Шервуд Смит - Крепче цепей
«Слишком я неопытна для своего поста», – подумала она. На Дезриене, безусловно, имеются тексты, предназначенные только для глаз Верховного Фаниста. Но Диграмматон явился к ней неожиданно, и она еще не оправилась после столь необычного способа посвящения.
Морщась, она потерла ладонь: ей уже никогда не избавиться от боли, вызванной ожогом, который нанес ей Диграмматон в своем таинственном скачке через световые годы, отделяющие Артелион от Дезриена. С тех пор она посвящала все свое время изучению принципиально новой религии – и поиску тех, кого показало ей Сновидение. Все они, кроме одного, еще неопознанного, прибыли на Дезриен, были захвачены Сновидением и теперь вместе с ней находятся здесь, на Аресе.
Что же дальше?
Зазвонил коммуникатор, и она с радостью отвлеклась от своих мыслей. На экране после включения появился адмирал Найберг. Они встречались всего один раз, во время ее прибытия, и он оставил о себе впечатление осторожного, расчетливого, но абсолютно честного человека.
«Именно такой и должен командовать Аресом».
– Нумен, – начал он без лишних слов, – прошу простить, что не зашел к вам лично. – Она махнула рукой в знак того, что это не обязательно, и он продолжил: – Поскольку эта линия не засекречена, я буду краток и даже загадочен. – К изумлению Элоатри, на суровом, рубленом лице адмирала промелькнуло юмористическое выражение. – Капитан Нукиэль сказал, что вы поймете. Мне сообщили, что вы единственный человек, кроме должарианки, с которым эйя могут разговаривать, а от лейтенанта Омилова мы узнали, что они способны обнаруживать на расстоянии урианскую технику. Можете себе представить, как нам хочется узнать побольше об этих существах. Не хотите ли помочь нам?
Гиперрация. Оказавшись на Аресе, она удивилась тому, что Флот счел нужным информировать ее о существовании этого захваченного у врага аппарата. Теперь она начала понимать, что пост Верховного Фаниста имеет больше веса, чем она полагала.
Она кивнула и сказка, тщательно выбирая слова:
– Я лично вряд ли смогу быть вам полезна. Наше общение носит чрезвычайно абстрактный характер – это сравнение архетипических энергий, и только. – На лице адмирала отразилось вежливое непонимание. – Однако есть человек, который мог бы помочь. – Жестом остановив изъявление благодарности, она продолжила с полным сознанием значимости своего сана: – Но помните, адмирал, что этими людьми и этими инопланетянами движет Телос. Они – дверные петли Времени, и я не стану делать ничего, что помешало бы открытию этой двери.
– Я понимаю, нумен, – коротко кивнул он. – Мое дело – безопасность Ареса и успешное ведение войны с Должаром. Надеюсь, наши пути пойдут параллельно.
– Уверена, что пойдут. Я всегда в вашем распоряжении.
– Как и я в вашем, нумен. Благодарю вас.
Его изображение померкло. Элоатри со вздохом покачала головой, в который раз спрашивая себя, почему избрали именно ее.
«Я не люблю политики и так мало знаю об этих Дулу».
Но Томико ясно дал понять, что ее желания тут роли не играют. Она снова увидела перед собой чашу с ее страшным содержимым и услышала слова умирающего Томико: «Уж не думаешь ли ты, что пьешь только за себя?»
Она содрогнулась.
Та жидкость имела вкус крови.
Тут Элоатри вспомнила, что дело не терпит, и вернулась к настоящему.
Обитель представляла собой здание, выстроенное квадратом вокруг внутреннего сада. Кто-то сказал ей, что это копия Аркадского Анклава, только уменьшенная. Интересно, сколько же тайников запрятано в том, большом анклаве, и обнаружил ли улыбчивый голубоглазый Эренарх хотя бы некоторые.
Проходя мимо открытого окна, Элоатри посмотрела на озерную заводь близ Аркадского Анклава, примерно в километре от Обители. Гностор Себастьян Омилов принял ее приглашение поселиться здесь, и его немногие пожитки уже доставили в Обитель, но сам он еще не появлялся.
Вероятно, еще спит. Он тоже не ложился до поздней ночи, и она видела по его замирающему голосу и бледному лицу, что его сердце не в лучшем состоянии. На это намекал и капитан Нукиэль во время их первой беседы на борту «Мбва Кали», шедшего к Аресу.
Она предложила гностору пристанище под влиянием импульса, услышав, что жена отказалась поселить его у себя, – но она давно уже поняла, что совпадения случаются редко.
Настоящей причиной ее предложения было то, что гностор находился на борту рифтерского корабля, там же, где и большинство людей, которых показало ей Сновидение. И гностор уже вознаградил ее прошедшей ночью – стоя рядом, он снабжал ее краткими сведениями о многочисленных Дулу, которые кружились по залу в нескончаемых вальсах и кадрилях.
