Георгий Мартынов - Гианэя (изд.1971г.)
— А ты не устала? Как ты себя чувствуешь?
— Как всегда. Немного хочется спать, но сначала расскажи.
Марина не стала спорить. Она подробно рассказала обо всем, включая и сегодняшний день, вернее ночь. Может быть, хоть это убедит Гианэю.
Закончив рассказ и видя, что Гианэя никак на него не реагирует, Марина добавила подробности прилета корабля Вийайи и коротко обрисовала облик семерых прилетевших на нем гийанейцев.
— Восьмого мы так и не видели, — сказала она в заключение. — Он почему-то ни разу не появился на Земле до сих пор.
Гианэя молчала. Можно было подумать, что она заснула, но Марина видела, что это не сон, а глубокая задумчивость.
— Ты твердо уверена в том, что они хотели отдать мне свою кровь? — спросила наконец Гианэя.
— В этом не может быть никакого сомнения. Но сделать это не удалось. Гиймайа сожалел об этом.
— Странно! — прошептала Гианэя.
На этот раз она молчала так долго, что Марина заподозрила сон, овладевший Гианэей против ее воли. Но девушка снова открыла глаза.
— Я испытываю странное чувство, — сказала она, беря руку Марины. — Я так хотела смерти, а теперь не хочу. Я хотела стать женщиной Земли и стала ею наполовину. Но как могли они согласиться перелить мне вашу кровь? Ведь это грозило мне смертью.
— Не было другого выхода. Без этого ты умерла бы несколько часов тому назад.
— Я не про то! У них было время! Ах да, я забыла, что их только восемь. Но все равно странно!
Это можно было принять за бред, но это не было бредом, а все тем же непонятным для человека Земли воспоминанием о неизвестных обычаях, которые Гианэя считала обязательными и для прилетевших.
Марина это понимала.
— Я очень рада, что мне помешали умереть, — сказала Гианэя. — Теперь я женщина Земли и у меня есть смысл в жизни.
— Значит, все хорошо! — Марина снова не поняла, что хотела сказать Гианэя, но не подала и виду. Расспрашивать сейчас не время. — Самое лучшее для тебя — заснуть.
— Я сама хочу спать.
— Ну так спи! — Марина встала.
— Погоди! — Гианэя приподнялась и обняла ее. — Спасибо тебе! Ведь это ты спасла меня.
— Я счастлива.
— Теперь ты моя сестра.
— Я давно считаю тебя сестрою.
— Исполни мою просьбу… — Гианэя замолчала, словно борясь с собой. Было похоже, что ей трудно произнести конец фразы. — Я хочу поговорить с Вийайей.
— Сейчас?
— Да! Он здесь?
— Здесь. Я скажу ему.
— Если он придет…
Фраза осталась незаконченной, но Марине показалось, что она поняла ее смысл.
— Придет! — сказала она уверенно.
Гианэя улыбнулась и, будто сразу потеряв силы, опустила голову на подушку.
Марина вышла.
Никто из находящихся в соседнем помещении не покинул его за это время. Муратову встретили тревожными взглядами.
— Не входите! — сказала она, видя, что профессор Гипслис направился к двери палаты Гианэи. — Она хочет заснуть.
— Это очень хорошо. Но скажите нам…
— Только одно, — перебила Марина. — Гианэя рада, что ее спасли. Она будет жить.
В сущности это и было тем главным, что беспокоило всех и о чем собирался спросить Гипслис. Помещение стало быстро пустеть.
Марина подошла к Вийайе.
— Гианэя просит вас посетить ее. Она хочет что-то сказать вам.
— Я рад этому, — коротко ответил гийанейец.
Он пробыл в палате больше часу. О чем они говорили, осталось неизвестным, но Марина заметила волнение на лице Вийайи, когда он вышел.
— Гийанейа спит, — сказал он. И прибавил, понизив голос: — Мне очень жаль эту несчастную девушку. Марина дотронулась до его руки.
— Все будет хорошо, — сказала она.
— Вы уверены?
— Уверена! И у меня есть для этого основания.
— Я хочу верить вам. — На серьезном, своеобразно красивом лице Вийайи словно застыла печальная улыбка. — Переход из одного мира в другой — тяжелый процесс.
— Она уже прошла более половины этого перехода.
Марина опустилась в кресло, приглашая Вийайю занять второе, стоявшее рядом. Он понял и сел.
— Майрийна! Случилось так, что именно вы оказались связующим звеном между нашими мирами. Гийанейю спасли вы. Вы ее любите и хотите ей добра. Мы тоже любим ее и тоже хотим, чтобы она была счастлива. Расскажите мне, о чем вы с ней говорили. Это нужно!
