Граница темноты - Сабино Кабеса
– Надеюсь, что антигравитационное поле, даже при базовом состоянии двигателя с извлеченным ядром, смогло нас прикрыть. Пойдемте отсюда. Надо выяснить, что с Манкевичем. И проверить состояние корабля. И, разумеется, вернуть ядро на место.
– Ну что ж, капитан, вот наша первая проблема, – Мендес указал на потолок. – Выход теперь там. Все перевернуто вверх дном.
– Надо снять скафандры, тогда нам будет легче выбраться отсюда. Вперед.
Они уложили Манкевича на пол и высвободились из своих скафандров. Только на Флоренс был специальный внутренний черный комбинезон. Остальные, в условиях нехватки времени, просто натянули скафандры поверх формы, сняв только ботинки и куртки. Подсадив друг друга, они смогли открыть люк отсека на потолке. Лара, как самая легкая, первой выглянула наружу.
– Кажется, все нормально, капитан. Вижу несколько трещин на стенах и много разбросанных вещей. Все, что не было закреплено, валяется на полу.
– Подождите, сержант, я попрошу Хастингса помочь нам. Нам надо будет вытащить отсюда Манкевича.
Она нажала кнопку внутренней связи на стене.
– Хастингс, прием, – ответа не было. – Хастингс! Вы меня слышите? Нам нужна помощь.
Флоренс нахмурилась и посмотрела на Мендеса.
– Это странно, капитан. Возможно, он ранен. – Она кивнула.
– Придется пока действовать без него. Давайте, старпом, помогите мне выбраться.
Лара уже была наверху. Мендес помог вылезти Тан-Дун.
– Поищите что-нибудь, что можно привязать к Манкевичу. Нам придется вытаскивать его на тросе.
Лара исчезла в коридоре и через некоторое время вернулась с легкой складной кушеткой для оказания первой помощи. Они с Тан-Дун аккуратно спустили ее вниз и протянули трос через крюк на противоположной стене. Кушетку разложили, зафиксировали на ней Манкевича, и Мендес жестом подал знак. Лара включила подъемное устройство, и кушетку подняли вверх.
– Осторожно, чтобы не задеть люк… Вот так, хорошо. – Мендес наблюдал, как девушки уложили Манкевича снаружи на пол, который раньше служил стеной коридора. – Так, капитан, теперь мы. Тан-Дун, спустите нам кушетку.
– Лара, – обратилась Флоренс к Ливитт, – ступайте на мостик и проверьте, все ли в порядке с Хастингсом.
– Слушаюсь, капитан, – Лара исчезла в коридоре, пока Тан-Дун снова спускала кушетку.
– Как думаете, капитан, она выдержит сразу двоих? – Мендес с сомнением потрогал рукой каркас кушетки. Он прогнулся под его рукой и вернулся в исходное положение.
– Они рассчитаны на четверых таких, как младший лейтенант, а он самый тяжелый из нас, Мендес. Так что она выдержит. Давайте! Лейтенант!
– Как только будете готовы, капитан.
– Начинайте…
Она не успела договорить. Лара Ливитт с искаженным лицом и широко раскрытыми глазами появилась у люка. Они с удивлением посмотрели на нее. Софи протянула к ней руку.
– Лара, что случилось?..
– Он мертв, капитан! – Она закрыла рукой рот и снова повторила это. – Лейтенант Хастингс мертв.
Флоренс осела на пол. Она глубоко вдохнула и закрыла глаза. Хастингс…
20
Никто не произнес ни слова. Флоренс присела на корточки рядом с Хастингсом, протянула левую руку и прикоснулась к нему. Из-за новой ориентации гравитации корабля Хастингс повис на ремнях своего кресла с боковой стороны. Его голова в очках штурмана безжизненно свисала в левую сторону.
Рука Хастингса еще хранила тепло. Флоренс, сдерживая слезы, погладила его щеку. Из носа вытекала маленькая струйка крови. Тоненькая красная полоска, спускавшаяся на подбородок.
Голографический интерфейс места штурмана продолжал работать. По нему бежали столбики данных, загорались индикаторы, появлялись и исчезали виртуальные клавиши, на которых Хастингс столько раз играл своими музыкальными руками, чтобы отправить «Банши» в самые далекие точки Галактики. В места, в которых раньше почти никто не бывал. На виртуальном экране над прозрачным куполом, на котором после удара появилось несколько трещин, все еще парило изображение Божьего ока и было отмечено положение «Банши» в фиолетовой окружности вблизи эргосферы. Несколько световых индикаторов горели разными цветами. Красные, указывающие на опасность. Янтарные и фиолетовые, обозначающие состояние внутренних систем. Голубые и бирюзовые, рядом с цифрами, знаками, бесконечными символами, которые Карл Хастингс знал как свои пять пальцев и которые годами служили нотами для его виртуозных партитур пространственных прыжков.
Пульт управления полетом, ярко-оранжевые виртуальные перчатки, в которые штурман погружал руки, когда совершал прыжок через пространство и время, тоже были активированы. Так же как точка назначения перехода сквозь Тессеракт, который они так и не совершили. Им не хватило времени. Что-то пошло не так, как было задумано. И было кое-что еще.
Флоренс увидела это, когда повернула голову налево, пытаясь адаптироваться к новой ориентации корабля. Индикаторы антигравитационного поля, которые окружали трехмерную проекцию «Банши» в миниатюре, показывали, каким было последнее действие штурмана. Как и приказала ему капитан, он направил всю мощность двигателя на генератор защитного поля. Даже с извлеченным ядром у них, как они и предполагали, хватило энергии на создание защитного пузыря. Но Хастингс внес изменение в распоряжение Флоренс.
Она зажала рот рукой, когда поняла, что он сделал. Слезы непроизвольно потекли из ее левого глаза. После аварии много лет назад она полностью потеряла способность плакать. Мичман Серенсен помог ей восстановить часть рефлексов, которые она считала потерянными. Но ее правый глаз по-прежнему оставался не способен плакать.
Хастингс действительно направил всю мощность двигателя на создание антигравитационного поля. Но он окружил защитным пузырем не весь корабль. На то мгновение, когда их ударило гравитационное цунами, Хастингс окружил максимальной защитой шлюзовую камеру, в которой находились его товарищи и раненый Манкевич. Поэтому они почти ничего не почувствовали при ударе волны. Но штурмана она убила.
После ударной волны защитное поле снова вернулось в нормальное состояние, окружая весь корабль. Хотя «Банши» был поврежден, они были в безопасности от Божьего ока, пожирающего все, что к нему приближалось. Впрочем, одна жертва ему уже была принесена – жизнь штурмана Хастингса. Флоренс села на пол и прижала к себе его руку. Она не скрывала слез, которые катились из ее левого глаза. В этот момент другая рука легла ей на плечо. Ей не пришлось оборачиваться, чтобы понять, что это был Мендес. Ее старший помощник с первого взгляда понял то же, что и она. Что Хастингс, ничего не сказав и никого не предупредив, отдал жизнь за жизнь своих товарищей.
– Так типично для него… – прошептала Флоренс. – Хвастливый, высокомерный. Всегда со своими дурацкими шутками. На этот раз… На этот раз ты перешел все границы. Тебя не спасет даже Канцлер Федерации. Я буду судить тебя за неповиновение капитану…
Флоренс улыбалась сквозь слезы. На нее потоком нахлынули воспоминания… Когда они только познакомились, она была младшим лейтенантом,
