Счастливый случай - Дара Ливень
Несколько секунд пират колебался, потом вздохнул.
— Я бы попросил помочь мне добраться до номера… Но при таком раскладе лучше не высовываться.
— Я бы, наверное, мог добраться сам, но оставлять тебя одного сейчас — не самая лучшая мысль. — Контр задумался. — С другой стороны, я бы мог подключиться через буй у тебя на корабле к твоей деке и получить необходимую запись, нужны только коды доступа.
— Объяснить мне, как это делается, можешь?
Немо вздохнул. Времени на курс программирования у них не было.
Джетро поднялся со стула, осторожно перенёс вес на раненую ногу и тут же отказался от этой затеи.
— Я отсижусь на "Заплатке". Найдёшь врача — приведи сюда.
— Наложи на рану бакта-пластыри, если они у тебя есть, — на прощание произнёс Немо, растащил бренные тела пойманных по разным комнатам, и приступил к описи добытого в бою имущества.
Четыре бластера, четыре деки, перстень, брелок, пакетик дури, поддельные документы — было не густо, но всё же из этого можно было получить крупицы информации. Немо включил первую попавшуюся на глаза деку.
Обычная жизнь обычного бандита. Снимки потрёпанных жизнью красоток с претензией на пикантность, переписка, состоящая в основном из вопросов, где сегодня бухать, и нет ли работы, а то бухать скоро будет не на что. Вопросы про работу чаще были адресованы Вилли. Про выпивку — Фиджи. И только одно сообщение, из самых свежих, было отправлено кому-то под именем Ларус. Владелец деки желал знать, где означенного Ларуса носит, если через полчаса уже надо быть на месте. Ответ был лаконичным: "Уже там".
Решив, что вначале нужно побеседовать с пленными, Немо отправился в дальний угол ангара за портативным прожектором.
Оба взятых в плен налётчика были давно растащены по двум подсобкам, в которых по-хорошему должно было храниться что-то более ценное, чем два мелких бандита. Но у жителей Луны Контрабандистов на этот счёт другое мнение, и потому кроме голых стен там ничего не было.
Будущие подопытные были помещены так, чтобы свет из открывающейся двери падал им в лицо. Чтобы усилить эффект, контр поставил прожектор, для начала напротив левой двери. По его расчётам, оба должны были уже очнуться, и сейчас наверняка пытались освободиться от пут. Но проверить через Силу, не ожидает ли его сюрприз в первой подсобке, он счёл нужным. Лёгкое касание разума пленного, просто чтобы посмотреть, какие у него планы на ближайшее будущее.
Сюрпризов не было. Планов тоже. Была смесь страха и злобы. Его посмели тронуть. Выхватить из рук добычу, которую он уже держал за горло. Это вызывало ярость. Это же вызывало и опасение, такое же звериное, как злоба. Посмели — значит, настолько сильны?
Нажав на кнопку открытия дверей, Немо дал заключённому насладиться ярким светом после темноты, а спустя пять секунд зашёл сам. Его, защищённого визором, яркий свет абсолютно не волновал.
— День добрый, — произнёс он, хотя на улице был поздний вечер. В голосе была явная ирония с примесью сарказма.
— Какого… — хрипло выдавил пленный. Он заметно ободрился: когда разговаривают, всегда есть шанс договориться.
— Итак, теперь, когда вербальный контакт налажен, — Немо говорил неспешно, чтобы каждое слово дошло до слушателя, — скажите мне, как вас зовут?
От пленного отчётливо повеяло недоумением. Через несколько секунд его озарило.
— Эй, ты из этих, что ли? Из спецов? Так и сказал бы, что ли… Мы в ваши операции не лезем, себе дороже.
Немо не сказал ничего. Он поднял свою правую руку так, чтобы налётчик её видел, и приложил указательный палец к его левой руке, одновременно слегка стимулируя болевые рецепторы через Силу.
Вспышка боли. Потом — ужаса, первобытного, животного. Всю наглую уверенность, что можно выпутаться, всего лишь согласившись не претендовать на добычу, как банта слизнула. Подсобку огласил истошный вопль.
Немо отошёл на пару шагов в сторону, дав накричаться своей жертве. В груди ныло то, что можно назвать совестью. Процесс пытки был ему противен. Омерзителен. Но он должен был получить ответы, и это был самый простой вариант. И то, что он его выбрал в первую очередь… Этот факт пугал его.
— У меня на руке нейроперчатка, — он говорил всё так же медленно, — отвечайте на мои вопросы. И больше вы с ней не познакомитесь. Итак. Как. Вас. Зовут.
Несмотря на все ощущения, нужно было копнуть глубже. У него не было времени на приручение этого человека, а значит, допрос нужно было ускорить. У Джетро может оказаться не так уж много времени, чтобы тратить часы на реверансы с его убийцами. Контр изучал. Изучал доступные ему процессы, протекающие у бандита в голове, вспышки эмоций, стремления. Он искал то, что можно было простимулировать, усилить и получить ответы. Без пыток, без боли, без лишней нервотрёпки.
Пленный не верил ему. Боялся до готовности обмочиться — и не верил. Ему была знакома такая боль, и он не мог спутать её с другой. У боли тоже бывают оттенки…
— Фиджи, — имя пленный почти выплюнул, торопясь произнести его, пока страшный человек, скрывающийся за лучом света, не решил, что ему отвечают слишком медленно. — Фиджи Хоу… Сэр.
— Хорошо, Фиджи, — Немо искал тот небольшой участок в Силе, который должен был неизбежно возникнуть. Удовлетворение. От того, что его не тронули. Это нужно было развить. Чтобы желание отвечать, отвечать правдиво стало единственным желанием пленного. Вот только следующий вопрос мог выбить его из седла. — Что ты делал в магазине?
Удовлетворения не было. Страх повторения боли — куда более сильной, чем та, что ему причинили сейчас — был слишком силен.
— Контракт, сэр, — этот ответ был таким же торопливым. И абсолютно, предельно искренним. Запредельно даже. — Нас наняли взять этого… Дуроса. Живым, сэр.
— Кто? — такой же безразличный голос.
Заминка была короткой. Остатки принципов — не сдавать заказчика — боролись со страхом. И проиграли.
— Тут есть один… Семон Карво. Муха. Он тайдорианец, сэр. Такие заказы через него приходят. По штуке на нос обещал за живого. И бошки оторвать, если положим.
Четыре штуки. Не густо. Джетро расстроится, когда узнает, как мелко оценили его шкуру. Хотя, с другой стороны, четыре штуки для начинающего — это хорошие деньги. Хватит на новый бластер и кормёжку до следующего контракта.
— Хорошо, — Немо произнёс это удовлетворённым голосом, — верю. Последний вопрос. Вы разбираетесь в искусстве?
Непонимание. Удивление. Паника.
— С-сэр? — заикаясь, выдавил пленный. Он не понимал, чего от него хотят. И смертельно боялся, что сейчас его накажут за это непонимание.
Удовлетворение. Радость. Гордость. Это то, что испытывал сейчас Немо. И грудь
