Очаги ярости (СИ) - Бреусенко-Кузнецов Александр Анатольевич

Вот и Флетчера многие отговаривали. Мол, не стоит верить юнцу, он лишь только провалит дело. А другие — так подговаривали: мол, давай, испытай-ка «специалиста». Спорим, ничего не добьётся? И легко было спорить. Потому что имелся уже многолетний опыт Годвина и Мак-Кру. Те ведь старались, но ничего не достигли. Обломались, как говорят. И завещали свои ошибки будущим претендентам.

Рассказать о зачистке норы хвандехваров — это надо уметь романы писать. Яркое было событие. Отличились и Годвин с Мак-Кру. Майк нашёл, где рептилии прячутся, ну а следователи стреляли. Хвандехвары же мчались со всех ног по посёлку, пытались уйти. А последний — тот даже ушёл бы, когда бы не Санчес. Или Роб? Кто-то из них. Эти двое стояли в тот день на воротах, потому и по твари бегущей палили вдвоём… Нет, сам Олаф не видел. И не мог увидать. Надо честно признать, что в тот день его и в Бабилоне-то не было. Ездил в Содом. Такова жизнь водителя: постоянно в разъездах.

Но что важно: Флетчер, Мак-Кру и Годвин забрали все лавры. Эссенхельда, конечно, поблагодарили, но на словах. Он рассчитывал на другое. Стать спецом по ксенозоологии при Следственном отделе — это была бы недурственная карьера. Только вот незадача: никакого ксенозоолога Годвину и Мак-Кру больше уже не требовалось. Отчего? Да конечно же из-за того, что с норой хвандехваров покончили окончательно! Эссенхельд мог проситься ещё в охранники, но и тут незадача: очень уж он тщедушен, чтобы надеяться хоть кого-то всерьёз построить. Оставалась ему лишь одна дорога: в социальный низ. После чудесной победы слегка обидно, но никакой заботы выгодополучателям.

Вероломно? Ну да. Но к чему возмущаться? Такова бабилонская жизнь. Если выгодно тебя кинуть, отчего же тогда не кидать? Весь мирок Бабилона заточен на выгоду. Исключение — только Бенито. Кто-то может подумать, Бенито такой не один, его люди тоже могут, когда хотят — они тоже себя ведут игогда красиво… Но где были бы эти люди, если б не сам Бенито? Там, где были бы — подчинялись другим порядкам. Олаф об этом может судить с большой вероятностью. Да хотя бы и по себе.

3

Дело ясное, Олаф один из людей Бенито. Это не секрет, и давно: в Бабилоне таких секретов ни от кого не спрячешь. Вот и Майка, отвергнутого Следственным отделом, Бенито решил подобрать. Мол, когда-нибудь всё-таки пригодится. Мол, негоже разбрасываться ксенозоологом. Мол, в пророчествах Гарриса что-то такое сказано… Впрочем, не так уж и важно, с какого резону. Главное то, что Бенито принял решение. Значит, и Олафу надо было включиться и по первому слову шефа пристраивать Эссенхедьда — в тот момент безразлично куда. Но, понятно, куда-то к себе, в профсоюз транспортников. Самое место для ксенозоолога, да? Но не скажешь, однако, что вовсе не место тоже…

В общем, когда Эссенхельд завернул к штабу службы безопасности посоветоваться с Бенито, всё было заранее решено. Хоть в тот день начальника не было, но не беда, так как Олаф и без Бенито уже понимал, что ему предложить. Между прочим, работу по специальности. Пусть не такую уж необходимую транспортникам, но… какое дело кому?

Олаф брякнул на полном серьёзе:

— Знаешь, в последнее время участились нападения на вездеходы всяких эр-мангалийскитх тварей. Между прочим, и хвандехваров тоже…

И наивняк Эссенхельд во всё это поверил.

А уж когда показал ему кладбище всяких машин… Там далеко не любая пострадала по воле эр-мангалийской фауны, но зачем о том знать этому ксенозоологу: пусть проникается грандиозным масштабом проблем!

И последний решительный штрих: кража морской капусты. Не для того, чтобы связать сотрудника Майка узами воровства; ну, вернее, и для того, но не только. Дело вот в чём: Бенито предупредил, что невозможный ксенозоолог вовсе не жрёт мяса. То есть абсолютно, ага. Выжить такому на Эр-Мангали — это ведь чисто фантастика! Ведь кругом здесь мясные шкафы, вне других пищевых технологий. Чем кормиться несчастному? Разве морской капустой. Но её в Бабилоне попробуй ещё найди! В общем, не зря совершили кражу, никак не зря. Потому что из человеколюбия и заботы.

