Вернор Виндж - Пламя над бездной
Повернувшись лицом к земле, Джоанна оттолкнулась здоровой рукой и попыталась ползти к кораблю, к пламени. Но тут тьма сжалилась над ней, и больше она ничего не помнила.
Глава 4
Странник и Описатель весь день после полудня наблюдали за подготовкой к засаде. На западном склоне посадочной площадки строилась пехота, за ней лучники, дальше клином — огнеметчики. Понимали ли Властители Замка Свежевателя, против чего они выступают? Странник и Описатель обсуждали это на все лады. Джакерамафан считал, что свежеватели это знают, но так велика их надменность, что они рассчитывают просто захватить добычу.
— Они вцепляются в горло, пока противник даже не успел сообразить, что началась схватка. Это всегда себя оправдывало.
Странник ответил не сразу. Может, Описатель прав. Он в этой части мира не бывал уже пятьдесят лет. Тогда культ Свежевателя был малоизвестен (и не очень интересен по сравнению с тем, что было в других местах).
Путешественники иногда сталкивались с вероломством, но реже, чем могли бы подумать домоседы. Народы по большей части были дружелюбны и любили слушать истории о внешнем мире — особенно если гость не был опасен. Когда же случалось вероломство, ему чаще всего предшествовала «оценка» — насколько силен гость и что можно выиграть от его смерти. Немедленная атака без единого слова встречалась очень редко. Обычно это значило, что ты напоролся на негодяев очень изощренных… и безумных.
— Не знаю. Они действительно строят засаду, но, может быть, свежеватели оставят ее на всякий случай, а сначала будут разговаривать.
Шли часы, солнце скользило к северу. С дальней стороны упавшей звезды послышался шум. Ерунда. Отсюда им ничего не увидеть.
Затаившиеся войска не двигались. Шли минуты… и наконец можно было взглянуть на гостя с неба или, во всяком случае, на его часть. На один элемент приходилось четыре ноги, но ходил он только на задних. Ну и клоун! А еще… передние лапы он использовал для удержания предметов. Не раз можно было заметить, как он пользуется ртом, но сомнительно, что эти плоские челюсти могут дать хорошую хватку. Передние лапы на удивление хрупкие. Каждый отдельный элемент может работать с инструментами без посторонней помощи.
Много звуков разговора, хотя видны только три элемента. Через некоторое время стали слышны более высокие тоны организованной мысли. Боже мой, это создание очень уж шумно. На таком расстоянии звуки глохли и искажались, но все равно это не было похоже ни на один разум, который ему приходилось слышать. И не похоже на маскировочные шумы, которые издают некоторые жвачные.
— Ну? — шепнул Джакерамафан.
— Я видел весь мир — и это создание не является его частью.
— Ага. Знаешь, оно мне напоминает богомола. Вот это… — Он раскрыл пасть дюйма на два. — Отлично охраняют сад от вредителей — великие маленькие истребители.
Хм. Странник не подумал об этом сходстве. Богомолы симпатичны и безвредны — для млекопитающих. Зато у них самки едят своих самцов. Теперь представь себе тех же тварей, но гигантских, и владеющих менталитетом стаи.
Прошло еще полчаса. Когда чужак вывалил груз на землю, лучники Свежевателя подобрались поближе. Пехотные стаи построились в атакующее кольцо.
Между свежевателями и чужаком взлетела туча стрел. Один из элементов чужака тут же упал, и его мысли заглохли. Остальные скрылись под летающим домом. Солдаты ринулись вперед, расставленные так, чтобы не терять идентичности. Может быть, они хотели взять чужака живым.
…Но атакующая цепь смялась, не дойдя многих ярдов до чужака. Ни стрел, ни огня — просто солдаты стали падать. На минуту Страннику показалось, что свежеватели отхватили кусок больше, чем могут прожевать. Но тут за первой волной понеслась вторая. Элементы продолжали падать, но теперь они были одержимы убийством, мысли не было, осталась только животная дисциплина. Атака медленно катилась вперед, задние карабкались на упавших. Упал еще один элемент чужака… Странно, все еще слышен шелест мыслей другого. По тону и темпу точно таких же, как были до атаки. Как может кто-нибудь так собой владеть, глядя в глаза тотальной смерти?
Раздался сигнал боевого свистка, и свора разделилась. Один из солдат пробежал мимо, разбрызгивая жидкий огонь. Летающий дом охватило пламя и дым, как кусок мяса на решетке.
Викрэкрам выругался про себя. Прощай, чужак.
