Грег Бир - Божий молот
«ИКНН»: Мистер Джакоби, своей музыкой ваша группа всегда, так сказать, проповедовала с позиций христианского радикализма идею грядущего Апокалипсиса. Песни из вашего альбома «ТОП-40» и три диска, вышедшие десятимиллионным тиражом, затронули больную струну в душах молодого поколения. Чем вы объясните популярность вашего творчества?
Джакоби (посмеиваясь, шмыгает носом, затем высмаркивается): Всем известно, что в возрасте от четырнадцати до двадцати двух у вас есть только два настоящих друга — ваша левая рука и Христос. Весь мир настроен против вас. Возможно, если бы мир провалился в тартарары, если бы Господь решился начать все сначала, мы могли бы наконец стать самими собой. Бог справедлив и милосерден. Он пошлёт своих ангелов предупредить нас. В этом — наша вера, которой мы посвящаем свою музыку.
3 октября
Харри Файнман стоял на корме, распутывая леску спиннинга. Лодку понемногу сносило неспешным течением реки. Артур бросил якорь в дюжине ярдов к югу от раскидистой сосны с искривлённым стволом. Здесь была глубокая впадина, издавна привлекавшая местных рыбаков. Марти играл с мелкой рыбёшкой, предназначенной для наживки, и то и дело открывал картонные коробки, наполненные землёй и червями. Солнце являло собой ослепительно-яркий круг на фоне прозрачных высоких облаков. Воздух пах рекой, сочной зеленью и прохладой первых дней осени. В тихой заводи оранжевые и коричневые листья собрались в колышущийся на волнах ковёр.
— Мне тоже насадить приманку на крючок? — спросил Марти.
— Таковы правила игры, — ответил Харри Файнман.
Коренастый, мускулистый, он уступал Артуру в росте. Преждевременно поседев, он начал лысеть, но, тем не менее, воротник его чёрной кожаной куртки закрывали не успевшие поредеть волосы. Добродушное выражение мясистого лица сочеталось с пронзительным взглядом маленьких глаз, прятавшихся под густыми тёмными бровями. Он энергично смотал нейлоновую леску и закрепил удочку рядом с банкой с наживкой и коробкой, полной рыболовных снастей.
— Считай, что ты поймал рыбу, только тогда, когда все подготовил для этого сам.
Увидев растерянное лицо Марти, Артур подмигнул сыну.
— Червячкам будет больно, — прошептал Марти.
— Не знаю, способны ли они ощущать боль, — задумчиво проговорил Харри. — Может, и способны. Но это в порядке вещей.
— Это в порядке вещей, папа? — переспросил Марти.
— Думаю, да.
За всё время их жизни у реки Артур впервые взял Марти на рыбалку.
— Твой папа хочет облегчить тебе жизнь, малыш. А я — нет. Ловить рыбу — серьёзное дело. Целый ритуал.
Марти уже слыхал кое-что о ритуалах.
— Значит, надо вести себя по правилам, и тогда мы не будем чувствовать вину.
— Так и есть, — подтвердил Харри.
Взгляд Марти стал отсутствующим — он явно вынашивал очередную идею.
— Пегги выходит замуж… Этого требует ритуал, потому что они собираются заниматься любовью, правда? Иначе они бы чувствовали себя виноватыми?
Утром Франсин и Мартину предстояла поездка в Юджин на свадьбу родственницы. Артур собирался отправиться с ними, но появились более важные дела.
Артур посмотрел на сына.
— Ты заходишь слишком далеко в своих рассуждениях.
— Он твой сын, старик.
— Заключение брака — праздник. Это ритуал, но очень радостный. Совсем не такой, как насаживание червя на крючок.
Харри усмехнулся.
— В наши дни никто не чувствует вину, занимаясь любовью.
Марти удовлетворённо кивнул и взял из рук отца леску с крючком. Артур осторожно подцепил червя из картонки и протянул сыну.
— Сверни его в кольцо и насади на крючок несколько раз.
Марти фыркнул, следуя указанию.
— У червей жёлтая кровь, — заметил он. — Хлюпает.
Они безуспешно рыбачили в течение часа. К половине десятого Мартин уже мечтал убрать удочку и съесть бутерброд.
— Согласен. Руки чистые? — спросил Артур. — Смой соус из червей.
— Фр-р-р. — Марти почти коснулся воды лицом, пытаясь опустить руки поглубже в воду.
Харри откинулся назад и сжал удочку коленями. Он закинул руки за голову и широко улыбнулся.
— Мы не занимались этим годами.
— Я не слишком скучаю без рыбалки, — бросил Артур.
— Ах ты, неженка!
— Папа — не неженка! — крикнул Марти.
— Заступись, сынок! — подбодрил его Артур.
— Ловить рыбу — скверное дело!
— Яблоко от яблони недалеко падает, — подытожил Файнман.
