Илья Новак - Высокая магия
– Ах! – перебил старший Яни. – Получается что это? Под проценты дам я кому-то в долг. Лет на десять и исчезну. Потом что? Мне отдать он будет должен тысяч пять? Десять? Двад…
Я повысил голос:
– Подсчитаем! Каждый следующий месяц проценты идут уже и с добавленных к долгу процентов. Это будет… примерно четыреста монет.
– Ах-х!!! – Арка подскочил, на мгновение завис над скамейкой, потом опустился обратно. – Сотен четыре?! Разоритель ты!
Яни тоже кривил рожу и что-то бухтел, но младший Агати, главный у них, который и подписывал договор своей кровью, молчал. Он лучше братьев понимал, что к чему. Грецки ничего не могли поделать. Их собственная магия, магия подписанного долгового пергамента, принуждала их расплачиваться во что бы то ни стало. Если бы я не предъявил пергамент, Грецки, наверное, могли бы как-нибудь выкрутиться, схитрить – но не сейчас.
Я кивнул.
– Ладно, с этим разобрались. А вообще, как дела?
– На мели сейчас. Шумно в городе, зверствуют стражники протекторские. Порт подминает Самурай-эльф…
– Да еще и торговая баржа опять сгорела, – вставил я.
– Тоже и это.
Курт Вислоухий перевернулся во сне и внятно произнес:
– Чеши зад, служивый.
Ушей у него не было, на их месте остались розовые шрамы – Курт иногда на полном серьезе рассказывал, что проиграл свои уши в карты.
– Что ж вы народ надурили, будто утонули?
Арка покосился на меня.
– Дела сворачиваем в городе.
– Что так?
– Переехать желаем.
– Устали, отдохнуть хотите? И денег у вас сейчас нет?
– Нету, Джа, знаешь ты, правда это. Он, – младший показал трубкой на пергамент в моих руках, – соврать не даст.
– Ладно, верю, но с чего это вдруг у вас денег нет? Наоборот, если вы весь свой товар перед переездом распродали… Вот в чем тут дело, братишки. Вы вложили все средства во что-то. И дело такое важное, что после него придется вам валить из города. Потому и баржу сожгли, чтоб замести следы. Чтоб все решили, будто вы утонули. Но дело еще не завершено, товар не продан покупателю, потому вы пока здесь и наличных у вас нет.
По сморщенным рожам лепреконов было очень трудно что-либо понять, но я чувствовал, что прав.
– Репейник! Всё – репейник… – пробасил Вислоухий, не просыпаясь.
Агати сказал:
– Взял с чего? Крупное дело какое, следов заметание какое? Удумал что?
Я хмуро взглянул на него:
– Ты помнишь Дитена Графопыла, братишка? Большака, коротышку? Я… в общем, сердит был на него. Не важно почему. Только-только вернувшись в город, сразу же наткнулся на него. Ну и погнался, хотел зашибить. А он от меня давай удирать по крышам. Он же скокарь бывший, ему по крышам шастать сподручно… В порту это было. Я его почти догнал, уже на крайнем складе, заброшенном. Там крыша совсем трухлявая, она под нами проломилась, мы упали, а потом…
Я замолчал, глядя на них. А они с тревогой пялились на меня.
– Что? – спросил наконец Арка.
– Помните пролом в потолке? Новый?
Агати помолчал, раздумывая, затем спросил:
– Нас видел?
– Видел. И ваш карман. И то, что вы туда втащили. Вы вложили все наличные в жабью икру, вот потому сейчас и пустые…
– Взял?! – заорал Агати, вскакивая.
И двое других тоже вскочили. Гостиная подернулась излившейся от Грецки зелено-синей дымкой – она наполнила пространство рябью, рыбьими телами, водорослями, щупальцами прячущихся под камнями спрутов…
Я выкрикнул, разворачивая пергамент:
– Ничего я не взял! На месте ваша икра, в тайнике лежит!
Океанское дно, на котором мы вдруг очутились, исчезло. Лепреконы одновременно уселись обратно на лавку.
– Говоришь правду?
– А то! Чего это вы так всполошились?
Агати нехотя пояснил:
– Покупатель крутой вельми. Пропала если б икра, конец нам.
– Да. Красная Шапка шутить не любит…
– Шапка? – Он воззрился на меня. – Шапка при чем тут?
– Не он? Я просто прикидываю, для кого вы икру доставали. Не Шапка, а? Вряд ли это эплейцы или кто-то из баронов. Протектор с Неклоном тоже не стали бы иметь с вами дело… Кто еще, кого вы можете так опасаться? Ага, понял. Песчаный.
Он молчал.