***Увечные и раненые считались у свежевателей существами низшими. Тяжелораненых закидали на волокуши и оттащили подальше, чтобы их крики не сбивали с толку. Команды уборщиков отогнали фрагменты солдат от летающего дома. Фрагменты бродили по бугристому лугу, сливаясь то там, то тут в случайные стаи. Кое-кто рылся среди раненых, не обращая внимания на крики, в поисках самих себя.
Когда суматоха улеглась, прибыли три стаи белых курток. Слуги Свежевателя прошли под летающий дом. Одного не было видно долго, может быть, он даже проник внутрь. Обугленные тела двух элементов чужака аккуратно положили на волокушу — куда осторожнее, чем раненых солдат — и уволокли.
Джакерамафан осматривал разрушения своим глазным прибором. Он перестал пытаться спрятать его от Странника. Белые куртки вытаскивали что-то из-под летающего дома.
— С-с-т! Еще мертвые. От огня, наверное. Похожи на щенков.
Фигурки были похожи на богомолов. Их привязали к волокушам и оттащили за гребень холма. Наверняка там телеги с керхогами в запряжке.
Вокруг места посадки свежеватели поставили кольцевого часового. Вокруг на холмах еще десятки свежих солдат. Никто не проскочит.
— Тотальная бойня, значит, — вздохнул Странник.
— Может быть, и нет. Тот первый элемент, который они подстрелили, — думаю, он не совсем умер.
Викрэкрам прищурил лучшую пару глаз. Или Джакерамафан принимает желаемое за действительное, или у его прибора чертовски острое зрение. Первый из подбитых лежал с той стороны корабля. Элемент перестал думать, но это не стопроцентный признак смерти. Теперь вокруг него стояли белые куртки. Они положили это создание на волокушу и потащили от места посадки к юго-западу… не по той дороге, что остальных.
— Оно и в самом деле живое! Ему в грудь попала стрела, но я видел, что оно дышит. — Головы Описателя повернулись к Страннику. — Я думаю, нам следует его спасти.
Сначала Странник ничего не мог ответить — только уставился на собеседника. В нескольких милях к северо-западу располагался центр всемирного заговора свежевателей. Их мощь на десятки миль вглубь материка была бесспорной, а сейчас их была вокруг целая армия.
От удивленного вида Странника Описатель несколько увял, но ясно было, что он не шутил.
— Конечно, это рискованно. Но не для того ли и жизнь, чтобы ею рисковать? Ты же пилигрим, ты это понимаешь.
— Хм.
Да, такова была репутация пилигримов. Но ни одна душа не выживет после тотальной смерти — а в путешествиях такие возможности представляются в изобилии. Пилигримы знают, что такое осторожность.
И все же — и все же это самая блестящая возможность за столетия путешествий. Узнать этих чужаков, стать ими… такое искушение преодолевало здравый смысл.
— Послушай, — сказал Описатель, — мы могли бы сейчас спуститься и смешаться с ранеными. Если сможем пройти через поле, посмотрим поближе на элемент чужака без особого риска.
Джакерамафан уже пятился со своего наблюдательного пункта и кружил, отыскивая путь, чтобы не показать своего силуэта. Викрэкрам колебался. Частично он рвался вслед за ним, частично опасался. Черт возьми, Джакерамафан сознался, что он шпион, он таскал приспособление, которое явно придумали лучшие ребята из разведки Длинных Озер. Этот парень точно профессионал…
Странник кинул быстрый взгляд на склон холма и в долину. Ни Тиратект, ни кого-нибудь другого. Он выполз из всех своих укрытий и пошел за шпионом.
Сколько удавалось, они держались в густой тени, отбрасываемой уходящим на север солнцем, а там, где не было тени, скользили от бугра к бугру. И как раз перед тем, как они добрались до раненых. Описатель сказал слова, которые напугали Странника больше, чем все события дня.
— Да не волнуйся ты, я в книжках читал, как такие вещи делаются.
Толпа фрагментов и раненых — от этого ум цепенеет. Синглеты, дублеты, тройки, несколько четверок. Они бесцельно бродили, вопя и причитая. В большинстве случаев столько народу, согнанного вместе на нескольких акрах, стало бы хором немедленно. И в самом деле, где-то была какая-то половая деятельность и какое-то организованное брожение, но в основном здесь было слишком много боли для нормальных реакций. Викрэкрам мельком подумал, что свежеватели — сколько бы ни говорили о своем рационализме — просто бросят обломки войска восстанавливаться как знают. И тогда будут стаи странные и увечные.