Поля шляпы свисали ему на лицо и закрывали глаза. Неожиданно Артуру вспомнился сон, в котором голова друга представлялась ему луной, и вздрогнул. Поднялся прохладный сырой ветер и завёл прекрасную скорбную песню.
Марти рассеянно жевал бутерброд.
4 октября
Сосны подступали к дому так близко, что их можно было принять за рисунок на оконных занавесках. А за ними открывался великолепный вид: излучина тихой, поросшей зеленью реки. С запада надвигались белые, темнеющие к горизонту облака.
Сидя на кухне среди медных горшков и мисок, Артур разбил яйца в сковороду, греющуюся на огне.
— Мы знаем друг друга уже тридцать лет, — сказал он, раскладывая омлет с колбасой на тарелки. Одну из них он поставил на тяжёлый дубовый стол перед другом. — Но редко видимся.
— Именно поэтому мы так долго остаёмся друзьями. — Харри трижды постучал вилкой по столу. — Из-за этого воздуха я так голоден, будто в последний раз ел тоже тридцать лет назад. Что за чудное место!
— Ты убиваешь во мне сентиментальность, — заметил Артур, выходя за кувшином апельсинового сока.
— Колбаса?..
— Еврейское национальное блюдо.
— Господи, благослови!
И Харри набросился на жёлтую взбитую массу, лежащую перед ним на керамической тарелке. Артур уселся напротив.
— Как ты можешь здесь работать? Я предпочитаю железобетонные клетушки. Они помогают собраться с мыслями.
— Зато ты хорошо спал.
— Хорошо ли, плохо ли я сплю — всегда храплю.
Артур улыбнулся.
— А ещё считаешь себя любителем природы, рыбаком. — Он отрезал кусочек колбасы и поднёс его ко рту. — В промежутках между консультациями и занятиями я собрался было написать книгу об администрации Хемптона, но так и не приступил к первой главе. Не знаю, как описать всё, что случилось. Мы стали свидетелями чудесной трагикомедии, не правда ли?
— Хемптон больше доверял науке, чем любой другой президент со времён… со времён…
— Надеюсь, что Крокермен…
— Что за имя для президента!
— … Окажется не так плох. Я пригласил тебя отчасти из-за него.
Харри вопросительно поднял кустистую бровь. Друзья представляли собой пару, достойную классической комедии: высокий, слегка сутулящийся, обычно лохматый Артур и Харри, невысокий крепыш, едва ли не толстяк, с залысиной на лбу и дружелюбным выражением лица, несколько старившим его.
— Я так и сказал Итаке.
Итака, красивая, идеально сложенная супруга Хаврри, которую Артур давно не видел, была на десять лет старше мужа.
— Что ты сказал Итаке?
— То, что, судя по твоему тону, у тебя есть для меня дело.
Артур кивнул.
— Есть. Отдел возобновляет работу. До некоторой степени.
— Крокермен возрождает Отдел Космических Связей?!
— Не совсем так.
Артур считал Отдел Космических Связей — ОКС — своей лебединой песней в Вашингтоне. В течение трёх лет он занимал пост научного консультанта и секретаря ОКС в администрации Хемптона, назначившего его на эту должность после несчастного случая в Аресибо в 1992 году. Инцидент оказался ложной тревогой, но, тем не менее, Хемптон не отпустил Гордона. В 1994 году в Мехико-Сити глава правительства погиб от руки убийцы. Вице-президент Уильям Крокермен срочно принял присягу в Нью-Мексико и тут же отправился в Белый Дом, где, словно подружая собственный герб, заменил большинство членов кабинета. Три месяца спустя вновь назначенный начальник штаба Ирвин Шварц вызвал к себе Артура: «Хватит с нас маленьких зелёных человечков, хватит уже судов, пропавших в Бермудском треугольнике… Можете быть свободны, мистер Гордон».
— Он что, собирается предложить тебе место консультанта по науке, — спросил Харри, — и вышвырнуть этого идиота Роттерджека?
Артур покачал головой, усмехаясь.
— Он хочет создать отдел для выполнения особых поручений президента.
— Австралия. — Харри многозначительно кивнул. Он отставил стакан с апельсиновым соком, не сделав ни глотка. Напрягшись, как струна, он не спускал невидящего взора с солонки и перечницы, стоящих на середине стола. — Большая пустыня Виктория.
Артур не удивился.
— Что ты о ней знаешь? — спросил он.
— Я знаю, что гора открыта искателями опала и что её не должно быть на этом месте. Я знаю, что она фактически повторяет Айерз-Рок.
— В последнем ты ошибаешься. Некоторые различия есть. Но в главном ты прав. Гора появилась недавно, и её не должно там быть.
Артур с облегчением понял, что друг находится в неведении относительно аналогичной истории, происшедшей гораздо ближе к дому.
