Алексей Пряжников - Бальтазар. Специалист по магической безопасности

– Именно она. Как раз ее я и представляю в данный момент.

– Ты же вроде говорил, что ты военный.

– Я? Ни в коем разе. Епископ третьего ранга – это лишь проекция моего статуса на армейскую вертикаль власти. Мое настоящее звание – второй секретарь Трибунала Священной Канцелярии Инквизиции.

– Так и знал! – прошипел Дед, и его палец побелел на спусковом крючке.

– Ну так вот. – Соломон не обращал совершенно никакого внимания на непонятно почему озлобленного домового. – И этот молодой человек совершенно непостижимым для меня образом сумел избежать внимания этой организации. И избегал его почти восемь лет, пока не попался на глаза одному молодому и амбициозному второму секретарю, оказавшемуся на «Черной радуге» по совершенно иному делу.

– Торговая площадь перед прибытием «Рубикона».

– Верно, верно. Прекрасная память. Второй секретарь был очень удивлен – в сфере его юрисдикции оказался весьма примечательный объект с удивительными возможностями.

– И с этого момента ты начал меня разрабатывать.

– Какое грубое слово. – Соломон тонко улыбнулся. – Я скорее решил с вами подружиться, уважаемый Бальтазар Эмрис. И возможно, склонить к сотрудничеству с нашей организацией, обучить, взять под крыло и дать дорогу в жизнь. Кем вы были до этого? Электронщиком, пусть гениальным, но простым работягой. Я же предлагаю открыть вам мир… ну, пусть не магии, но чего-то очень к этому близкого!

Мне пришлось громко кашлянуть, скрывая вырвавшийся смешок.

– Дайте угадать… А на станции ты оказался из-за Хельги Чин, которую посчитал очень сильной Одаренной.

На мгновение Соломон даже дышать перестал.

– Откуда вам это известно?

Я промолчал, проклиная свой длинный язык.

– Удивительно, – покачал головой инквизитор. – Вы умеете определять силу пси-дара… Это делает вас куда более привлекательным активом. Более того, это весьма радикально меняет мои планы относительно вас.

Я вопросительно выгнул бровь, но церковник задумчиво молчал.

– И каков же конец твоей истории, волхв? – спросил вдруг Дед.

– О, он зависит исключительно от вашего капитана, – кивнул в мою сторону Соломон. – Вариантов всего три.

– Даже так? – нервно хмыкнул я. – И какие же это варианты?

– Вариант первый, крайне, КРАЙНЕ нежелательный для меня – я вас уничтожаю, вы сопротивляетесь, но в конце концов умираете. С вероятностью в восемьдесят шесть процентов я также погибаю.

Я недоверчиво хмыкнул, но промолчал.

– Вариант второй – вы добровольно соглашаетесь на полную потерю личности и памяти. Не беспокойтесь, ваши новые личности будут весьма достойными членами нашего общества.

Чистка памяти? Та-а-ак… где-то я это уже слышал.

«Бальтазар, мне это не нравится».

Соломон моргнул.

– И третий вариант? – поинтересовался я.

– А третий вариант подразумевает тесное наше с вами сотрудничество, уважаемый. Как вы понимаете, это наиболее приемлемый и взаимовыгодный вариант из всех трех.

Я побарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

– Веллер, я бы хотел задать тебе пару вопросов.

– Конечно, сын мой. Времени у нас хватает.

– Ага. – Я задумался, формулируя первый вопрос. – Почему такой интерес именно ко мне?

– Я отвечу на этот вопрос после того, как вы выберете один из вариантов.

Вот мерзавец. Он ведь прекрасно понимает, что не оставил мне никакого выбора. И на этот вопрос все равно ответит, после того как я соглашусь сотрудничать. А главное, я же ничего сделать не могу здесь, в космосе. Никакой возможности перехватить контроль над ситуацией.

– Хорошо, следующий вопрос. Ты действительно приходишься родственником хозяину ресторанчика «У Веллера»?

Церковник рассмеялся:

– Нет, конечно. Просто однофамильцы, что и натолкнуло на эту идею. Впрочем, они обо мне сейчас уже даже и не помнят.

Ну да, ну да, чистка памяти.

– Еще вопрос. Что из моих неприятностей было устроено вашей организацией?

– Неприятностей? – моргнул Веллер.

– Не прикидывайся, – прищурился я. – Мое похищение на станции, неприятности со Службой безопасности, убийство Сирилла Марски и предательство Макферсонов.

– Ну хорошо, – вздохнул Соломон. – Давай по порядку – похищение было попыткой разбудить в тебе пси-дар, к сожалению, тщетной из-за твоей подружки Хельги. Неприятности с СБ должны были стать стимулом для твоего ухода со станции, с нашей, разумеется, помощью. И тут вновь нам помешала госпожа Чин. Ну а Макферсоны должны были задержать вас всех до нашего прилета – сам понимаешь, клану оборотней ссориться с Инквизицией смерти подобно.

