Борис Иванов - Джейтест
— По ночам — это ничего, — задумчиво произнес Павел.
— А я сплю спокойно, — вставила Марика. — Даже слишком.
Она искоса присматривалась к Кайлу. Не такой он был, как обычно. Вот уже как пару дней. Чувствовался в нем напряг какой-то.
— День сегодня дурацкий. Смурной, — сказала Марика. — И солнечно, и зябко как-то. Осень, наверное. И небо — высокое такое.
Анализатор запел чистым музыкальным тоном, и Павел стал неторопливо читать выходящую из щели принтера распечатку.
— Ничего страшного, — констатировал заглядывавший ему через плечо Кайл, как-то торопливо, сдавленно.
— Много вы понимаете, молодой человек! — фыркнул на него Сухов. — Страшного, впрочем, и впрямь — ничего. Полезли.
В этот раз в пролом были спущены раскладная лесенка и пара осветителей. В их лучах келья-склеп приобрела какой-то уж совсем искусственный вид. Действо стало напоминать съемки в павильоне.
— Вот они. — Кайл указал правой рукой в «аппендикс» кельи, левой защищая глаза от света микрософитов. — Все пятеро.
— Четверо, — уточнил Павел и, выставив вперед универсальный щуп, шагнул в круг мумий. — Так... — добавил он, наклонившись к шкале и не обращая особого внимания на загробные декорации происходящего.
Кайл же остолбенело уставился на горку праха, образовавшуюся на месте одной из тех пяти мумий, которую они видели в прошлый раз. Первую справа.
— Рассыпалась, — сказал он негромко.
Марика не сказала ничего — просто стояла замерев.
— Вижу, что рассыпалась, — сердито согласился Сухов. — Трогали?
— Н-нет... — как-то испуганно пробормотала Девушка. — Цепочка... сама упала...
Павел недоуменно повел коротко стриженным затылком.
— Ты что такой? — спросил он Кайла. — Я еще там, — он кивнул наверх, — смотрю: кручинится Кайло мой что-то.
— Т-так... — неопределенно пробормотал парень. — А мумию никто не трогал.
— Ладно. Здесь — остаточное наведенное излучение. С типичным спектром. Нейтронное облучение. Это совпадает с другими данными по этому региону. Не вибрируйте — все теперь уже на уровне фона. Сейчас точно сказать нельзя, но думаю, это эпоха первой атаки Ю.
— Это когда излучением стерилизовали весь Джей? — осведомился Кайл.
— Почти. Во всяком случае, эти четверо... пятеро — последние из Воинов Зу Первых Войн.
— Так это — все-таки не ученики? — спросила Марика.
Она бесстрашно нагнулась к иссохшему лицу одной из мумий и протянула руку, подхватив керамический талисман.
— Вот эти штуки, — сказала она. — Они не из...
— Это Посвящаемые. Проходящие последнее испытание. Конечный тест, — пояснил Сухов.
— Кстати, о тесте. — Кайл расстегнул брезентовую сумку и не без усилий вытащил из нее странный ларец. — Вот здесь он лежал. Прямо перед ними.
Он попытался придать реликвии то положение, которое она занимала до того, как двое бестолковых археологов-любителей чуть не сломали об нее ноги.
— Так вот что это за штука. — Сухов бережно, профессиональным жестом подхватил коробку и стал рассматривать ее. Потянул из гнезда янтарный кубик.
— Н-не надо! — Напряжение Кайла неожиданно прорвалось наружу. — Не стоит... — как-то смущенно добавил он, пытаясь замять возникшее впечатление.
Павел внимательно посмотрел на него, пожал плечами и втолкнул вынутый было кубик на место.
— Это, я думаю, что-то вроде системы проверки каких-то умственных качеств. Сообразительности, быть может, — сказал он, задумчиво разглядывая коробку.
— Может, просто головоломка? — спросила Марика, перехватывая ларец у него из рук. — Ну, развлекались рыцари на досуге. А тут Империя Ю их нейтронным зарядом и — шарах!!!
— Что «шарах!!!», это уж точно. — Сухов провел ладонью по ежику светлых волос на своем затылке. — Только развлекаловкой это быть не может. Пятерка будущих рыцарей Зу проходила испытания. Тут не до расслабухи. Да и вообще, ни в текстах Ю, ни в текстах Зу нет даже упоминаний о том, что в обеих Империях было заведено хоть что-то похожее на игры. Это, видимо, понятие им не известно. Древним. Сгинувшим.
— Ну, значит, действительно это они какое-то испытание проходили в тот момент, когда... — задумчиво резюмировал Кайл.
— Я еще тогда по твоему факсу заметил, что знаки на этих... — Тут Сухов задумался.
— На гранях кубиков, — подсказал Кайл.
— Угу, на кубиках. Они образуют текст, имеющий смысл. Примерно так: «Погасивший огонь использует совет несущего венец». Или, скорее, вот так: «Тот, кому предстоит погасить огонь...»
