Клаудия Грей - Потерянные Звёзды

Кроме того, Сиена с Тейном, может быть, стали слишком близки друг другу, чтобы влюбиться. Иногда ей казалось, что они словно две половины одного человека.

— Эй, — тихо и осторожно позвал Тейн. — Могу я спросить у тебя что-то, мм… личное?

Неужели он догадался, о чем она думала?

Сиена села и прижала колени к груди:

— Можешь. Я не обещаю отвечать.

— Твое право. — Он вновь сделал паузу, прежде чем продолжить. — Каждый раз, когда мы видим что-то в самом деле удивительное, ты шепчешь: «Посмотри моими глазами». Это какая-то традиция долины? Что это значит?

Это действительно было личным, но Сиена обнаружила, что не против рассказать Тейну.

— Да, это один из наших обычаев. Довольно редкий. Видишь ли, когда я родилась, у меня был близнец.

— Близнец? — Тейн выпрямился. Даже парень из второй волны был заинтригован; на многих планетах были мифы и легенды о близнецах. — Серьезно? Но я думал, что ты единственный ребенок.

— Сейчас да. Моя сестра Уиннет умерла через несколько часов после рождения.

— Ой. Мне жаль.

— Нет, все нормально. Не то чтобы я помнила ее или еще что-нибудь. Но я живу за нас обеих. — Сиена подняла руку, показывая кожаный браслет. — Ты не обращал внимания, что я никогда не снимаю его?

— Ну да, но я думал, что он просто тебе нравится.

Девушка провела пальцем по плетению:

— Я ношу его как символ своей связи с Уиннет. Вся моя жизнь, все, что я делаю, все, что вижу, — это словно мир, который она может увидеть, потому что я делюсь с ней. Поэтому, когда вижу что-то особенно красивое, удивительное, а порой и дурное, я произношу эти слова. Сестра смотрит моими глазами, и я показываю ей самые важные моменты своей жизни.

Тейн откинулся на ковер:

— Это… действительно здорово. Я серьезно.

Сиена кивнула:

— Иногда кажется, что это огромная ответственность — жить еще и за Уиннет, но в основном это подталкивает меня искать что-то действительно особенное. Может быть, я не увидела бы так много, если бы не искала для нее.

Солнце наконец опустилось за горизонт. Хотя его лучи все еще освещали нижнюю часть неба, выше синева сгустилась настолько, что отчетливо стали видны небольшие мерцающие точки.

Сиена прошептала:

— Когда-нибудь, когда мы попадем в Академию, я собираюсь показать ей звезды.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Да ладно, — сказал Тейн. Он сидел напротив, скрестив ноги, в глубине Крепости. — Ты это знаешь. — Разве?

— Этот парень начал войну.

У Сиены голова шла кругом. Они пересматривали галактическую историю уже целых три часа.

— Хорошо. Преступные банды, мешавшие соблюдению закона на Джеонозисе и спровоцировавшие Войну клонов, которую вел… вел… — Она закрыла глаза, поморщилась и произнесла: — Мейс Винду?

Она вновь открыла глаза и увидела улыбку на лице Тейна.

— Видишь? Ты все это знаешь.

Рядом с ними одобрительно захрипел дроид С2-1:

— Ваше понимание истории отличное, мисс Ри. На мой взгляд, вам стоит гораздо больше беспокоиться об исчислениях.

Девушка перестала улыбаться. Тейн взглянул на С2-1: — Давно собирался произвести обновление тактичности.

— Что толку от такта, если он не позволяет вам обучаться? — С2-1 подгреб ближе, его древним суставам уже непросто давалось передвижение. — Когда вы впервые пронесли меня в краулер, чтобы проводить здесь учебные сессии, то сказали, что я должен вас обоих подготовить к экзаменам. Я не могу сделать это, притворяясь, что вы понимаете определенные предметы, если на самом деле это не так.

Сиена не смогла сдержать стон отчаяния. Это были даже не вступительные экзамены в Академию. Они дадут ей возможность только претендовать на подготовительные курсы Академии.

— Если эти тесты укладывают меня на обе лопатки, как я смогу пройти настоящие?

Она попыталась перевести все в шутку, но ее голос дрогнул.

Тейн это услышал.

— Эй, — позвал он, наклоняясь ближе. — Ты достаточно умна. И достаточно сильна. Ты сможешь летать на любом одноместном корабле в Имперском Флоте, и я уверен, что ты справилась бы даже со звездным разрушителем, подвернись тебе такая возможность.