Остановившись у высокого окна, Элоатри задумалась о центральной фигуре этого пышного зрелища: о Брендоне лит-Аркаде, который один из всей семьи избежал мести Джеррода Эсабиана Должарского и стал наследником Панархии Тысячи Солнц. Она общалась с ним очень мало и всегда в присутствии других. А в тот единственный краткий миг на Дезриене он показался ей скользким, как стеклянный шар, и почти таким же глубоким.
Тогда, в соборе Нью-Гластонбери, она разглядела под его шоком твердую решимость, такой же заряд энергии, который исходил от старых видеограмм его предка Джаспара Аркада.
Прошлой ночью он снова удивил ее, когда, сбросив маску светской учтивости, стал общаться с танцующей троицей келли на их мимическом языке. Казалось, он искренне рад их видеть, а уж они подергивались и ухали в полном восторге.
Келли. Элоатри внезапно вспомнила о мальчике, в плоть которого внедрился геном келлийского Архона. Они собираются убрать геном сегодня – она посмотрела на свой хроно – меньше чем через час. Самое время воспользоваться этим секретным траистубом.
* * *Ваннис Сефи-Картано скучала на званом завтраке, прикидывая, когда же наконец сможет заняться своей почтой.
– Ночыо подошел еще один корабль, – объявила Чаридхе бан-Масо, первой узнававшая все сплетни.
Гости вежливо выразили свое удовольствие, и одна молоденькая девица с подвязанными в кольца, унизанными украшениями косами томно осведомилась:
– На нем кто-то есть?
Чаридхе послала ей саркастическую улыбку, говорящую безо всяких слов: «Разумеется, иначе зачем бы я стала говорить об этом?», а затем, обращаясь к хозяйке, сообщила:
– Говорят, что капитан КепСингх взял на борт последних беженцев из Мандалы. Среди них находится ларгист, который будто бы присутствовал на Энкаинации Эренарха.
Ваннис, случайно взглянув в этот момент на Тау Шривашти, увидела, что он замер, и дыхание перестало колебать его винно-красный бархатный камзол. Это обострило ее интерес: почему Тау так поразила эта новость?
Девица с косами проворковала:
– Это Ранор. Моя мать дала ему образование.
Взгляд Тау задержался на ней, и Ваннис стало смешно. Тут его явно заинтересовали не слова, а сама ораторша. Он ведь известен своей слабостью к зеленой молодежи.
– Увидим ли мы его среди нас? – спросила Риста. – Так хочется узнать, кто еще выжил.
– Не сейчас, – скучающим тоном протянула Чаридхе. – Кто-то из пассажиров – кто, не говорят – нездоров, поэтому их доставят позже, специальным курьерским кораблем. Зато на станцию прибыли китари, и есть шанс, что они дадут здесь концерт.
Ваннис, подавив зевок, спрятала руку в складках платья. Убедившись, что никто на нее не смотрит, она включила босуэлл и набрала код своей электронной почты. Четыре поступления.
Разговор перешел на пустяки, и она, расправив платье, как бы между прочим, отошла к буфету.
Ей уступали дорогу, и она мило улыбалась в ответ. Титул обеспечивал ей всеобщее почтение, а события прошлой ночи еще более возвысили ее в мнении света.
Она заказала себе холодный напиток и в ожидании проверила имена отправителей. Разочарование кольнуло ее: от Брендона ничего не было.
В следующий момент она почувствовала, что к ней кто-то подошел, и подняв голову, встретилась с золотисто-серыми глазами Тау. Заметил ли он, что она пользуется босуэллом? Возможно. Ну что ж, она ведь могла общаться и с кем-то из гостей. Ваннис снова подавила зевок и протянула руку за своим стаканом.
– Я мог бы предложить вам кое-что получше, – с холодным юмором заявил он. Тау говорил о напитке, но явно намекал на что-то еще, и это вызвало в ней интерес, смешанный с тревогой.
Она дала понять, что ничего не имеет против, и обернулась, уловив движение воздуха и шорох шелковых юбок. Хозяйка вела к буфету остальных гостей, и по ее напряженной улыбке Ваннис поняла, что она расстроена.
«Она думает, что мне скучно». Ну, если Кароли бан-Ногуши так взволновала эта мысль, значит, Ваннис полностью вернула свое.
Под несмолкающий говор Ваннис подошла к Кароли и мигом успокоила ее, а затем, двигаясь по тщательно выверенному кругу, обменялась несколькими словами с каждым из гостей. В какой-то миг ее обхода Шривашти исчез. Ваннис не видела, как он ушел, но поняла, что его нет, по надутому выражению лица девицы с косами.
