Маруся и Лазурный вор - Нани Кроноцкая
– Хотелось бы мне теперь точно знать, где Лазурный… – подала вдруг голос женщина, молча сидевшая слева от “трона”, огромного кресла командующего разношёрстной пиратской армадой.
Тонкокостная, рослая. В кресле вахтенного она восседала с достоинством королевы. Холодный взгляд синих глаз, безупречно-скульптурные черты лица, низкий, бархатный голос. Она смахивала на безжалостное божество из тёмных и древних легенд.
– Лямурей, ты не слишком ли умная нынче? – пират порывисто развернулся к красавице и с отвращением сморщился. Словно шервову кладку рассматривал. – Давно ли орала от ярости, на стенки кидалась в слезах? Или забыла несчастного Мэя? Как быстро! У всех баб мозги между ног!
– Синекожий всегда был мастером сложных многоходовок, – его собеседницу не смутил его тон. Задумчиво всматриваясь в голопроекцию, развёрнутую прямо над пультом центрального, она хмурилась. – Не лезь туда, Крив. Я не верю в ошибки Лазура. Без защиты оставить такую бесценную девку и свой драгоценный корабль? Мне одной это кажется слишком? Что-то за ним я не припомню подобных ошибок. Это точно подстава.
Она произнесла это всё с видом взрослой женщины, бесконечно уставшей от выходок грубых подростков в самом разгаре пубертата. “Вокруг столько глупости… – говорил её взгляд. – Создатель, за что мне всё это?” – читалось в скорбном изгибе её чёрных губ.
– Ты что же, не веришь в меня? – Император подпрыгнул, ударив ладонью по сильно потёртому пульту. – Свали с глаз моих, женщина. Всё зло в нашей жизни от баб!
Взмахнув пухлой рукой, он остался доволен эффектностью жеста. Он вообще обожал театральные жесты. Эргокресло, усеянное миленькими стеклянными черепами, тускло блестевшими в полумраке центрального. Неудобно,
Гибкая чернокожая медленно встала, бросив презрительный взгляд на него.
– Ну и ублюдок же ты. Я уйду, – перешагнув точёными длинными ногами через своё эргокресло, она двинулась к выходу, на ходу продолжая: – Попомни мои слова, одноглазый урод: здесь ты и сольёшься с космическим вакуумом. Он распылит тебя на кусочки. Мне с синекожим делить давно уже нечего. Это не мне вор клятвенно обещал уничтожить аукцион рабов на Тигоре. Это не я стянула всех нас в одну точку. С одной глупой целью. Ты всегда был тупым. Спасай свою шкуру, придурок. Просто отстань от него.
Произнеся эту тираду, она откинула на спину гладкую синюю шевелюру волос и с любопытством воззрилась на сатанеющего от ярости пирата.
– Я хотел показать псам прокля́того Деуса их беспомощность! – проорал Крив в её сторону, тщетно пытаясь подняться из кресла. – Я хотел продать их родную сестру много раз, превратить в секс-рабыню, сломать! Дразнить этих Авериных, превратить жизнь этой троицы в ад! Терзать, уничтожить их всех!
– Захватывающая история, – ехидно усмехнулась красавица чернокожая. – Тебе бы писать сценарии к дешёвым трагическим шоу. С чего ты вдруг взял, что пропажа девицы могла стоить братьям карьеры? Ты не только решительно глуп, ты ещё и наивен…
– О несчастной судьбе младшей сестры сразу двух адмиралов кричали бы все свободные информационные каналы. Что за ублюдок командует Космическим Флотом Империи, если он даже не может забрать у жестоких пиратов единственную сестру? Я стёр бы прокля́тых землян из истории. Смешал бы с дерьмом.
– Сколько дешёвой экспрессии… – женщина почему-то не уходила, хотя явно нервничала.
– Эта синяя тварь всё испортила! Как же я его ненавижу!
– Ты намерен забрать её и…
– Я намерен её уничтожить. А кораблик подкинуть имперцам. Весь его экипаж подтвердит свою принадлежность. И личность капитана. Пусть имперцы теперь сами ловят Лазурного, пусть наслаждаются! И развяжут нам руки. Видишь, как я гениален? Одним метким ударом убью самых лютых врагов.
– Когда то, что плещется в стенках твоей головы будет закипать от прямого удара его плазменной пушкой, Вор будет смеяться. Хорошо, что я буду уже далеко в этот злосчастный момент.
Она медленно развернулась и, не слушая громкого визга того, кто возомнил себя императором, спешно покинула неуютную рубку центрального. Ей было за что отомстить синекожему. За последние несколько месяцев Лям лишилась любовника, пары старых друзей, нескольких кораблей своей старой флотилии. Но она никогда не питала иллюзий насчёт его скромных возможностей. И выбирая между ним и ордой одноглазого Крива, Лямурей никогда не поставила бы на последнего. Лазур, ставший жертвой какой-то землянки и потерявший вдруг голову?
Да скорее вселенная остановит свой бег…
Она бы себе солгала, утверждая, что синий ей откровенно не нравился. Чернокожую королеву подпольного рынка кристаллов всегда возбуждали его острый ум, его хладнокровный расчёт. Вор для неё был словно меч, завораживающий, притягивающий взгляд, обманчиво-гладкий и бесконечно опасный. Обоюдоострое, давно запрещённое во многих мирах древнее оружие. А потому ещё более притягательное. Врага в нём она никогда не желала бы видеть. Слишком умён и опасен.Незаметно и совершенно бесшумно красотка покинула флагман преступного флота. Очень скоро пятёрка стремительных кораблей на его правом фланге слаженно перестроилась в полётный порядок и устремилась к ближайшему маяку входа в Сумрак. Но буквально за миг до прыжка одним быстрым движением чёрного пальца, по одному ей известному направлению пиратка отправила крохотный бот. С кратким, но многое объясняющим сообщением в нём. Зашифрованным особенным кодом.
Но чёрная женщина тоже была не глупа. И явно предполагала подобный исход.Она уже не увидела того, как ожил тёмный шарик его странного корабля, как вспыхнула яркая сфера защитного контура, как смешной этот мячик ощерился острыми маневровыми крыльями, на которых недвусмысленно выступали сопла плазменных пушек.
***
– Нет.
Анатолий Аверин развернулся внушительным тылом к своим собеседникам и мрачно смотрел на экран. Каждый мускул широкой спины адмирала выражал свой отдельный протест. Целый хор возражений в рельефе упрямо развёрнутых плеч. И короткий ёршик тёмных волос на упрямой макушке в качестве кульминации сопротивления.
– Твои варианты? – низкий голос Лазурного прозвучал очень холодно.
– Ты героически возвращаешься на корабль, и тогда мы…
Эту всем очевидную глупость адмирал бормотал совершенно растерянно, жалко. С пакостным ощущением совершенной беспомощности. К счастью, вокруг были те, с кем ему можно было позволить себе эти краткие мгновения непростительной слабости.
– Ант, включи мозг! – голос Макара звучал отрезвляюще-больно. Словно хлыстом по лицу. – Выключи братскую панику. С чего ты вдруг размазался? Его катерок подожгут ещё на подлёте. Тебе так не терпится избавиться от нового родственника? И что тогда с Машкой? Ты же всё видел…
О да. Анатолий прекрасно запомнил выражение лица сестры, обнимающей синекожего. Но она – просто женщина. Женские чувства поверхностны и скоротечны, он знает. Мария поплачет, найдёт себе нового Гесса, и всё устаканится. Может, и старый сойдёт, вон,