Она рассмеялась, но невесело:

— Я в этом сомневаюсь.

— Зато я не сомневаюсь. — Его слова звучали увереннее, сильнее. — Я не сомневаюсь в тебе. Так что перестань сомневаться в себе, ладно? Мы сможем это сделать.

Сиена повторила его слова, чтобы поверить:

— Мы сможем.

— Кайрелл!

Тренер по В&Л — Выносливости и Ловкости — возвышался над тяжело дышащим Тейном, лежащим на земле:

— Вставай или выметайся!

Каждый месяц на подготовительном маршруте они должны были бежать разные полосы препятствий. Постепенно задачи становились все сложнее, даже опаснее. Если будущие курсанты ломали себе что-нибудь или ранились, это было просто доказательством их неспособности занимать первые места.

Провал курса не приводил к автоматическому исключению, но делал вероятным скорую отправку домой.

Но его спина и плечи так болели…

— Эй. — Сиена опустилась на колени рядом с ним. — Давай же. Вставай.

Тейн покачал головой. Его мышцы дрожали от изнеможения. Под свободной формой В&Л ушибы и ссадины горели при каждом движении. Он спал меньше двух часов. Каждый мускул ныл; собственные кости казались тяжелее карбонита.

— Не могу.

— Еще как можешь.

Он оторвал голову от красного резинового покрытия в зале В&Л и увидел ее, стоящую на коленях рядом с ним. В первый же момент, когда их глаза встретились, Тейн понял, что не сможет скрыть от нее правду.

— Вчера вечером мой отец…

Как правило, Орис Кайрелл читал сыновьям нотации. Часто бил их палкой, но ограничивался обычно парой ударов. Тем не менее в прошлую ночь его обуял такой гнев, что парой ударов дело не обошлось. Когда Тейн понял, что нужно дать отпор, он был уже слишком изранен. Избиение не прекратилось до тех пор, пока парень не рухнул на пол весь в крови. Ни отец, ни мать не помогли ему и не обратили внимания на его раны утром. Очевидно, они собирались сделать вид, будто ничего не произошло.

Весь в синяках и кровоподтеках, мучимый болью, Тейн молчал, пока глаза Сиены становились все шире от осознания случившегося.

— Ты все равно можешь это сделать, — прошептала она. — Ты ведь уже зашел так далеко.

— Постараюсь, — выдавил он, глотая воздух. — Но ты должна вернуться на тропу. Ты теряешь время.

— Я лучшая в списке В&Л, помнишь? И могу позволить себе потерять несколько минут. И клянусь тебе прямо сейчас, Тейн Кайрелл, — если мне придется тащить тебя до финиша, я это сделаю.

— Я ценю предложение, но не думаю, что такое зачтется.

Другие студенты пробежали мимо них, перепрыгнув через следующий высокий барьер. Лишь пара стонов и охов донеслась от тех, кто коснулся острых краев. Это были аутсайдеры. Сиена доберется последней, а Тейн вообще не надеялся дойти до конца.

Он перевернулся, чтобы посмотреть ей в лицо и убедить:

— Иди.

Девушка наклонилась ближе:

— Тейн, не позволяй своему отцу победить.

Ненависть сделала то, что не смогла надежда. Питаемый чистой злобой, Тейн смог подняться на колени, а затем встать. Он пошатнулся, но сумел удержаться.

— Готов бежать? — Сиена балансировала на пятках, почти срываясь с места.

— Да. — Тейн сделал глубокий вдох. — Готов.

Каким-то образом он перебросился через барьер. И хотя Тейн занял последнее место, главное, что он дошел до финиша.

Позже, в пустой раздевалке, он сел на скамейку и осторожно снял рубашку, позволив Сиене увидеть худшее. От стыда его лицо пылало. Хоть он и знал, что стыдиться нужно было не ему… вот он здесь, показывает Сиене, как позволил себя избить, пока не лопнула кожа на спине.

Если бы она пожалела его или сказала, что жалеет, Тейн бы сбежал.

Но Сиена ничего не сказала. Она молча открыла аптечку и принялась наносить лечебный бальзам, обрабатывая раны одну за другой, и Тейн наконец почувствовал себя лучше.

Только горстка детей со всего Джелукана смогла попасть в одну из Имперских Академий. В то время как миры Внутреннего Кольца порой выставляли тысячи кандидатов, количество мест для студентов из некогда сепаратистских миров было сильно ограничено. Инструкторы Академии сами сортировали студентов. Если соискатели проходили отбор, то узнавали, в какой школе будет проходить обучение и на какой планете.