чувство тоски становилось нестерпимым, он вызывал на голоэкран изображение Ромула и это странным образом успокаивало даже лучше изображения одинокой горы, столь любимой Имиси.
— Когда ты успокоишься? — проворчал Северов, когда Марк изложил причину этого внезапного собрания. — Флот только недавно вернулся, а ты опять гонишь его на другой конец сектора. Не в первый раз, кстати.
Упрек был не совсем справедливым, система SCT-1021, в которой предполагалось произвести сбор основных сил, находилась в центре сектора, а не на другом конце. Без эксцессов весь этот путь можно было преодолеть всего за десять дней.
— Другого такого шанса у нас не будет, — заметил Марк. Не то чтобы он резко стал сторонником этого рейда, но не мог отрицать возможной пользы. Бодаться с наемниками лоб в лоб глупо. Все объединенные силы сектора могли с ними справиться. Но где оно это объединение? А значит, нужно использовать любую возможность укусить, ослабить наемников.
— Зачем самому лететь… Ты ведь сам хочешь возглавить эскадру? Отправь Джи, или кого-то другого. Адмиралов у нас теперь хватает.
— Там будет куча графов и баронов сектора, а я отправлю адмирала? — Правая бровь Марка взлетела в недоумении вверх.
— Зато хоть как-то выделишься, — не отступал Северов.
— Если флот летит, то и я лечу, — отрезал Марк.
— Сколько кораблей ты хочешь отправить? — уточнила Оделия. В спор она не вмешивалась. Да и вообще в последнее время вела себя довольно тихо. И это уже не настораживало — пугало… слегка. Имиси тоже не дремал, а присмотр за главой дома Редор был в числе приоритетных задач СБ.
— Половину тяжелых крейсеров, «Октавиана», «Марка Антония», два кавалерийских дивизиона, дивизион ПРО и «Джина», — ответил Марк, поборов внезапный приступ паранойи.
— Грабеж, — вторя Северову вполголоса проворчал гранд-адмирал Дайсон, но спорить тоже не стал. С подходом подкреплений из Нейтральных секторов, сила флота наемников стала подавляющей. Десять лидеров их теперь не остановят. Тем более шесть из них — корабли обманки.
— «Джина» ты берешь, чтобы проверить точку встречи? — уточнила Джи. Для себя она все уже решила — раз летит Марк, то она летит вместе с ним. Что бы там на этот счет не думал один бароно, а