– Значит, Герен Песчаный, точно. Видишь ли, братишка, после смерти Неклона дело сдвинулось с мертвой точки. Ты ведь слышал про фиалу? Фиала с макгаффином? Она в городе, некоторые даже считают, что в Большом Доме, хотя это и не так. Но они полагают, что фиала у Протектора. Протектора прикрывал Неклон, а кто мог подступиться к Неклону, да еще и на его территории? Теперь же, когда Неклона не стало, они собираются в гости… Кое-кто уже и прибыл. По заказу одного из жаждущих заполучить фиалу, Герена Песчаного, вы раздобыли икру. Но зачем ему икра, не пойму? Он что, хочет Большой Дом взорвать? То есть я пока не могу сообразить, как Герен собирается использовать икру в поисках фиалы…
– Не вари его, он же жареный! – вскричал Курт Вислоухий во сне. – Светоч, светоч темного царства!
– Не знаем точно, – сказал Агати. – Фиалы не для поисков икра ему нужна, быть может. Пустыне в его нет совсем икры. Будет когда возвращаться, увезти с собой икру хочет он так. Добывать не собирается фиалу Герен. По-моему, хочет уничтожить макгаффин он.
– А, домой, значит… Я-то думал, он хочет Капище взорвать.
Вот тут их проняло по-настоящему – я увидел на лицах Яни и Арка полное непонимание.
– Капище тут при чем? – осторожно поинтересовался Агати.
Вислоухий всхрапнул и вдруг с размаху саданул себя ладонью по щеке, будто прихлопывал комара. Покосившись на него, я ответил:
– Так фиала ж в Капище. Мне это одна аскетка успела сказать, перед тем как умерла. Вы вообще знаете ту историю? Аскетка работала на покойного Ван Бер Дерена и по его приказу перехватила фиалу до того, как она попала к Протектору с Неклоном. Аскетку ранили и преследовали, она убегала и через подземелья пробралась в Большой Дом, но по дороге успела спрятать фиалу в Капище. А почему, думаете, там сейчас весь этот шум? Гномы с Пеном Галатом насели, Капище закрыто… Потому что о фиале ведь еще кое-кто знает, хотя и немногие. И ремонт, что там орки затеяли, – это только прикрытие. На самом деле там фиалу ищут… Хорошо, братишки, меня фиала не особенно волнует. Когда у вас Герен собирается икру забирать?
– Попозже только, сегодня.
– Значит, еще успеем. Я пришел за долгом, как вы поняли. У вас денег нет, так расплатитесь икрой. Мне тут чуток достали, но я почти всю уже использовал, а мне еще нужно. Икра ведь у вас связанная? Особо много не надо, не волнуйтесь. Хватит одной жмени, Герен ничего и не заметит.
Я встал.
– Идем, чего сидите?
– Не сиди сиднем, – вставил Вислоухий. – А лежи лежнем.
– Зачем тебе икра? – спросил Агати.
– Ты лучше подумай, для чего ее на самом-то деле собирается Герен использовать, – произнес я, засовывая пергамент в карман. – А у меня свои планы.
Нападение и защита
1
Не надо было идти сюда, времени оставалось все меньше, но я не мог совладать с желанием в последний раз увидеть это место. Часа два назад мы с Грецки прокрались вдоль набережной к заброшенному складу. Проникнуть туда незамеченными оказалось довольно просто. Портовый район, да и весь город, опустели, лишь редкие прохожие попадались на улицах. Все чувствовали приближение каких-то бурных и опасных событий. На складе Грецки вытащили из тайника мешок и оделили меня двумя жменями икры в обмен на пергамент. Видно было, как жалко им расставаться даже с такой незначительной частью, но они спешили – как я понял, скоро сюда должен заявиться Герен Песчаный.
* * *Дым стал виден, лишь когда я приблизился к холму – пожар охватил не все поместье, а лишь мезонин на крыше, да и тот горел как-то вяло, скорее всего, уже догорал. Ясно было, что огонь не перекинется на всю постройку, но вскоре погаснет.
Зато изогнутое дерево, росшее на склоне перед оградой, полыхало странным пламенем – бледным, как те шары, что висели на его ветвях в тайном пространстве лепреконов.
От дерева к дому тянулась широкая полоса выжженной травы, в копейной ограде зиял пролом. Слева от пролома на наконечники насажено несколько тел. Приглядевшись к ним, я не увидел ни одного защитника, лишь тех, кто штурмовал поместье.
Преодолев пролом, я быстро пошел по саду, то и дело натыкаясь на трупы.
Домик охраны перед входом тоже догорал, внутри сквозь обширные прорехи в стенах виднелось несколько обугленных тел. Большие двери, через которые прошлой ночью я убегал из дома, распахнуты. Тишина окутывала поместье. Я шагнул внутрь, пытаясь отделаться от мысли, что трупы в саду и на копейной ограде наблюдают за мной мертвыми глазами.
Возле осколков вазы, которую я ненароком разбил прошлой ночью, лежало отрубленное запястье. Сделав несколько шагов, я остановился перед широкой мраморной лестницей. Сдернутый с нее ковер бесформенной грудой лежал на полу первого этажа, мраморные ступени покрывали темные разводы. Стараясь не ступать на них, я медленно пошел вверх.
