Питер Гамильтон - Дисфункция реальности: Увертюра
— А что, черт подери, вы думаете, мы делаем в этой большой избушке по ночам? Плетем корзинки? Там три девушки и пятнадцать парней. Парни без этого не могут, а работать каждую ночь кулаками им недостаточно, так что они используют по очереди и нас, те, кто этого не делает — голубые. Квинн написал справедливый список, и мы теперь к нему привязаны. Он следит, чтобы все было по-честному, и, конечно, следит, чтобы никто не портил товар. Но Ирлей знает, как сделать больно и не попасться, он знает, как не оставлять следов. Хотите узнать секрет, отец? Вам нужны детали? У него есть свои фокусы.
— О, дитя. Это надо немедленно остановить. Я поговорю об этом с Пауэлом и советом.
Но Анна удивила его. Она разразилась резким презрительным смехом.
— О, бог мой, Братец Божий. Теперь я понимаю, почему они выпихнули вас сюда. Вы там, на Земле, совершенно бесполезны. Вы что, собираетесь запретить парням спать со мной, Джемимой и Кей, так, что ли? И куда они тогда направятся для этого? А? К дочкам ваших достопочтенных прихожан. Вы думаете, они разрешат иветам шататься по ночам? А как насчет вас, отец, вы хотели бы, чтобы Лесли и Дуглас проделали это с вашей милой подружкой Джей? Хотите? Потому что они так и сделают, если не получат этого от меня. Спуститесь на землю, отец.
Она снова отвернулась к лежащему перед ней листу коры. Уход от мыслей, которые пугали своей окончательностью. И Хорст ничего полезного не мог предложить взамен. Ничего.
* * *Она была там, как раз на дне его чемодана, где и пролежала шесть с половиной месяцев. Нетронутая, ненужная, потому что мир был полон прекрасных перемен, и солнце светило, и деревня росла, и деревья цвели, а дети смеялись и играли.
Хорст вынул бутылку и налил себе изрядную порцию. Шотландское виски, хотя оно никогда и близко не лежало с дубовыми бочками в высокогорьях Шотландии. Оно вышло прямо из молекулярного фильтра, запрограммированного на давно утерянный идеал. Но виски обжигало и забирало. Медленно разжигало огонь у него в животе и голове, а он от него только этого и хотел.
«Как глупо. Каким надо было быть слепцом, чтобы думать, что змий не последует за ними в этот свежий мир. Каким надо было быть тупицей, чтобы ему, священнику, не взглянуть на то, что лежит под сверкающей поверхностью всех этих достижений, чтобы не увидеть клоаку, укрывшуюся под поверхностью».
Он налил еще одну порцию виски. В промежутке между глотками дыхание вырывалось горячими клубами. Господи, а ведь это очень хорошо — забыть про моральные падения, хотя бы на несколько коротких часов. Спрятаться в этом теплом, молчаливом, всепрощающем святилище.
«Божий Брат, сказала она. И она была права. Сатана здесь, среди нас, пронзает нас в самое сердце».
Хорст наполнил до краев свой стакан и уставился на него с отвращением и страхом. Сатана, Люцифер, Враг Света. Божий Брат.
— О, нет, — прошептал он. Его глаза наполнились слезами. — Только не это, только не здесь. Не секты, покрывающие чистоту мира. Я не могу, Господи мой. Я не могу с ними бороться. Посмотри на меня. Я здесь, потому что я ничего не могу сделать, — его слова потонули в рыданиях.
И опять Господь, как и всегда, ответил только молчанием. Одной веры для Хорста Эльвса было недостаточно. Но он ведь всегда знал это.
* * *Птичка вернулась снова, всего тридцати сантиметров длиной, ее рыжеватое оперение поблескивало золотом. Она парила в двадцати метрах над головой у Квинна, наполовину скрытая кривыми ветвями джунглей, ее крылья, когда она меняла позицию, превращались в замысловатое расплывающееся пятно.
Он осторожно следил за ней краем глаза. Эта птаха была совершенно не похожа на других птиц, которых он встречал в Лалонде, ее перышки были почти как тонкие чешуйки. Когда он рассматривал ее своими имплантированными в глаз клетками повышенного разрешения, он видел, что это настоящие перья, перья с земной генетикой.
Он сделал знак рукой, и они начали уверенно пробираться сквозь кусты, Джексон Гейл с одной стороны и Лоуренс Диллон — с другой. Лоуренс был самым молодым иветом, ему всего семнадцать, он имел стройную фигуру, худые конечности и светлые песчаные волосы. Лоуренс являлся подарком от Брата Божьего. Квинну потребовался месяц, чтобы обломать его. Здесь было и покровительство, и добавка к пище, и улыбочки, и постоянный надзор, чтобы его не обидели остальные. Затем были наркотики, которые Квинн покупал у Бакстера, нежный подъем, который уносил Абердейл с его убогими бесконечными крышами, размывал очертания до тех пор, пока жизнь не становилась снова беззаботной. Полуночное изнасилование, устроенное посередине здания с двускатной крышей, за которым все наблюдали; Лоуренс лежал связанный на полу, вокруг него нарисованная кровью дандерила пентаграмма; его сознание покинуло череп под действием наркотика. Теперь Лоуренс принадлежал ему, его сладкая попка, золотистая длина его петушка и его сознание. Лоуренс обожал Квинна, таким чувством, которое перерастало в поклонение.
