Андрей Ливадный - Сон разума
Выбраться из замка было несложно – зная каждый поворот коридоров, гонимый двумя страхами одновременно, я быстро оказался за стенами, и тут мне пришла в голову мысль, что теперь я свободен, а честный крест, начертанный во имя господа, отгонит сияющую нечисть, следовавшую за мной по пятам, освещая путь и наводя ужас на запоздалых прохожих.
Как горько я ошибся… Он не боялся креста, на него не действовали молитвы, которые срывались с моих дрожащих губ, – принуждая, он гнал меня через лес к тем старым камням, которым поклонялись дикие предки бриттов, не знавшие Христа и верившие в язычество…
Там среди круга камней сияющий демон заставил меня надеть странные неудобные одежды, похожие на доспехи рыцаря, и, понукая, загнал в центр круга.
Дальше я ничего не помню – очнувшись, я выл от страха и запоздалого раскаяния, ибо, сорвав с себя громоздкие одежды, увидел вокруг лишь дикие скалы да странный город, похожий на кусок обрывистого берега, где в норах селятся ласточки.
Только позже я узнал, что эти норы – жилища множества демонов во плоти, а значит, моя сделка, рожденная страхом, привела мою душу в преисподнюю…
Проекция на миг моргнула, и Андрей, напряженно слушавший исповедь древнего жителя Земли, испугался, что запись оборвется, но нет, изображение в призрачном столбе стабилизировалось, и глухой голос вновь зазвучал под сводами высеченного в глубине скал сферического зала.
– От горя, страха и раскаяния меня свалила лихорадка, – продолжил свое повествование голографический призрак давно умершего Готмана Майстера, чьи останки рассыпались в прах от легкого дуновения воздуха… – Демоны ухаживали за мной, и постепенно я смог снова встать на ноги. Тогда ко мне явился один из них и сказал, что мое чудесное вызволение прошло удачно: так как наутро мне грозила смерть, то исчезновение меня как исторической личности не принесет никакого вреда временным линиям. Я ничего не понял из этого объяснения, мне было очевидно лишь одно: избежав смерти от рук палача, я попал в рабство к нечистому и теперь мной будет понукать воля его страшных прислужников.
Однако демоны были кротки со мной, я не испытал ни котла с кипящей смолой, ни прочих мучительств, более того, старший из них отдал под мое начало целое сонмище адских созданий, чтобы они трудились, исполняя мои наставления.
Когда я спросил, чего они хотят от меня, он ответил:
«Ты будешь строить укрепления, чтобы защитить наш город».
Оказывается, прислужники дьявола тоже враждуют между собой, – прожив тут немало лет, я видел множество ужасных созданий, которые угрожали друг другу и делили место для проживания, как это делают иные известные мне народы на грешной Земле…
Адская сила демонов, отданная мне в помощь, в первое время заставляла трепетать душу и мутиться рассудок. Я не понимал, почему они прибегли к услугам такого ничтожного создания, как я. Только позже, горе мне, я понял, что творил…
Они изрыгали тонкие слепящие лучи света, который резал камень, как нож масло. Я никогда не видел подобной силы, но вырезанные блоки, которых не сдвинуть с места и тысяче человек, поднимались со своего ложа и парили над землей, в ожидании, пока я укажу, в каком месте им надлежит быть уложенными в кладку. Не было необходимости в растворе – вес камня, толщина блоков и их идеальное совмещение создавали воистину непоколебимые стены.
По мере продвижения работ мы тянули шахту в глубь скал, вырезая там этот огромный зал в форме шара, где я сейчас вынужден влачить свои дни в одной из нор этих нечистых тварей…
Крепость наверху росла с каждым днем, демоны, страшась чего-то, работали как проклятые, и местность вокруг действительно напоминала мне преисподнюю, как описывал ее наш святой отче: вокруг, куда ни глянь, сиял красный свет адовых лучей, из-под земли валил зловонный дым, раскаленные блоки по мановению сатанинской силы перемещались из шахты, медленно остывая на воздухе, наполняя окрестности громким треском и зловонием…
Те дни стираются в памяти, сливаясь в сплошную череду, но в конце концов под моим руководством они выстроили невиданную на земле крепость, наполовину утопающую в скалах. Я не знаю такой армии, что была бы способна взять штурмом такое укрепление, но все оказалось тщетно…
Когда закончилась стройка, ко мне подошел главный демон, тот, что совратил мой разум в тесном подземелье замка Форригайт, и объявил, что я отныне свободен в своем выборе – остаться здесь или избрать свой путь. Вернуть меня на Землю он отказался, не объяснив причин. Тогда я спросил: «Кто станет защищать стены возведенной под моим руководством крепости?», и он ответил: «На твоей родине постоянно идут войны, и там много тех, кому назавтра уготована смерть. Мы приведем их сюда, и они станут нашей защитой».
