Забыть Миссанрею (СИ) - Романова Галина Львовна

Так продолжалось больше месяца, пока жена однажды не вручила ему банковскую карточку и отправила в магазин самостоятельно.

Купив все, что нужно, он вернулся. Сходил второй раз — и вернулся опять. Потом третий, четвертый, пятый…

А потом неожиданно подошла праздничная дата — день рождения. И Ренн намекнул, что собирается порадовать супругу чем-то экзотичным — фаршированным гринхардом. Только вот в ближайших магазинах этого фрукта не было. Он продавался только в одном месте города. По странному стечению обстоятельств буквально на другой стороне проспекта стояло здание космовокзала. Как выяснилось на следствии, последний раз банковской карточкой Оории пользовались именно там. Четырежды. Потом — пятый раз, почти час спустя, где-то на соседней улице. Потом в шестой раз…

К тому моменту озабоченная пропажей мужа, госпожа Оория отправила запрос в полицию. Владельца карточки обнаружили быстро в одном из залов с игровыми автоматами. Вернее, владелицу. Молодая девчонка заявила, что нашла карточку возле терминала на космовокзале. Сбоку на ней было нацарапано несколько цифр. Это оказался пин-код. Обрадовавшись подарку судьбы, она проверила баланс и пошла тратить так странно доставшиеся деньги.

К тому моменту, как это выяснилось, Ренн уже два часа как покинул атмосферу Миссанреи и летел прочь на межзвездном лайнере. Тот следовал по раз и навсегда заведенному маршруту, делая несколько остановок как на межпланетных станциях, так и возле обитаемых планет. Запрос послали в Интергалакпол, но когда на одной из станций наряд полиции все-таки явился на борт лайнера и устроил проверку, Ренна на борту не оказалось.

— И… как ты дальше?

— Как? — он дернул уголком рта. — Четыре месяца колесил по сектору, путая следы. Пересаживался с лайнера на лайнер, на первой же остановке делал вид, что перепутал рейсы. Несколько раз просил частников «подбросить до следующей станции». Попав на планету, менял место старта — высаживался в одном космопорту, улетал с другого.

— И все получалось?

— Да. Благодаря псиалзам. Они… помогали договариваться с людьми. Мне верили, какую бы историю я ни наплел. Поэтому мне везло. До тех пор, пока я не решил остановиться. Вангея с ее полицейской академией мне подошла. К тому времени у меня оставался последний псиалз…

Тот, который сейчас лежал на его ладони. Тот, который уже видела Лейа, якобы оставшийся на память о трагически погибшей сестре. Ну, в какой-то мере она действительно для него умерла…

— Решил спрятаться от полиции среди полиции?

— Так. Видят высшие силы, я все это время пытался забыть Миссанрею, но у меня ничего не получалось. Это сильнее меня. Оно где-то там, внутри, — Айвен-Ренн прижал руку к сердцу.

Лейа сидела в сторонке, боясь вздохнуть. От волнения у девушки кружилась голова. Как? Этот мрачный тип, который сторонился в учебке абсолютно всех, этот фанатик тренажеров, отказавшийся сотрудничать с кептеной Ким и едва не вылетевший из академии — на самом деле униженный миссанриец, мужчина-тряпка, безвольный слуга сильной женщины, жертва матриархата? Возможно ли такое? Лейа вспомнила, как она копалась в инфранете в поисках информации об этом мире — мире, где все права отданы женщинам, где женщина решает абсолютно все, а у мужчин нет даже избирательного права. Что уж говорить о собственности? Да их не считали рабами только потому, что тут уже вступили в действие законы мирового сообщества — если миссанрийки будут провозглашать своих мужчин рабами, это будет грозить как минимум торговым эмбарго и общей блокадой. Ибо рабство запрещено и преследуется по закону. Работорговцы и рабовладельцы — потенциальные преступники, и сообщество вольно будет поступить с целой планетой работорговцев так, как они того заслуживают.

Девушка взглянула на Айве… нет, на Ренна. Его четкий профиль невольно заставил сжаться ее сердце. Какой он красивый… и мужественный… и страшно представить, что с ним делала его жена. Он не рассказывал подробностей своей семейной жизни, но нескольких намеков было достаточно. Просто чудо, что он сумел вырваться оттуда, не сломаться, уцелеть… Лейа чувствовала злость. Ей хотелось драться. Хотелось отыскать его жену и врезать ей как следует.