– А Сирилл-то вам чем не угодил?

– Тот вампир с Норда, из-за которого господин Крайнц дал вам задание на аудит систем безопасности? – зачем-то уточнил Веллер.

Я кивнул.

– Веришь или нет, мы не имеем к этому никакого отношения. Это дело рук охотников.

– Охотников? Вы поощряете убийство магических существ?

– Магических? – удивленно повторил церковник, словно пробуя это слово на вкус. – Магических… А что, вполне неплохое определение. Насколько я знаю, Сирилл нарушил Договор и был наказан. Инквизиция выдала лицензию на его убийство, но я, честно говоря, не вдавался в детали этой истории.

Джахи едва заметно шевельнулся.

– Мне нужно имя исполнителя.

– Выдать его Патриарху?

– Ты неплохо осведомлен о моих делах, – прищурился я.

– Чем скорее ты поймешь, насколько широко раскинуты сети нашей организации, тем будет лучше, сын мой. Если ты присоединишься к нам, я уверен, что выяснить имя конкретного охотника для тебя не станет слишком сложной задачей. Разумеется, для этого придется заслужить определенную степень доверия… И согласиться на сотрудничество с нами…

Я устало вздохнул:

– Чего ты от меня хочешь?

Веллер кивнул ухмыльнувшись:

– Я знал, что вы сделаете правильный выбор.

Да он издевается!

– Не паясничай. Говори: чего от меня нужно?

– Когда я обнаружил на «Черной радуге» Одаренного, я просто решил привлечь его к сотрудничеству, любой ценой. Как я уже говорил, контроль над Одаренными – это наша основная задача. Однако, наблюдая за вами, Бальтазар, я обнаружил нечто удивительное – похоже, мы и сами еще пока не знаем всех возможностей пси-дара, потому как то, что продемонстрировали вы при побеге со станции, сложно объяснить имеющимися у меня знаниями. Я подозреваю, что вы – самородок, удивительная прихоть природы, обладающая неизвестными нам гранями дара.

Ага, еще бы. Знал бы ты, с кем имеешь дело…

– Ну и что? – пожал я плечами. – Это всего лишь спонтанные проявления моих непонятных способностей.

Соломон покачал головой:

– Вы не понимаете, Бальтазар. Мы прекрасно знаем, что конкретно вы делали, я просто не могу понять – как? Каким образом совершенно необученный Одаренный применяет пиро– и телекинез с такой уверенностью и силой?

Пирокинез? Телекинез? Моя догадка начала превращаться в твердую уверенность: Инквизиция знает исключительно об одном-единственном проявлении магии – магии разума.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. В случаях, когда проявляются эти пиро-что-то и теле-где-то, я не помню ничего из происшедшего.

Веллер, прищурившись, вгляделся в меня.

– Вы не врете, – удивленно распахнул он глаза. – Вы действительно говорите правду.

Мечтай, святоша, мысленно хмыкнул я. Даже Мерлину не всегда удавалось понять по моей ауре, когда я вру.

Я пожал плечами:

– Так все же чего конкретно вы от меня хотите?

– Помочь вам, Бальтазар, – горестно вздохнул он.

Я почувствовал вмешательство в свою ауру – церковник применял магию разума, чтобы склонить меня к доверию. Его прикосновение было настолько профессиональным, что я невольно вздрогнул – так мне это напомнило моего учителя.

– Мы хотим помочь вам научиться контролировать свои способности, – продолжал Веллер. – Разумеется, под наблюдением опытных специалистов.

– Ты собираешься сдать меня на опыты своим коновалам? – возмутился я.

– Сдать на опыты? – широко улыбнулся Соломон. – Не на опыты. В Семинарию.

– Куда?

– В школу, мистер Эмрис. В школу для Одаренных.

Я замолчал, изумленный этим предложением. Оно стало для меня полнейшей неожиданностью – я думал, что меня отправят на оперативную полевую работу или расчленят на молекулы для дальнейшего изучения моего «пси-дара»… Что угодно, но только не школа.

Видимо, выражение моего лица было совсем растерянным, потому как Веллер усмехнулся и произнес:

– Я вижу, вы до конца не уверены, что делать. Поэтому предлагаю вам вот что – вы на общих условиях поступаете в Семинарию, на специализированный курс. Я не вижу вам смысла проходить общий курс, поэтому все ваше обучение ограничится только пси-даром и всем, что с ним связано. Вас это устроит?

– Я должен буду куда-то ходить на УРОКИ? – все еще озадаченно спросил я. – То есть в школу? Более того, в церковную школу?