Проклятый искуситель. Только теперь я понял, зачем двухголовому змию понадобилось сооружать укрепление с лестницами и комнатами, привычными для людей. Этот похититель душ моими руками воздвиг узилище для новых пленников, за чьими спинами он спрячется, уведя свой народ в глубину скал. Там они будут сидеть, дрожа в своих норах, а люди встанут на стены, чтобы отражать атаки иных, грозящих его народу исчадий…
Однако этого не случилось – на все воля божья, которая простирается и сюда, в неведомые пучины ада, – коварный искуситель не успел осуществить свой план: иные пришли раньше, чем он смог доставить на стены крепости хотя бы одного человека. На моих глазах ужасные создания, чьи тела напоминают громадных насекомых, вторглись со стороны предгорий, уничтожая на своем пути все. Они разрушили город демонов, который возвышался на краю плато перед крепостью, а затем беспрепятственно вошли в укрепления.
Демоны бились между собой, но мои хозяева выказывали трусость и неловкость, их избивали, уничтожая сотнями, в то время как я, гонимый ужасом, забрался в потайную комнату на верхних этажах правой башни и наблюдал оттуда за битвой.
Когда сражение прекратилось, уцелели немногие, а тела павших усеивали каменные склоны сплошным ковром. Иные исчадия ползали по ним, пожирая плоть, а потом, когда ночь опустилась над крепостью, они ушли, разрушив то, что оказалось им по силам, и больше не возвращались.
Прошло много дней, прежде чем я, полуживой от ужаса, голода и жажды, посмел спуститься из своего убежища и войти в тоннель, чтобы узнать, остался ли кто-нибудь в живых.
Когда я спустился в подземный город, то увидел, что десяток двухголовых сидят тесной группой, издавая злобное шипение. Я подошел к ним и узнал, что передо мной все, кто остался в живых.
Один из них дал мне этот демонический символ, сказав, что если я захочу поведать свою историю тем, кто придет позже, то могу говорить, глядя в этот черный завиток, который запомнит мои слова и мой образ.
Теперь по прошествии времени исчезли и эти последние демоны, я остался один, проклятый и забытый, мою грудь разрывает боль, которую я заработал еще на строительстве замка Форригайт, – я знаю, мои дни сочтены, потому и говорю с оставшимся у меня демоническим символом. Может, кто-нибудь действительно услышит мою печальную историю…
Старик на минуту умолк.
Андрей смотрел на проекцию, потрясенный услышанным, но, оказывается, это не являлось концом записи. Спустя некоторое время голографический призрак вновь повернул голову, и его губы шевельнулись, произнося последнюю назидательную фразу:
– Кто бы ты ни был, слушающий меня, – беги, ибо демонов множество, они многолики и свирепы, а искусившие меня – самые слабые и трусливые из них…
* * *Когда Кречетов, измученный, потрясенный и голодный, вернулся в скрытое помещение передового бастиона, его встретил головокружительный запах свежеприготовленной пищи, огонь, мятущийся в бесхитростном очаге, и встревоженный взгляд Ланиты, который, впрочем, тут же изменил свое выражение, как только она убедилась, что с Андреем все в порядке.
Пищу готовила не она – Ромель возился в дальнем углу помещения, у квадратной ниши в стене, где горели сухие ветки и откуда как раз исходил кружащий голову запах прожаренного мяса, а Лана, судя по всему, так и просидела в кресле за огромным столом, пытаясь разобраться в сути составленных на нем предметов.
– Ну как? – спросил Андрей, усаживаясь напротив. – Удалось что-нибудь выяснить?
Лана безнадежно махнула рукой, со вздохом отодвигая громоздкий, составленный из нескольких зеркал прибор.
– Давай будем есть, – вместо ответа предложила она. – Ромель более удачливый охотник, чем ты.
– Нет, – покачал головой Андрей, выкладывая на стол собранный им логрианский прибор. Цепочка сопряженных кристаллов тут же приподнялась над столешницей и повисла в воздухе, изогнувшись замысловатым иероглифом.
– Где ты это взял? – мгновенно напряглась Ланита, впившись в логрианское устройство изучающим взглядом.