— И что сие означает? — озадаченно потерла нос Марика.
— Тему для очередной пары диссертаций, — довольно равнодушно отозвался Павел. — Может, просто случайное совпадение. Интересно, что на других гранях?
Где-то наверху небо зазвенело колоколами: гром-птицы разорались вдруг неожиданно в небесной выси. Странное, стонущее эхо ответило им из предгорий. Не смолкло, стало переходить в скрежет.
— Наверное, тут тоже что-нибудь написано. — Марика скорее машинально, чем по злому умыслу сделала то, от чего Кайл только что остерег Сухова: выковырнула ногтем крайний кубик и тряхнула каменной коробкой.
Пять кубиков полетели на пол, шестой остался у девушки в ладони.
Павел с досадой крякнул. Кайл издал короткий нечленораздельный звук.
Марика подняла на него глаза, полные раскаяния за содеянное, но вместо того, чтобы пробормотать что-нибудь вроде «вот так штука!..», ошеломленно охнула:
— Что это с тобой? У тебя глаза как... как у рыбы.
— Тихо, ребята, слышите? — Сухов остерегающе поднял руку.
Скрежещущий стон несся над степью, и в такт ему приглушенно вздрогнула древняя кладка стен кельи.
— Тектоническая подвижка. Ходу отсюда, пока не завалило, — скомандовал Павел.
Кайл, не говоря ни слова, упал на колени и принялся дрожащими пальцами всовывать детали древней головоломки на их места. Поставил первый кубик, второй. Озадаченно остановился.
— А действительно, знаки на всех шести гранях, — заметил Сухов, подобрав один из кубиков и вертя его перед глазами.
Потом протянул его Кайлу.
— Ч-черт, забыл, как они там стояли, — пробормотал тот, даже не глядя на друзей.
— Ну что ж, ставь как попало, потом сверишься по фото, — благодушно посоветовал ему Павел. — И давайте-ка отсюда, други.
Ругать своих молодых — один на три, другая на четыре года моложе его — добровольных коллег за очередной ляп Сухов, видно, счел делом вконец бесполезным. Его даже начало несколько забавлять происходящее.
Кайл молча посадил в гнездо третий кубик и четвертый.
Вздохнул с каким-то странным облегчением.
Поставил пятый.
Взял у Марики шестой. («М-может н-не-е?..» — как-то неопределенно спросила она.) Задумчиво повертел в руках. Вложил в единственное оставшееся свободным гнездо.
Еле слышный, но уверенный гул повис в воздухе. Софиты неожиданно мигнули. Погасли совсем.
— Ч-черт... — пробормотал Сухов.
— Смотрите! — воскликнула Марика.
Внезапно янтарный свет заполнил келью. Не сразу можно было сообразить, что источником его, так же как и странного этого гула, был ларец в руках Кайла.
Он странно изменился, этот ларец, словно стал сплошной отливкой раскаленного металла, излучающей жутковатое теплое мерцание.
Каменные плиты дрогнули под ногами. Какая-то древняя труха посыпалась с потолка. Скрежет стал невыносимым: низкий, прерывистый, утробный рев добавился к нему.
Марика с трудом сдержалась от крика: в наступившей темноте ей почудилось, что ТЕ ЧЕТВЕРО...
«Нет — ерунда, чушь...» Она стала уверенно карабкаться по лестнице вверх.
Выбравшись наружу, девушка растерянно охнула.
Туман стлался над степью. Неведомо откуда взявшийся в середине дня туман. Еле заметный ветер нес перед лицами слегка ошалевшей тройки друзей белесую мглу.
— Ох ты, Господи, — пробормотал Сухов. — Сколько живу, такое впервые вижу.
Несущийся с гор скрежет почти заглушил его слова. Слился с захлебывающимся, клокочущим ревом и наконец разразился чудовищным, каркающим громом, до небес расколовшим Мир вокруг.
Все трое зажали уши, присели, словно ожидая прихода ударной волны. Задрав голову, Кайл увидел, как, словно вздернутый нервным движением невидимой руки, метнулся вверх, разрежаясь, истаивая, занавес тумана, и в этом редеющем, пронизанном светом мареве далеко — над синеватой кромкой горных кряжей — косо метнулась вверх и в сторону чудовищная — нечеловеческих, геологических размеров — тень. Нечто вконец нереальное — гигантский, с горным массивом сравнимый гибрид нетопыря со сказочным драконом. Хриплый гул расколол небо вслед чудовищу, и все смолкло. Только туман таял мглистыми островами по степи, только звон утихал в ушах.
А потом сквозь звон этот прорвался другой звук — низкий, со всех сторон, кажется, идущий грохот тысяч и тысяч тамтамов.
По степи мчались табуны. Потоки, океаны местных псевдогиппусов и моря одичавших, с самой Земли завезенных когда-то лошадей. Словно вдоль невидимых силовых линий потоки взмыленных, стремительно несущихся тел обтекали холм, на котором заворожённо стояли трое.