— Я понимаю, — ответила Марина. — Но мы, в сущности, ни о чем не говорили. Я рассказала ей о том, как ее спасли, а она поблагодарила меня. Вот и все!
Узкие глаза Вийайи с явным недоверием смотрели на Марину.
— Вы не хотите передавать то, что считаете неважным для меня, — сказал гийанейец. — Вы думаете, что предубеждение Гийанейи против нас покажется мне обидным. Вы ошибаетесь. Все это естественно и так должно быть. А спрашиваю я потому, что нам важно знать, что побуждает Гийанейю отказываться от полета на родину.
— По-моему, вы это знаете.
— Если бы знал, не спрашивал.
Противоречивые чувства терзали Марину. Она понимала, что ее спрашивают с серьезным намерением помочь Гианэе, но не могла заставить себя выдать переживания сестры и подруги.
— Не мучайте меня! — сказала она. — Если вы не знаете, — догадайтесь! Вам хорошо известна история вашего общества.
— Теперь я понял, — сказал Вийайа. Он замолчал, а затем произнес совсем тихо: — Как она еще юна! И телом и разумом! — Он снова задумался о чем-то. Потом сказал другим тоном: — Вы хотели о чем-то спросить меня. Спрашивайте!
Марина обрадовалась, что он перестал добиваться от нее ответа, которого она не хотела дать.
— Во время разговора с Гианэей, — сказала она, — меня удивили две ее фразы. Объясните мне их. Она почему-то очень обрадовалась, когда узнала, что прилетели восемь человек…
— Только восемь, — поправил Вийайа, — а не пятнадцать. Это относится к очень древнему закону нашей планеты. Судьбу человека может решить только совет, состоящий не менее как из пятнадцати членов. Так было прежде. Теперь мы считаем, что этого числа недостаточно для объективного решения. А второе, видимо, относится к намерению перелить ей нашу кровь?
— Совершенно верно! — удивленно воскликнула Марина, Она на мгновение подумала, что Вийайа подслушал ее разговор с Гианэей.
— Это тоже древний обычай. Если бы в теле Гийанейи оказалась наша кровь, мы стали бы ей родными братьями. А братья не могут казнить сестру.
4
Проснувшись на следующее утро, Гианэя сразу заговорила о возвращении в Японию.
— Я очень хочу пожить там еще немного, — сказала она.
Накануне Марина узнала у Гипслиса, что Гианэя не нуждается в постоянном наблюдении медиков. Поэтому она ответила:
— К этому нет никаких препятствий. Я сама буду рада вернуться в наш домик.
— Сегодня!
— Пусть будет сегодня. Тебя хочет видеть Виктор, — прибавила Марина как бы между прочим.
Гианэя явно колебалась, прежде чем ответить.
— Не сердись на меня, — сказала она, — но я не хочу сейчас с ним встречаться. Пусть он прилетит к нам через несколько дней.
— Хорошо, я скажу ему.
Как оказалось, Гианэя не хотела встречаться не только с Виктором. Узнав о ее отъезде, Вийайа выразил желание еще раз поговорить с ней, но Гианэя решительно и твердо заявила, что ни с кем разговаривать не будет.
— Потом! — сказала она.
Учитывая настроение гостьи Земли, обеим девушкам был предоставлен отдельный небольшой планелет.
Прощаясь с Мариной, Гипслис подробно ее инструктировал.
— Гианэя, — сказал он, — будет нам нужна, но не так уж скоро. Подготовьте ее к длительному исследованию, которому ей неизбежно придется подвергнуться. Срок мы уточним с Гиймайей. Следите за состоянием ее здоровья и при малейшем тревожном симптоме вызывайте из Токио профессора Кимуру. Я с ним сегодня поговорю. А симптомы могут появиться следующие…
Марина внимательно выслушала и обещала все точно исполнить.
Виктор помрачнел, узнав, что Гианэя не хочет его видеть.
— Все равно, — сказал он, — я приеду на ракетодром.
— Только постарайся, чтобы она тебя не заметила.
— А как ты думаешь, почему она на меня рассердилась?
Марина только рассмеялась в ответ.
— Ты стал совсем как мальчик, — сказала она. — Подумай и поймешь сам. Она не захотела видеть и Вийайю.
Маленький домик у подножия Фудзиямы встретил их, как будто они никуда и не уезжали. Он не только не был никем занят, но чьи-то заботливые руки явно ухаживали за ним все это время. Нигде не было ни пылинки, мелкие вещи, оставленные при поспешном отъезде, стояли и лежали на прежних местах. Даже любимое кимоно Гианэи, забытое на спинке кресла, находилось там же. Видимо, кто-то был уверен, что гостья Земли вернется сюда, и хотел, чтобы она застала все в том же виде, в каком оставила.