Роя Линка волновали немного другие проблемы

— Что же нам с тобой делать?

— Я не знаю. Но если моя жена обратилась в Интергалакпол, к ней не могли не прислушаться…

— Бред, — отмахнулся Рой. — Ты хочешь сказать, что тебя могут выдать?

— У моей жены наверняка есть парочка псиалзов, которые ей помогут добиться цели… А мои разрядились. Теперь это просто красивые камни… бесполезные, как простая щебенка. Я их выбросил. Почти все.

— И все равно…

— Нет, — услышала Лейа свой голос, — не все равно. Джон, Тобир, — обратилась она к кузену и приятелю, — помните, как кептена Ким пыталась достать Айвена? Она все искала кого-то, какого-то шпиона, который якобы не тот, за кого себя выдает…

— Было распоряжение сверху, — добавил кузен Смон. — Поступил сигнал о том, что в академию мог поступить кто-то… незаконный мигрант. Кто он — неизвестно. Откуда прибыл — держалось в тайне. Я слышал — кептена Ким совещалась с куратором нашего курса. Она хотела сама отыскать и разоблачить иммигранта, чтобы вернуть его на родину и очистить ряды академии от посторонних. Это политическое дело…

Айвен-Ренн тихо застонал.

— Значит, моя жена оказалась там не случайно, не как туристка. Она прилетела за мной. И если я снова покажусь на Вангее…

Он не договорил. Перспектива снова попасть в руки жены встала в полный рост. Только теперь ему не грозит сомнительная участь вернуться к роли постельного раба. Теперь он государственный преступник.

Рой тоже был погружен в раздумья.

— Политическое, значит, — протянул он. — Было бы, из-за чего. Ну, сбежал мужик от бабы… Значит, не такой, как все, и от него надо поскорее избавиться…

— Все намного серьезнее, — ответил Айвен-Ренн. — Миссанрея — закрытая планета. Она самоизолировалась. Туда не допускают гостей, туристов и тем более журналистов. Все торговые и внешнеполитические встречи проходят на нейтральной территории. Даже туристы — в смысле, наши женщины — не могут свободно посещать Галактику. Нужны веские основания для этого — деловая поездка, например, или требования внешней политики. Мы — планета за железным занавесом. Равновесие очень хрупкое, и оно держится на лжи, обмане, колдовстве. Достаточно одного неверного шага, чтобы мировое сообщество ополчилось на Миссанрею. Пара лет торгового эмбарго, несколько чисто символических превентивных удара, санкции — и про Миссанрею можно забыть. А это все последует, если человечество узнает о том, как на самом деле живут мужчины на этой планете. Ее боятся. И ждут толчка. Поэтому миссанрийки ни перед чем не остановятся, чтобы изловить меня и вернуть на родину, пока мир не узнал от меня правды.

— Но ведь ты не собирался никому рассказывать. — подал голос Джон Пейн. — Молчал все это время. Слова не вытянешь. Мол, сирота, семьи больше нет, и отвалите от меня… И я что-то сомневаюсь, что тут найдется хоть один болтун, который тотчас побежит рассказывать всей базе, что да как.

Он обвел собравшихся взглядом, и те замотали головами.

— Да, но миссанрийки-то этого не знают, — вздохнул Ренн. — Для всех я опасен, пока на свободе… и жив, — добавил он еле слышно.

— И как ты думаешь, как мне следует с тобой поступить? — помолчав, поинтересовался Рой.

— Лучше убейте, — вздохнул Ренн, прикрыв глаза. — Потому что на Миссанрею я живым не вернусь.

— Я не о том. Как насчет перевода на Оссиан-14? Там основная база «звездных котов». Жизнь не очень, но…

Ренн распахнул ресницы и резко выпрямился.

— Я согласен.

Лейа была готова расцеловать Роя Линка. Девушка вся трепетала, уже не таясь, любуясь профилем Айвена-Ренна. Сколько в нем силы. Пройти через такие испытания, но не сломаться, найти в себе смелость и решимость изменить свою жизнь и добиться цели. Столько времени скрываться, не выдавая тайну… Рискнуть всем, отказавшись подчиняться кептене Ким, чуть не проиграть… Теперь получили объяснения многие его странности — парень просто пытался всеми силами вытравить из своей души, забыть Миссанрею и то, что он там пережил. И он не виноват, что прошлое так властно напомнило о себе.