Секс показал остальным ту власть, которую имел Квинн. Он показал им, что Божий Брат коснулся его. Это показало им торжество освобождения змия, который был укрыт в каждом человеческом сердце. Это показало им, что с ними случится, если они не поверят ему.
Он дал им надежду и силы. Все, что он просил в ответ, была всего лишь покорность.
Просил и получал.
Огромные пористые листья лиан обволакивали деревья и легко расступались под влажной кожей Квинна, который пробирался вперед за своей жертвой. Благодаря месяцам работы на открытом солнце, он, одетый только в шорты, сшитые из спортивного костюма, и сапоги, украденные в Даррингеме, стал весь темно-коричневый. С тех пор, как иветы начали сами заботиться о своей пище, Квинн ел очень хорошо, а постоянная работа по хозяйству прибавила ему мускулатуры.
Ползущие растения свисали между стволов деревьев, как будто образовывая сеть, которую джунгли сплели, чтобы отловить маленьких обосновавшихся здесь пришельцев. Они раздраженно потрескивали, когда он пробирался сквозь них, одетые в сапоги ноги скрипели по тонкой мохообразной траве, покрывавшей густые джунгли. Птицы чирикали и свистели, в то время как иветы пробирались сквозь ажурное кружево веток. Он видел движение венналов высоко над головой, поднимающиеся спиралью вверх стволы и ветви, напоминающие трехмерные тени.
Свет, пробивающийся сквозь крышу из колышущихся листьев, становился все слабее. Квинн заметил среди поросли обычных деревьев все увеличивающееся число молодых побегов гигантика. Они напоминали вытянутую конструкцию, покрытую снаружи грязно-коричневой волокнистой шерстью, вместо чисто-коричневой. Их сучья образовывали кольцо вокруг ствола, периодически вытягиваясь вверх на всю длину, или склонялись вниз на пятьдесят градусов, поддерживая веерообразные веточки, растущие так часто, что напоминали птичьи гнезда. Листья, росшие на самой верхотуре, напоминали темно-зеленую шерсть.
В первый раз, когда Квинн увидел взрослое дерево гигантика, то подумал, что у него галлюцинация. Оно было высотой в двести тридцать метров, с основанием в сорок пять метров в диаметре и возвышалось над джунглями, как случайно попавшая туда гора. Лианы и другие ползущие растения оплели его нижнюю часть, добавляя к его однообразным свинцово-зеленым листьям целую гамму разнообразных цветочков. Но даже самые сильные лианы не могли справиться с гигантиком.
Джексон щелкнул пальцами и указал вперед. Квинн рискнул высунуть голову над зарослями кустов и молоденьких чахлых побегов деревьев, доходящих ему до плеч.
Сейс, которого они преследовали, топал по скудной растительности в десяти метрах от них. Это был довольно крупный экземпляр, самец, его черная шкура была испещрена шрамами и пестрила синими точками, уши прижаты к рожкам. Он участвовал во многих битвах и все их выиграл.
Квинн счастливо улыбнулся и дал сигнал Лоуренсу пробираться вперед. Джексон остался на месте, нацелив лазерный карабин в голову сейса, подстраховывая на тот случай, если атака не получится.
Подготовка к охоте отняла некоторое время. Сегодня около тридцати жителей Абердейла были в джунглях, но все они находились ближе к реке. Квинн, Джексон и Лоуренс отошли далеко на юго-запад и углубились в джунгли, как только смогли, подальше от реки и ее влажности, в те места, где можно устроить засаду на сейса. Пауэл Манани выехал на рассвете в одно из хозяйств в саванне, чтобы помочь собрать овец, которые разбрелись по саванне после того, как упал забор загона. Самое главное было то, что он взял с собой Ворикса, этот аппарат для обнаружения запахов. Чтобы забор упал этой ночью — подстроил Ирлей.
Квинн отложил в сторону пневматическое ружье, которое он купил у Бакстера, и снял с пояса болу. Он начал раскручивать ее над головой, издав воинственный клич. Справа от него, яростно раскручивая над головой болу, бежал Лоуренс. Никто не знал, что иветы используют болы. Оружие было очень просто по конструкции, требовалась только сухая лиана, чтобы связать вместе три камня. Иветы могли носить лиановую веревку вполне открыто, используя ее в качестве ремня.