Эта кража потом Эссенхельду ещё аукнулась. Но для начала она помогла не отбросить коньки. Ладно, кто силы берёг, а не праздновал суицид, тот ещё сдюжит и выплатить долг кармический.

4

Нет, ну работать при транспортном профсоюзе, да ещё незадорого (Майк не капризничал) — вариант не особо козырный, прямо сказать, простой. Благо, начальство по транспортной части так доверяло Олафу, что вообще не вникало, кого он к чему привлёк. Пьющее было начальство, но приятное, кому надо. И настолько приятное, что хоть не просыхай. А не просохнешь, попробуй тогда проследить, что твоим именем сделал Олаф, или, к примеру, Брандт, водитель-безумец.

А раз так, Майка можно было устроить и лучше. Парень мог бы совсем не ходить на работу. Будь он, скажем, водилой, так нет (без него вездеход вообще не отправится), ну а что ты возьмёшь с пассажира-исследователя? Наплести небылиц про отсутствие очень просто в любой момент…

Только нет. Всё же Олаф решил, что негоже ксенозоологу от работы своей отлынивать. Пусть катается, пусть создаёт иллюзию. Не для начальства иллюзию — для себя. Если что-нибудь делаешь, всяко меньше испытываешь тревоги. «Делал не то? Извините, зато старался». «Что, не выполнил что-то? Бывает. Зато присутствовал».

В общем, с олафовой подачи пошла у Майка работа. Тот и сам был доволен: покатался по континенту, не сидел спустя рукава. Побывал в Джерихоне, Содоме, даже заехал в Зеон, после снова туда заехал. Чувствовал себя очень нужным. Ну ещё бы, Олаф с таким значительным видом передавал задания! Говорил: «По дороге на Ближнюю шахту на вездеходы повалились нападать неизвестные существа», — и Эссенхельд срывался на Ближнюю шахту, поподробнее изучал вопрос, предоставлял отчёт. Ездил с водилами самыми разными, не с одним лишь Олафом, чтоб избежать подозрений. Заодно насмотрелся на разных оригиналов; один Брандт чего стоит со странным его пристрастием к протараниванью рептилий. А Ибаньес, по жизни обиженный! Но в последнее время всё больше, конечно, Лоренцер. Ну, который приписан к дурацкой зеонской секте.

Кстати, реально задания для Эссенхельда пришлось сочинять только в самом-самом начале. После вовсю подключился Бенито Родригес, у него, как всегда, было много идей и заданий. Дальше больше: вокруг все прослышали, что новичок что-то там выполняет, и небезуспешно. Тут уже много начальников подсуетилось. Из Ближней шахты — Ральф Стэнтон, из Бабилона — Рабен, из Джерихона — Эрнандес, а из Зеона, к примеру, главный сектант Амос. Каждый решил, что в его проблемах виновны звери, а раз так, то ему и нужнее всего помощь ксенозоолога. Заблуждались, конечно, а кое-когда и врали. Кто-то и прямо хотел отжать у Бенито эксперта…

(Ну, не хотите — не буду о том вспоминать).

5

Что ещё надо вспомнить о Майке? Как-то раз его спровоцировал на дуэль очень матёрый уголовник. Подгадал специально, чтобы в посёлке Бенито не было — и расставил юнцу западню, а бедняга попался. Уголовник — он всё рассчитал, ведь из бедного Эссенхельда какой боец? Просто мишень. Думал, просто прицелится да убьёт — дёшево и сердито. Вроде, верный расчёт? Оказалось, не так. Между прочим, и Олаф в тот раз рассчитал неверно. Чтобы парня спасти, разыскал Бенито в Содоме, известил о беде, в Бабилон вездеходом доставил — но к дуэли как раз опоздал, не угадал по времени. А чего ну никто ожидать не мог, Эссенхельд извернулся и в последний момент сумел себя защитить. Молодец, подготовился. Он успел взять урок стрельбы у Сантьяго — и, ну надо же, научился. Этак ему и достался единственный шанс, тот, который затем сработал на поединке.

Это, кстати, один из тех случаев, когда парню крупно везло. Из довольно нередких случаев, надо признать и это. Невезение тоже случалось, не без того, но и тогда самый финал эпизода оборачивался победой. А уж эта тенденция, как говаривал и Альварес, и доктор Гонсалес, и пилот Эстебан, а за ними признал и Бенито, статистически неслучайна. Умные люди — ерунды бы они не сказали. Ведь не зря заработали авторитет.