Разведчик барона - Макс Алексеевич Глебов
Чем дольше Тапар анализировал поступающие от разведчиков сведения, тем сильнее крепла его уверенность, что этот парень и есть тот абориген, за которым сюда отправили их группу. Нет, конкретно об этом человеке Визирь, конечно, не говорил, но его требованиям местный полностью соответствовал. Мало того, книжник не сомневался, что уверенно обходящий все опасные места абориген имел непосредственное отношение к необычному и очень мощному всплеску скрытой силы, который заставил герцога Ватаха отдать приказ о начале операции и выбрать точкой высадки именно этот район. Кстати, варвары, скорее всего, оказались здесь, обнаружив этот же всплеск, так что нет ничего удивительного, что птер и их летающий механизм одновременно оказались над одной и той же точкой поверхности, что и спровоцировало воздушную схватку и последовавшие за ней события.
Теперь там, на высоких орбитах или даже за пределами системы, наверняка идут сложные переговоры, призванные предотвратить новую вспышку боевых действий. Визирь, конечно же, убеждает варваров, что понятия не имел о произошедшем. Да, его подчиненные проявили недопустимую халатность и прозевали прибытие в пространство барьера богатых авантюристов из центральных областей Державы, решивших нарушить строжайший запрет и поохотиться на дикой планете. Увы, такое бывает. Виновные, несомненно, будут наказаны. Впрочем, скорее всего, наказывать уже некого, ведь, похоже, в воздушном бою в атмосфере планеты погибли оба летательных аппарата. И, кстати, а не скажут ли многоуважаемые партнеры из-за барьера, чей это боевой летающий механизм противостоял в воздушном бою голему наших авантюристов? Ах, тоже неустановленные нарушители? Ну, тогда понятно…. Придется нам совместно приложить все усилия к недопущению подобных прорывов в будущем…
Тапар скривился, живо представив, как переговорщики обеих сторон самозабвенно врут друг другу и с предельно искренними лицами делают вид, что безоговорочно верят в услышанный бред. А заодно, для сохранения благостной атмосферы взаимопонимания, их корабли полностью глушат всю связь в системе, чтобы если кто-то из разведчиков выжил, их призывы о помощи не портили хорошо выстроенные сторонами легенды.
Книжник тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и вновь сконцентрировался на наблюдении за тем, как одинокий абориген с неторопливой уверенностью продвигается к месту падения птера. Эта уверенность вызывала вопросы, однако, её причина вскоре прояснилась. Местный использовал для разведки модифицированную птицу. Тапар удивленно качнул головой. Ментальный контроль сознания животных – это очень высокий уровень управления скрытой силой, которому нужно долго учиться. Кто мог научить такому аборигена с дикой планеты? Ответ очевиден – никто. А если он освоил методику сам, то его потенциал просто огромен, а значит, его лучше иметь в друзьях, чем во врагах.
Кстати, о друзьях… Тапар понимал, что рано или поздно ему придется вступить в контакт с местными. Назад в Державу ему теперь дороги нет, а жить отшельником в глухом лесу – не вариант. Решать этот вопрос с чего-то следовало начинать, и, похоже, это решение, в лице необычного аборигена, прямо сейчас двигалось ему навстречу.
***
Массовое вторжение чужаков в Каинову чащу, мягко говоря, не привело в восторг её исконных обитателей. Как поплатилась за самонадеянность первая группа бандитов, я не видел, а вот гибель второго отряда происходит прямо на моих глазах, вернее, на глазах филина.
Судя по поведению четверки разбойников, морф у них довольно опытный, но в столь опасные места, похоже, раньше не ходивший. Замаскированную турель с автоматической пушкой он замечает заблаговременно, и ведет своих людей в обход. Такая тактика, безусловно, прокатила бы в местах, не столь плотно напичканных всяческой техногенной и магической дрянью. Здесь же одним лишь обнаружением опасностей не обойтись, нужно ещё и уметь от них прятаться. Стационарная огневая точка за тобой, конечно, не побежит, а вот големы, боевые роботы или всевозможные разведчики и постановщики мин могут появиться откуда угодно, и скрыться от них можно только под маскировочной сферой или с помощью каких-то особых способностей. Если у проводника бандитов что-то подобное и имеется, то явно недостаточно мощное для подобных рейдов.
Глазами филина я вижу, как отряд бандитов меняет направление движения, пытаясь избежать встречи с новой угрозой, но приближающийся к ним робот кибов движется слишком быстро, и лихие люди вынуждены очень торопиться, чтобы убраться с его пути. На север им дороги нет – там находится огневая точка, которую они уже почти обошли, и теперь она перекрывает им кратчайший путь назад. Впереди лежит укрепрайон тайкунов, причем морфу разбойников о нем явно известно. На карте, выданной мне полковником Павловым, он, кстати, тоже обозначен, хоть и довольно приблизительно.
Между зоной уверенного поражения автоматической пушки и периметром укрепрайона тайкунов есть довольно условная нейтральная зона, проходящая по узкой извилистой балке. По ней можно попытаться проскочить на северо-восток, но проводник бандитов этой возможности не видит. С юга приближается робот, и зажатый с трех сторон отряд выбирает последнее открытое для отхода направление – западное. Вернее, это морф лихих людей считает его открытым. На самом деле он ошибается, но, видимо, недостаток времени и подступающая паника не позволяют ему разглядеть угрозу.
Минное поле тайкунов очень напоминает то, на котором я чуть не остался, пытаясь пройти коротким путем к нашему с Данжуром почтовому тайнику. Именно тогда я от полной безысходности умудрился освоить технику локационного импульса, позволяющую выявлять артефакты тайкунов в узком секторе, но на значительном удалении. Морф бандитов такой способностью явно не обладает и без колебаний ведет своих людей на верную гибель. Вихревые воронки сработавших мин возникают сразу в нескольких местах, полностью накрывая отряд. Действуют они всего пару секунд, но этого вполне хватает, чтобы превратить четверку лихих людей в серый прах, медленно оседающий на мокрую землю и ветви деревьев.
Из тела филина мое сознание грубо вырывает взвывшее дурным голосом чувство опасности. Я инстинктивно прыгаю в сторону и без всякого перехода проваливаюсь в состояние обостренного восприятия. В первые мгновения никакой опасности я не вижу,
